Абхазский пасьянс

// Кандидаты дают Москве щедрые обещания

Мы продолжаем серию публикаций о выборах в бывших автономиях, после распада СССР провозгласивших себя независимыми республиками. 14 августа в Абхазии отмечали трагическую дату — 19-ю годовщину вторжения грузинских войск. А через 10 дней абхазам предстоит выбрать своего третьего президента…

Говорят, что Абхазия — мистическая страна. Она не сразу и не всякому открывается. Это в полной мере относится и к абхазской политике, которую зачастую трудно измерить общим аршином профессиональным политтехнологам. Именно поэтому наученный опытом 2004 года, когда неумелое вмешательство в абхазские выборы нанесло серьезный удар по имиджу российского руководства, сегодня Кремль опасается открыто демонстрировать свои предпочтения.

В Абхазии любят рассказывать, как на прошлых президентских выборах одного популярного кандидата утопили российские пиарщики. Причина — полное непонимание местного менталитета. Сами абхазы могут друг про друга думать и даже говорить все что угодно, но очень болезненно воспринимают, когда то же самое пишут «приезжие».

Республика маленькая, в ней всё про всех знают. Поэтому «черный пиар» здесь просто не работает. Если на кандидата есть какой-то негатив, он известен и так, и если за него тем не менее голосуют, то не потому, что чего-то не знают, а по другой причине. Например, по принципу родства. В Абхазии, кстати, ничего не забывают. Стоило бы и нам освежить память, чтобы не бродить в лабиринтах абхазской политики, как слепой в Новоафонской пещере.

Социально неблизкий

Парадоксальность предвыборной ситуации в Абхазии в том, что из трех кандидатов на пост президента только один может с чистой совестью сказать, что абхазская независимость — дело всей его жизни. В конце 80-х, в разгар перестройки, во всех республиках СССР как грибы стали появляться национальные движения. Абхазское национальное движение называлось «Айдгылара» («Независимость»). Одним из его инициаторов (а с 1990 года — председателем) и был нынешний кандидат в президенты Сергей Шамба. Рауль Хаджимба, заметим, в это время работал в Ткуарчальском горотделе КГБ, а Александр Анкваб занимал пост замминистра МВД Грузинской ССР и жил в Тбилиси. Оба были прекрасно встроены в советскую партийную и силовую элиту и в отличие от «неформала» Шамбы ни о какой независимости Абхазии и не помышляли.

В то время проект «Независимая Абхазия» многим казался нереалистичным и слишком рискованным. Можно понять людей, которые осторожничали, боясь лишиться своего положения. Именно они составляют сейчас основную «группу поддержки» Анкваба. И по иронии судьбы именно эти люди сейчас близки к тому, чтобы воспользоваться плодами независимости, в которую изначально не верили.

В соответствии с известной сентенцией «революцию начинают романтики, осуществляют фанатики, а плодами ее пользуются подлецы», Шамба является одним из последних романтиков абхазской революции. Люди его типа в начале 90-х выдвинулись на авансцену политики во многих регионах бывшего СССР. К этому типу принадлежал и Владислав Ардзинба. Интеллигент, историк по профессии, Шамба тем не менее в годы войны занимал пост замминистра обороны. В Абхазии многие помнят, как 14 августа 1992 года он выступил по телевидению из Гудауты и призвал к сопротивлению вторгшимся грузинским войскам. А после войны в течение многих лет в качестве министра иностранных дел Сергей Шамба был голосом Абхазии — именно к нему обращались журналисты за комментариями, когда что-то происходило. В своей предвыборной кампании Шамба сделал ставку на молодежь. Союз с молодым бизнесменом Бесланом Бутбой, владельцем нескольких газет и телеканала, добавил к его ресурсам и медийный.

По мнению большинства экспертов, главная схватка на грядущих выборах будет между Шамбой и Анквабом, ныне и.о. президента. Раулю Хаджимбе, несостоявшемуся ардзинбовскому преемнику, не остается ничего иного, кроме как окучивать поле «непримиримой оппозиции». Но его поддержка может стать решающей, если Анкваб и Шамба выйдут во второй тур.

Что сказал покойник

Во время многочисленных командировок в Грузию я убедилась, что к Анквабу там относятся исключительно хорошо. Осенью 2005 года в старом Тбилиси в баре «Шарден» я встречалась с ныне покойным главой департамента внешней разведки Грузии, бывшим председателем КГБ Абхазии Автандилом Иоселиани. Помимо прочего разговор зашел и об Анквабе. Это интервью не было опубликовано, сейчас оно актуально как никогда.

