Пепел и алмаз
// Глава Ингушетии Юнус-Бек ЕВКУРОВ: Прошлое надо помнить, но им нельзя жить
Историю никогда не разглядеть в замочную скважину. Потому что она требует не определенного «угла зрения», а его полноты. Особенно необходима полнота взгляда на такие трагические ее страницы, как депортация народов.
О сложных уроках истории мы сегодня размышляем с Героем России, чей знаменитый «бросок в Приштину» вошел в учебники современной истории, главой Ингушетии Юнус-Беком Евкуровым.
ГУДЯЩАЯ ПАМЯТЬ ТРАГЕДИИ
Одна из трагичных страниц истории – депортация ингушского и чеченского народов. В этом году ей исполнилось 70 лет, и вы в республике серьезно и «политически грамотно» отметили эту дату.
Юнус-бек ЕВКУРОВ: Вы хорошо подметили, что «политически грамотно». Хотя, гоняясь только за «политической верностью», мы могли бы сказать, что все забыли и начинаем жизнь и историю с чистого листа. Но это было бы обманом. Мы понимаем, общаясь со стариками, с молодежью, что политические ошибки прошлых лет дают и будут давать знать о себе. И нам надо возвращаться к событиям, память о которых жива у людей.
А как на вас влияли рассказы родных, переживших эту трагедию?
Юнус-бек ЕВКУРОВ: Мой отец с братьями росли сиротами, без отца и матери, их воспитывали родные дяди. Отцу было лет 7-8, братьям его погодкам чуть больше и меньше, когда это все случилось. Они были на пастбище, их не сразу со всеми, а потом – вослед – отправили. Вспоминают и голод, и холод…
Но нас тогда спасла вера. В вагоне, где все выли, плакали, один древний старик, сидевший у печки и подкладывающий в нее дрова, вдруг сказал: «Тихо. Не бойтесь! Нас посылают туда, где есть Всевышний. Ведь нет такого места на Земле, где нет Всевышнего». И его слова успокоили людей…
Но я хочу сказать, что ни мои родные, ни наш народ при этом не озлобились. И нас научили, что жить только обидой нельзя. Нельзя строить на этом свое мировоззрение.
И как же мы должны смотреть на этот опыт?
Юнус-бек ЕВКУРОВ: Эти события ни в коем случае нельзя забывать. Или стараться, чтобы люди их забыли. Люди всегда сами – вне протокола – будут 23 февраля ехать в места памяти о депортации, возлагать цветы, говорить слова. Мы должны и помнить и беспокоиться о том, чтобы ошибки тех лет не повторялись.
Депортация была политической ошибкой или политическим преступлением сталинского режима. 13 народов – не один наш – взяли и выселили. И не только выселенные прошли в 20 веке испытания на грани геноцида. А «белые» казаки? А русский народ, который, ну не депортировали, но он больше всех пострадал от сталинского режима.
Но сегодня большинство людей – я много общаюсь – говорят, что мы не должны жить, постоянно оглядываясь назад. Надо идти вперед – созидать новую жизнь, воспитывать молодежь в духе интернационализма и патриотизма, с чувством долга и по отношению к своей великой России, и по отношению к Ингушетии. Верить в сделанное, наращивать потенциал для будущих поколений.
Незабываемые же трагические даты в жизни нашей республики – и день депортации, и события осетино-ингушского конфликта, и нападение на Ингушетию банды Басаева, и нападение гитлеровской Германии, чтобы не отмечать их четыре раза в год, мы вспоминаем в общий День памяти и скорби 22 июня. Но при этом стараемся 23 февраля не перечеркнуть и День защитника Отечества. Этот праздник тоже нельзя отнимать.
СПЕКУЛЯЦИЯ НА КРОВИ
Сегодня в России депортация народов признана политическим преступлением. Недаром после воссоединения Крыма с Россией один из первых Указов Президента был посвящен реабилитации депортированных народов – крымских татар, греков… Не бывает виноватых народов. Дети, женщины, старики не могут отвечать за неблаговидные деяния отдельных людей, мужчины не могут за это выселяться с родной земли. Но эта историческая трагедия часто становится темой для спекуляций. Сегодня много говорят о фильме «Пепел», снятого якобы с прицелом на европейского зрителя, и дополнительно нагнетающего ужас тех событий… И получается, что, с одной стороны, нельзя скрывать и забывать правду, а с другой – нельзя позволить превратить ее в предмет спекуляций.
