Сами разрушили – сами стройте

 Ни в каких особых формах добрососедства с Грузией Россия не нуждалась и не нуждается. И когда окончательно развеялся флер, созданный советской базой «Грузияфильма», командой «Динамо» и льстивыми застольными речами, можно посмотреть на ситуацию спокойно.

Итак, министр обороны Грузии Ираклий Аласания подал в отставку и тут же объявил о переходе в оппозицию. Его программная речь была явно написана задолго до скоропалительной отставки, а политическая платформа продумана заранее.

Вслед за ним ушла в отставку и его свояченица (сестра жены) Майя Панджикидзе, занимавшая пост министра иностранных дел, и утянула за собой своих заместителей, подобранных по принципу личной преданности и родства, чем обезглавила грузинскую дипломатию, что бы это ни значило.

За ней последовали министр по вопросам евроинтеграции Алекси Петриашвили и посол в НАТО Леван Долидзе. Персонажи помельче посыпались десятками.

1

Правящая коалиция, наспех собранная вокруг партии «Грузинская мечта», которую по недосмотру считают «пророссийской» и договороспособной, развалилась. А новая политическая сила, группирующаяся вокруг Аласании из числа массово подающих в отставку чиновников и парламентариев, открытым текстом заявляет о своей приверженности прозападному курсу, но прагматично дистанцируется от крайне непопулярного сейчас беглого бывшего президента Михаила Саакашвили и его совсем уже инопланетных взглядов.

Это локальный кризис, который, однако, способен немного оздоровить ситуацию в Грузии, поскольку мимикрии станет меньше, а четко сформулированных политических платформ – больше. А чем больше ясности и точности – тем спокойней жить людям вокруг.

Вот, собственно говоря, и вся история. Рядовое событие внутриполитической жизни небольшого соседнего государства, каковые случаются всегда и везде с разной периодичностью.

2

Не произошло ничего особенного, ничего чрезвычайного и ничего нового. В Латвии вот на днях вообще все правительство сменилось, и это не вызвало никакого всплеска активности российских политиков, политологов и политтехнологов.

Ноль эмоций на «казус Сикорского» в Польше, вялых и довольно поверхностных комментариев удостаиваются политические баталии в Венгрии, программное радиоинтервью президента Чехии «попало в топ» обсуждений только из-за скандальной лексики, к месту употребленной паном Земаном.

В Финляндии, похоже, вообще ничего не происходит, кроме хоккея, а насыщенная и местами кипящая социально-политическая жизнь Шведского Королевства удостаивается в Москве лишь едких и редких комментариев пресс-службы Минобороны и Балтийского флота.

Тбилисская же фактура на этом фоне того же размера и из того же полотна выкроена, но шума непропорционально больше.

3

А ведь нет никакого сюрприза в этом очередном кульбите внутригрузинской политической жизни. Нет никакого секрета в том, что в Грузии со времен царя Ираклия боролись две тенденции: очень условно пророссийская и абсолютно не условно, а очень даже конкретно антироссийская.

«Пророссийская» партия никогда реально пророссийской не была, просто в тот период очень хотелось физически выжить, а персы пленных не брали, у них янычарского корпуса не было, и, следовательно, не было и нужды в толпах мальчиков-подростков.

Ватикан тогда на крестовый поход подбить не удалось, а Россия еще и заметно ближе. Потому к ней и обратились, отчего до сих пор и рефлексируют.

Антироссийская же тенденция куда глубже и фундаментальней и даже в советское время никуда не исчезала, просто опять же под давлением превосходящих сил переместилась на кухни, во дворы, в литературные салоны и на театральные подмостки.

4

Сейчас общеполитический контекст таков, что в Тбилиси, чтобы попасть в мейнстрим, не надо даже формулировать что-то отдельно новое «антироссийское» (если позабыть о расистских русофобских россказнях, которые просто не доходят в должном виде и в полном объеме до глаз и ушей россиян).

Достаточно просто объявить о своей приверженности «западным ценностям», евроинтеграции Грузии, и значительная часть электората твоя, а поддержка СМИ гарантирована.

И чем больше внимания российское общественное мнение и официальная политика уделяет всем этим локальным и привычным пертурбациям, тем более существенными они становятся в самой трехмиллионной Грузии по «эффекту отраженного сознания».

Порой создается впечатление, что грузинское (или, как принято формулировать несколько шире – кавказское) направление внешней политики для России какая-то специфическая интеллектуальная трясина, раз попав в которую, уже невозможно выбраться на твердую землю без применения сучковатой палки.

5

В России в принципе никогда не существовало самостоятельной, отдельно сформулированной и как-то специально продуманной внешней политики на кавказском направлении. На фоне постоянно идущих с 1991 года разговоров о ее «отсутствии» это утверждение может показаться на первый взгляд спорным.

Но все плачи об «отсутствии кавказской политики» были связаны с проблемами внутриполитическими, которые называли то «межнациональными», то «федеральными», а то и вовсе записывали в социально-экономическую группу. И относилось все это к российскому Северному Кавказу.

Внешняя политика вмешивалась в это во все и вмешивается сейчас только как фактор внешний, хотя и порой довольно существенный. А исключительно внешней политики в регионе не было за ненадобностью, поскольку никогда и ни при каких обстоятельствах Россия не решала и не будет никогда решать в этом географическом регионе каких-то отдельных сугубых задач, требующих и специально сформулированных внеконтекстных платформ.