— С Анквабом я давно знаком, и по Тбилиси, и по Абхазии, — рассказывал главный разведчик Грузии. — У нас очень добрые товарищеские и деловые отношения. Особенно эти отношения проявились во время войны, когда благодаря Анквабу и Иоселиани многие абхазы и грузины были спасены. В трудную минуту он показал себя с очень хорошей стороны. Он очень многих грузин спас, я очень многих абхазов спас. И мы сообща работали. С Анквабом мы встречались и после войны в Москве, с другими абхазами тоже. Многих абхазов я знаю, со многими работал. Я сейчас могу сесть в машину, и мы с вами поедем без проблем в Сухуми, Гагру, Гудауту — и ничего с нами не будет.

Никакого «криминала» в сказанном, разумеется, нет. Однако трудно ожидать полной откровенности от шефа разведки. Очевидно одно: если есть на свете какой-то человек, против кандидатуры которого на пост президента Абхазии Владислав Ардзинба возражал бы категорически, так это именно Анкваб. Справедливо это или нет — не нам судить. Один из известных абхазских полевых командиров времен войны рассказал мне недавно: «Недовольство и подозрения Ардзинбы вызвал результат переговоров, которые после грузинского вторжения 14 августа вела в Сухуме делегация во главе с Багапшем и Анквабом. Они должны были договориться, чтобы из Сухума ушли как абхазские, так и грузинские формирования. Однако, после того как по договоренности абхазское ополчение отошло за Гумисту, город тут же заняли грузинские войска».

И тем не менее именно на Анкваба сейчас сделали ставку ряд серьезных структур и отдельных влиятельных персон в Москве. В основном те, которые связаны с освоением финансовой помощи, идущей из России в Абхазию. Утверждают, что уже и сочинской администрации даны указания всячески способствовать победе Александра Золотинсковича…

Александр АНКВАБ: «Никаких фобий по поводу продажи квартир иностранцам не должно быть»

— Александр Золотинскович, в Абхазии в разгаре предвыборная кампания, повсюду билборды ваших конкурентов, однако я нигде не заметила вашей рекламы. Вы так уверены в своей победе, что считаете подобную агитацию излишней?

— У нас не было билбордов и на прошлых выборах, когда мы во второй раз избирались с Сергеем Васильевичем.

— Были.

— Нет. Не было. Ни одного. Сейчас тем более их нет, потому что я предпочитаю общение с избирателями напрямую. Без всяких баннеров, перетяжек, билбордов. Зачем засорять город?

— Подобное отношение к наглядной агитации связано с особенностями абхазского менталитета?

— Знаете, мы с 2005 года на работе. Если мы стали заметными, то стали таковыми и без баннеров, прокламаций или лозунгов. Мы учитываем и особенности менталитета абхазского общества. Я предпочитаю работать таким образом.

Фотосвидетельство, противоречащее утверждению Анкваба: билборд на выборах 2009 года. Фото: Марина Перевозкина.

— Существует мнение, что вы практически не ведете предвыборной кампании, потому что заручились поддержкой определенных структур в Москве и считаете, что эта поддержка автоматически обеспечит вашу победу…

— Это говорят те, кто не в курсе. Мы ведем активную предвыборную работу, мы ежедневно бываем на 2–3 встречах как минимум. Активно работают штабы на местах, поэтому то, что мы якобы не ведем предвыборную борьбу, — это умышленная ложь. Чтобы вас, приехавшую из Москвы, ввести в заблуждение. У нас в районах и городах есть штабы с большим опытом работы. Со структурами, которые не прекращают работу даже вне выборных кампаний.

— Вы и ваш конкурент Сергей Шамба — представители действующей власти. Административный ресурс есть у вас обоих. Значит ли это, что на выборах будет состязание административных ресурсов?

— Нет, конечно. Никакого состязания административных ресурсов не будет. Административный ресурс в Абхазии очень слабо влияет на электорат. Заставить людей голосовать через указания исполнительной власти — глав администраций и т.д. — практически невозможно. Если нет актива, нет штабов, нет поддержки среди известных и авторитетных в Абхазии людей, то в выборах участвовать просто не следует.

— Москва действительно сделала ставку на вас?

— А кто это вам сказал? Кто сказал, у тех и спросите.