Юнус-бек ЕВКУРОВ: Нам надо с этой историей научиться жить. И снимать о ней фильмы, писать книги. Но при этом следить за тем, чтобы у молодежи не воспитывался настрой против России. Чтобы авторы книг и фильмов не делали спекулятивных переносов, не вменяли сегодняшним политикам вину в тех трагедиях. И не надо заново искать в истории врагов. Они уже найдены.
Мне кажется, не надо неумно заострять внимание на фильме, который еще не вышел, оспаривая то, что режиссеры, может, и не имели в виду.
Кто-то вбил себе в голову, что про Хайбах нельзя говорить, надо делать вид, что этого не было. В ингушской депортации есть вопиющие факты, связанные с расстрелами людей. Было это в горных селах. Перед теми, кто депортировал, задача была поставлена очень жестко: к такому-то времени выполнить. Не выполнившие сами могли быть расстрелянными. А где-то замело, где-то обвалы, многие ушли на дальние пастбища и не могли вытащить целые села. Были факты, что расстреливали людей, чтобы не возиться. Нет их, и все.
Но при этом были и другие факты. Например, моих отца с братьями, бывших в горах на пастбище, сослали потом. И тех, кто лежал в больницах Владикавказа и Нальчика или работал на рынках, без всяких дополнительных репрессий потихоньку собрали и отправили в ссылку спустя два-три месяца. И пока эшелоны шли на восток, кто-то кричал «Предатели!», но большинство людей из деревень – дети, женщины, старушки – кидали в вагон хлеб, еду. И в ссылке в конце концов все поняли, что никакие это не «враги народа».
Обиды и их проекции в книги и фильмы – возможны. Но если не находите в этих книгах и фильмах что-то подпадающее под закон об экстремизме, то либо не заостряйте на них внимание, либо срабатывайте на опережение. Вместо того чтобы бояться, что кто-то что-то не так скажет об исторической трагедии, придумайте и снимите об этом другой фильм.
Мы хотим у себя в Ингушетии провести Всероссийскую конференцию депортированных народов, а потом выйти в минкульт с предложением такого «совместного» фильма на эту тему. Мы все обсудим и вместе сделаем о тех событиях фильм, который бы захотела и смогла посмотреть вся Россия. А если не сделаем, то нечего возмущаться, что кто-то там не то сочинил «на коленке».
Как перестать торговать бедой и виной? Как осознавать нашу историю как поистине общую?
Юнус-бек ЕВКУРОВ: Мне кажется, что для всей России важно помнить, что, к примеру, и кавказские народы воевали в Великую Отечественную. А то до сих пор новостью звучит, что Брестскую крепость защищали более 400 выходцев из Чечено-Ингушетии, в том числе 97 ингушей. А про последнего защитника крепости Умат-Гирея Барханоева, которому мы в республике поставили памятник, ни в одном фильме (что советского времени, что современном) никто ни разу не рассказал! При всем уважении к фильму «Сталинград», разве нельзя было в нем больше показать, как воевали за город в том числе и кавказцы?
Сейчас вышел фильм «Поддубный». А ближайшего сподвижника главного героя, единоборца Берда Евлоева, «льва Кавказа», «орла Кавказа», в фильме нет. Но не может быть Поддубного без Берда Евлоева: они вместе выступали на цирковых площадках, они дружили… Какой прекрасный ненавязчивый сюжет для воспитания подрастающего поколения!
Почему 20-летие подвига легендарного летчика-испытателя, генерал-майора Сулумбека Осканова отмечаем лишь мы, ингуши и его боевые друзья? А в масштабах России про него не вспоминают. Он же был первым героем России. Будучи начальником Липецкого авиацентра, во время сложного тренировочного полета ценой собственной жизни предотвратил падение самолета на один из поселков в Липецкой области.
А кто и как сегодня вспоминает нашу «Дикую дивизию»? Ну мы-то вспоминаем, и что-то делаем. Но если что-то не так преподносим, не обижайтесь, ничего не сделав.
Наш народ даже в самые тяжелые времена не руководствовался злобой. СССР рухнул, ингуши – 99,9% – высказались за то, чтобы остаться в составе России. Как наши предки 244 года назад подписали клятвенное обещание о добровольном вхождении в состав России, так и остались верны этой клятве.
