К чему приведет спор?

Продолжает разгораться территориальный спор между Чечней и Ингушетией. Сегодня глава Ингушетии Евкуров заявил: «Мы живем на своей земле. У нас ни к кому никаких претензий нет». Так он ответил на заявление Рамзана Кадырова, который вчера на заседании правительства Чечни сказал, что Грозный готовит документацию для установления границы между Чечней и Ингушетией. Сейчас у нас на прямой линии ингушский журналист Магомед Ториев.

Дэмис ПОЛАНДОВ: Магомед, это уже не первое выступление Кадырова по поводу территориального вопроса, но по моим личным ощущениям такого напора раньше не было. Скажите, вообще, какие настроения сегодня в Ингушетии, не боятся ли люди, что за этими словами последуют какие-то действия?

Магомед ТОРИЕВ: Настроения очень тревожные, потому что не столько люди опасаются заявлений Кадырова, сколько удивляет позиция Москвы, которая молчит, и молчит довольно продолжительное время. Никакой реакции со стороны Москвы на заявления Кадырова нет, хотя все прекрасно понимают, что вопрос о пересмотре границ на Северном Кавказе может вызвать цепную реакцию, потому что претензии есть у всех ко всем.

Дэмис ПОЛАНДОВ: Вот это отсутствие реакции, может быть, это и хорошо. Если бы это начали обсуждать какие-то московские эксперты, это, возможно, стало бы такой, более серьезной темой.

Магомед ТОРИЕВ: Дело в том, что мне просто интересно и людям интересно… Это очень острая тема, это тема, которая может послужить началом большого конфликта на Северном Кавказе, и не только между Чечней и Ингушетией, но и между Северной Осетией и Ингушетией и т.д. И молчание Москвы, я имею в виду молчание господина Путина на этот счет… Сегодня все прекрасно понимают, что одного его слова будет достаточно для того, чтобы все это прекратилось. А то, что Кадыров продолжает сегодня так упорно настаивать на своих претензиях, люди связывают больше с тем, что это личное негативное отношение Кадырова к Евкурову, как и заявления Евкурова против Кадырова – это все на личной почве. То есть в Чечне не проходят митинги с требованием вернуть эти земли, не проходят в Ингушетии митинги с лозунгом «не отдадим» – идет исключительно спор двух глав, двух субъектов Российской Федерации, который перешел уже все рамки.

Дэмис ПОЛАНДОВ: Магомед, насколько я знаю, Ингушетия – это очень моноэтнический регион, и подавляющее большинство населения – это ингуши. Я просто пытаюсь себе как-то представить картину: ну, допустим, два района Ингушетии, где живут ингуши, отходят Чечне, а у населения неужели никто не спросит?

Магомед ТОРИЕВ: Хуже того, Дэмис, Ингушетия состоит всего из четырех районов, один из которых – Джейрахский – пограничная служба России, ФСБ России фактически забрала. Проезд туда очень затруднен, то есть надо подавать за неделю разрешение на проезд, да и то неизвестно, одобрят его или нет. Остается Сунженский, Назрановский и Малгобекский районы, и если заберут Сунженский, Назрановский, то в Ингушетии остается только Назрань, то есть Ингушетия будет по территории равна Лихтенштейну или Монако. Но это только территориально, не качественно.

Дэмис ПОЛАНДОВ: Это все напоминает средневековье, потому что речь идет о передаче территории, неважно кто на этой территории живет.

Магомед ТОРИЕВ: Я с вами совершенно согласен, действительно, речь идет о российской земле, то есть это территория России, и передача ее кому бы то ни было… То есть четко прописано в Конституции, что изменения между границами субъектов РФ могут проводиться только в соответствии с референдумом по обе стороны границы. Но здесь нет никакого референдум, никакого разговора о референдуме. Здесь есть просто демонстрация мускулов – Кадыров очень резко выражался вчера на этом выступлении на заседании правительства, что он никогда не отступится, что он доведет начатое до конца. И никакой реакции на это федерального центра. Вот это поражает. Я говорю, что было бы уместнее говорить о присоединении Чечни к Ингушетии, то есть отдать ее под руководство Ингушетии. Конечно, в Ингушетии ужасная ситуация с силовиками, но по уровню гражданских прав и свобод Ингушетия гораздо более свободная, и передача земли Рамзану Кадырову – это практически вывод этих земель из-под контроля России. Потому что там, где существует власть Рамзана Кадырова, существует исключительно только его власть.

Дэмис ПОЛАНДОВ: В принципе, ингуши и чеченцы – это родственные народы. Вообще, идея какого-то политического единства, существования в одном субъекте федерации вызывает у ингушей только отторжение?

Магомед ТОРИЕВ: Дело в том, что та модель, которая существовала раньше, то есть Чечено-Ингушская автономная республика, или та модель, которую сегодня предлагает Кадыров, – она неприемлема для ингушей. Да, братские чувства остаются, то есть сегодня никаких античеченских или антиингушских настроений в обществе не наблюдается, потому что народ прекрасно понимает, что это исключительно спор двух людей – Юнус-Бека Евкурова и Рамзана Кадырова. На данный момент никто не желает объединения под властью Рамзана Кадырова. И что интересно: авторитет Рамзана Кадырова до этих событий был очень высок в Ингушетии. Потому что ингушское руководство, объективно говоря, теряет рейтинг, оно непопулярно у населения, и население очень озлоблено на это руководство. А Рамзан Кадыров… Мы видим стройки, мы видим какое-то развитие, прогресс, и люди бы хотели, чтобы у них было как в Чечне. Но без Чечни, без Рамзана Кадырова…

«Эхо Кавказа», 6.09.2012