— Есть информация из достоверных источников, что в Сочи приехали представители Администрации Президента РФ и дали указание местным органам власти через сочинских армян повлиять на армянскую общину Абхазии, чтобы она голосовала за вас.

— А зачем для этого нужно было приезжать? Достаточно было позвонить. Я не представляю, как сочинская администрация может влиять на армян, живущих в Абхазии.

— До прихода к власти у вас был имидж жесткого руководителя, борца с коррупцией. Однако многие жители Абхазии считают, что за последние годы, когда вы были уже во власти, преступность и коррупция только выросли. Ситуация ухудшилась. Сидит ли в тюрьме хотя бы один коррупционер?

— А кто вам сказал, что коррупция у нас носит масштабный характер? Видимо, это говорят те, кто сам бы хотел поучаствовать в ней… Это просто страшилки. Наша преступность никак не выше, чем в соседних регионах РФ. Другое дело, насколько профессионально работают соответствующие структуры. Вот профессионализма у нас порой не хватает, это да. Но это не значит, что нам надо посыпать голову пеплом. Другое дело, сумела ли власть выстроить системную работу в организации борьбы с преступностью. Это в одночасье никому сделать не удастся.

— Но все-таки времени у вас было много…

— У нас было много проблем не менее важных, чем борьба с преступностью. Это были годы элементарного выживания. И очень часто приходилось выступать в роли пожарного: тушить то там, то здесь.

— Раскрыто ли убийство замминистра МВД?

— Нет. Знаете, я никогда не ранжирую: убийство простого гражданина или убийство министра — для меня нет разницы, и то и другое надо раскрывать.

— То есть вы считаете, что коррупция в Абхазии не очень высока?

— Наша задача — не допустить, чтобы она стала высокой. Речь не о том, взял ли взятку мелкий чиновник. Речь о том, что чиновники высокого ранга имеют свободный доступ к бюджетным деньгам и распоряжаются этими деньгами, как им заблагорассудится. И когда это превращается в систему — вот это коррупция.

— Всем известно, какая зарплата у чиновников в Абхазии. И все видят, на каких машинах они ездят. Вот почему у населения неизбежно возникают вопросы…

— Эти машины — государственные. Все чиновники ездят на служебных машинах, в основном б/у. А то, что у многих чиновников до прихода на госслужбу был свой бизнес, которым занимаются жены, братья, сестры, мы этого не отрицаем. Мы это поощряем и поддерживаем. Главное, чтобы чиновник не использовал свое положение для личного обогащения. А вы предпочитаете, чтобы чиновники ездили на велосипедах? Или ходили пешком?

— Недавно в российском консульстве произошел неприятный инцидент, в котором оказались замешаны ваши сотрудники…

(В СМИ были сообщения, что некие молодые абхазы пришли в консульство в неприемные часы и устроили там дебош, когда их отказались принять. — М.П.)

— Что значит «мои сотрудники»? Был инцидент, каковых много, кстати, бывает. А там, где наша рука доходит, там люди получают за это по шапке. Что и случилось. Они принесли свои извинения. И на этом инцидент был исчерпан, можете спросить в консульской службе.

— Но они не уволены?

— Господи, да они совсем рядовые сотрудники, работают в государственной службе охраны. Это же не чиновники. Сами работники консульской службы не сделали из этого трагедию. Я лично с ними разговаривал. Какой дебош, там была просто словесная перепалка.

— Столы не переворачивали?

— Ну что вы. Ну у вас и осведомители.

— Какую позицию вы занимаете в конфликте вокруг санатория МВО?

— Государственную позицию. Мы считаем, что надо до конца доработать документы между российской и абхазской сторонами, подписать их, потом начать подготовку к ремонтным работам. И на основе российского законодательства увольнять сотрудников. Исходя из того, что их много и они не смогут сразу найти себе работу, мы им сказали, что не оставим их без государственной поддержки и вплоть до трудоустройства будем выплачивать 2/3 зарплаты из абхазского бюджета.

— Как я могу понять суть претензий оппозиции, главное здесь не судьба сотрудников, а беспокойство по поводу возможного отчуждения объекта, являющегося собственностью республики.

— Нет, главное — судьба сотрудников. С самими объектами отдыха ничего не случится. Минобороны РФ не имеет права их ни продавать, ни отчуждать иным способом, ни менять профиль. Мы передали эти объекты в пользование Минобороны РФ на время действия подписанных между нами документов. Минобороны РФ считает необходимым их отремонтировать. Мы с этим согласны.