6

Кавказ во внешней политике России всегда был и останется лишь частью общего контекста, глобального «восточного вопроса». Если в XIX веке и начале ХХ для России «восточный вопрос» в основном сводился к Константинополю и проливам (частично еще и к защите православного населения Балкан), то сейчас контекст гораздо шире и разнообразнее (Ближний Восток, Иран, Сирия, терроризм, атомная энергия, стратегическое соперничество с США в конце концов), но Кавказский регион все равно остался в нем лишь регионом. Важным – да, сложным и не всегда понятным – да, но всего лишь регионом.

Гипертрофированное внимание к нему в последние двадцать лет сложилось «по факту», в связи с изобилием неординарных событий и угроз, исходивших оттуда российской государственности, а не в силу логики. А местные элиты (как российского Северного Кавказа, так и Закавказья) искусственно подогревали интерес к себе со стороны Москвы, манипулируя традиционной экзотикой политической и общественной жизни.

То чрезмерное место, которое Кавказ и в первую очередь Грузия заняли в российской политике, – неестественно, противоречит логике вещей и вредно. А сформировавшаяся за двадцать с лишком лет привычка уделять Кавказу (напомню, что мы говорим в первую очередь о Грузии) слишком много внимания укоренилась настолько, что даже мелкие детали местной политики, как в зеркалах комнаты смеха, стали приобретать в Москве фантасмагорические и «великанские» черты.

7

И только лишь после 2008 года началось постепенное отрезвление.

Неожиданно выяснилось, что можно совершенно спокойно решать на Кавказе локальные задачи, если вписывать их в стратегический контекст. Что военные базы там нужны не из-за давно устаревшей формулировки «чтобы были», а для сдерживания южного фланга НАТО и контроля воздушного пространства вплоть до северной границы Израиля.

Можно совершенно спокойно вообще не обращать никакого внимания на беспокойного южного соседа с его завышенным самомнением. Что нет никаких таких особых экономических связей, ради которых надо с кем-то там дружить через силу и терпеть потоки оскорблений. Нет даже пресловутых нефтяных и трубопроводных проектов, ради которых стоило бы как-то чрезмерно напрягаться.

По большому счету нет даже такой сиюминутной необходимости восстанавливать дипломатические отношения – с ними, конечно, проще, но можно и площадку Женевских переговоров закрыть, как формулировало имперское чиновничество, «за недостаточностью оснований».

Пара вагонов несуразно дорогого вина, мешок орехов и один рейс «Аэрофлота» в неделю по двадцать тысяч за билет – если это «налаживание отношений», то что тогда концерты Петросяна?

«Приоритетное направление политики» – это вредная и злая иллюзия, оставшаяся в наследство за грехи наши от искаженной, марксистско-ленинской картины мира. В реальности есть всего лишь лоскутное государство с менее чем столетней «историей» советского образца приготовления, занявшее в вечно мятежных умах советской же интеллигенции несуразно огромное место по исключительно субъективным причинам. И это государство в период своей новой истории умело спекулировало этим обстоятельством, само не замечая того, как постепенно своими же действиями уничтожает ту единственную основу, на которой и спекулирует – культурные, образовательные и эстетические связи Грузии и России советского временного периода.

8

После долгого и упорного повторения слова «халва» привкус во рту таки появился. Только очень горький. Разрушение культурных связей – дело рук исключительно грузинской стороны, потратившей жизнь целого поколения интеллигенции на то, чтобы самоопределиться от «северных варваров» с их всеобщим бесплатным образованием, «оргнабором национальных кадров» в московские и ленинградские вузы, страстью к теплому морю и экзотическим плодам и нездоровой искренностью в дружбе, которая так дорого стоила российскому народу всегда и на всех направлениях.

И теперь новости из Грузии в массовом сознании воспринимаются с неприкрытым раздражением – за исключением очень небольшого политизированного либерального слоя, который понимает их как хорошие новости с фронта борьбы с «путинским режимом».

Политическая жизнь в Тбилиси действительно насыщенна и экзотична. Но не более и не менее, чем, например, в Варшаве или Риге. Само собой, никто не призывает вообще забыть об этом направлении, но сложившаяся в последние годы тенденция на здоровое и даже порой циничное игнорирование этого вечного спектакля страстей представляется очень верным решением.

***

Ни в каких особых, специальных формах добрососедства с Грузией Россия никогда не нуждалась и не нуждается сейчас. И когда окончательно развеялся флер, созданный советской базой «Грузияфильма», командой «Динамо» и разбавленный льстивыми застольными речами, можно посмотреть на ситуацию спокойно и разумно.

Им надо – пусть «налаживают отношения». Сами разрушили – сами стройте. Хотите поговорить – приходите.

Но никаких новых «мирных инициатив» со стороны Москвы сверх описанного выше рейса «Аэрофлота» с вином и орехами на борту не будет вне зависимости от того, какая партия или политическая сила будет «подписывать бумаги» в Тбилиси. Это и так предел возможного после всего, что вы уже успели сделать и наговорить. Не будет и завышенного эмоционального внимания к каждому чиху грузинского политического истеблишмента. Хоть в НАТО стремитесь, хоть в Межгалактическую ассоциацию, если вас там кто-то ждет.

Все это относится к российской внешней политике примерно так же, как смена правительства в Латвии или инвестиционный климат в ЮАР. Интересно для специалистов, местами полезно для профессионалов, познавательно для ученых и бессмысленно для обывателя.

Обычная, рутинная история, с которыми дипломатия, разведка, аналитика и журналистика любой серьезной страны сталкивается каждый день. И не более того.

Евгений КРУТИКОВ
«Взгляд», 12.11.2014