Конечно, в XX веке у нас была нелегкая история – нас лишали республиканского статуса, объединяли без учета мнения народа и без его согласия. Видимо, было и какое-то потеснение мусульманских народов в пользу православных для создания, в геополитических целях, этакой православной буферной зоны. Мы старались относиться к этому так: нельзя дать злобе взять верх надо всем. Например, раны осетино-ингушского конфликта 1992 года для нас еще свежи, многие так и не вернулись в свои дома. Люди продолжают говорить об этом, и было бы странно, если бы все вдруг замолчали, но мы находим политическое взаимопонимание с руководством Северной Осетии и постепенно налаживаем взаимоотношения.
ХВАТИТ РАЗВОДИТЬ МИЛИТАРИЗАЦИЮ
Спроси сегодня в любом российском городе об известных ингушах, и сразу прозвучит – Евкуров, Аушев. Оба президенты, и оба военные. В Ингушетии особенно доверяют военным?
Юнус-бек ЕВКУРОВ: Про меня и Аушева чаще вспоминают, по-моему, потому, что мы больше «светимся» по телевизору. Сказать, что в Ингушетии больше доверяют военным? Да нет. А то, что у нас все три президента оказались военными, у меня только породило фирменную шутку: хватит разводить милитаризацию в республике. Представления о том, что президент Ингушетии обязательно должен быть героем и генералом, надуманные. Шахтер, политик, экономист, бизнесмен справятся не хуже военного.
То есть это «миф» о стране блестящих воинов, где главный талант – «быть героями»?
Юнус-бек ЕВКУРОВ: Нет, мы блестящие воины… В Великую Отечественную войну у нас было 56 Героев Советского Союза, а в современной России – 9 Героев РФ (к сожалению, шестеро награждены посмертно). Мы этим, конечно, гордимся. Но не забываем, что ингуши всегда славились и как строители, созидатели, как люди, которые несли в мир добро. И, наверное, поэтому к нам в царское время было особое внимание и особая благосклонность. Именно нашим предкам доверяли сопровождение дипмиссий и посольств по территории Кавказа. Да, мы гордимся тем, что были в конвое Его Императорского Величества. Но сегодня я все равно делал бы упор на созидание, на строительство.
Считается, что уже в Первой мировой войне, которую мы недавно вспоминали, был сломлен и перестал существовать кодекс воинской чести… Сейчас есть кодекс офицерской чести в бою?
Юнус-бек ЕВКУРОВ: В старые времена были отдельные лагеря для попавших в плен офицеров, и отношение к ним было гуманное. В Первую мировую войну это все сломалось. Я уж не говорю о Второй мировой, зверствах фашистов в концлагерях. Но надо отдать должное НКВД и в целом Советскому Союзу, к немецким военнопленным (и они это подтверждают) у нас относились максимально гуманно. Местные жители голодали, немецких военнопленных кормили хорошо. Но того, что было при Суворове, Кутузове, конечно, уже не было.
Сегодня и в Афганистане зверствуют над пленными. И на Украине все издеваются над ними – и нацгвардия, и депутаты, да и ополчение грешит. Сильный командир, вообще сильный воин никогда не позволит себе такого.
Вы наказывали своих подчиненных за то, что не укладывалось в ваше представление о чести офицера?
Юнус-бек ЕВКУРОВ: Были случаи, мы серьезно наказывали за попытки мародерства. Но этих случаев было мало. Что бы там ни говорили об армии, но в тех подразделениях, в которых я служил, мы максимально держали порядок… Наши солдаты, наоборот, могли отдать все, что у них есть, местным жителям, даже еду отдавали. Нам продукты поставляли с учетом этой помощи. Так же и в Афганистане было. После того, что сейчас там Америка делает со своей коалицией, воевавшие против нас когда-то моджахеды теперь с восторгом отзываются о «шурави».
Но говоря о войне, надо понимать, что без военных преступников ее не бывает.
ОН ИЗ ЛЕСУ ВЫШЕЛ
На вашем сайте вы пишете, что идет процесс адаптации ингушских боевиков.
Юнус-бек ЕВКУРОВ: Да, у нас есть члены бандподполья. Из них идейных, для кого это все романтика, примерно 20-25 человек, они скрываются с оружием в руках и находятся в розыске. Есть и сочувствующие им пособники, которые с нами часто за одним столом сидят… Есть внедренные. Работа у нас с ними идет. И кто способен внять голосу разума, выходит из подполья…
Как это происходит?
Юнус-бек ЕВКУРОВ: Мы все делаем в рамках закона. Прокуратура у нас разработала методику досудебного соглашения, где четко все прописано, на сайте прокуратуры можно ее посмотреть. Мы ее также раздали родственникам всех, кто находится в розыске, когда собирали их.
Елена ЯКОВЛЕВА
«Российская газета», 19.08.2014