— То есть объекты не поменяли собственника?

— Они и не могут поменять собственника. Собственником остается Абхазия. Просто нашлись те, кто вокруг этой темы решил поспекулировать.

— Какова ваша позиция по еще одному болезненному вопросу в российско-абхазских взаимоотношениях — по проблеме абхазской недвижимости? Сергей Багапш высказывался в том смысле, что законодательство может быть пересмотрено и в какой-то форме неграждане смогут становиться собственниками.

— Сергей Васильевич по этому вопросу мыслил совершенно правильно. Это было наше общее мнение. Мы считаем, что никаких страхов у общества не должно быть по поводу того, что иностранцы, прежде всего россияне, смогут здесь купить квартиру. Все крайне просто. Россияне покупают квартиры в Абхазии давно и купили их здесь уже в очень большом количестве. Другое дело, что это происходит ущербным путем. В любой момент эти квартиры могут оказаться предметом очень тяжелого спора. Допустим, я риелтор. Вы хотите купить квартиру в Абхазии. Я говорю: пожалуйста, но оформлена она будет, например, на Леонида Лакербая, который вам даст доверенность. Здесь начинаются проблемы. Оказывается, по-прежнему очень много доверчивых людей. Я с 2005 года не один десяток раз рассматривал подобные жалобы. Когда люди купили жилье, а оказывалось, что оно продано еще кому-то. Так чтобы этого не было, надо, чтобы все было по Гражданскому кодексу. В Гражданском кодексе у нас никаких запретов нет. Запрет на продажу недвижимости негражданам существует только в постановлениях кабинета министров. Но мы хотим влиться в международное правовое поле. Право собственности есть право собственности. Поэтому убежден, что никаких фобий не должно быть. Государство должно быть заинтересовано в легализации подобного рода сделок. Оно на этом еще и заработает.

— Вы за то, чтобы разрешить полностью свободную продажу, или речь идет только о новостройках?

— Новостроек у нас пока немного. Вполне реальна и покупка вторичного жилья.

— То есть вы за свободную продажу недвижимости негражданам Абхазии?

— Да, ведь она уже и так есть в огромных масштабах! И уже много лет. Вы можете здесь встретить много отдыхающих, которые уверены, что живут в своем жилье. Но при этом они ущербные собственники: не могут ни продать, ни завещать недвижимость, за которую заплатили деньги. Зачем городить огород? Собственники будут ухаживать за квартирами, платить налоги.

— А что вы думаете по поводу возвращения жилья довоенным жителям?

— Если речь идет о муниципальном жилье, то тут все просто до примитивности. Тебя нет полгода — до свидания, по жилищному законодательству. А вот частное жилье — это предмет споров. Мы тут на стороне собственников. Поэтому создана комиссия, еще до ее создания я постоянно занимался этими проблемами. Около 90 квартир по моему распоряжению были возвращены владельцам. Этот процесс и сегодня идет. Мы же ни от кого не скрываем, что очень часто в этом незаконном изъятии квартир у собственников принимали участие все структуры: участковые, домоуправления, администрации, судебные работники. Я сотни примеров имею, читал эти решения, вынесенные от имени Республики Абхазии. Конечно, это вопиющее безобразие, когда в деле есть показания давно умершего человека. Я читал штампованные судебные решения, которые в день принимались по нескольку раз. Они отличались только по фамилиям фигурантов. Мы это не отрицаем. Мы боролись с этим и будем бороться.

— Что собираетесь делать конкретно?

— Я считаю, надо быть беспощадными к чиновникам, которые в этом участвуют. Есть и в Уголовном кодексе статьи, например, «злоупотребление служебным положением». И к судьям надо принимать соответствующие меры.

— Тем не менее, как мне сказал посол РФ в Абхазии, несмотря на принятые комиссией решения, до сих пор ни один человек вселиться в свою квартиру не может.

— Вселиться не могут не только русские. Во многие дома вселиться не могут и абхазы. Потому что мы до сих пор не отрегулировали систему исполнения судебных решений. Для исполнения решения суда нужны судебные исполнители. Раньше это был один человек, который приходил, и люди выселялись. Милиция присутствовала просто для соблюдения общественного порядка. Сейчас другая ситуация. Надо создавать очень серьезную специальную службу. Другая проблема: по многим случаям приняты решения о выселении с предоставлением другого жилья. Тут и зависает исполнение судебного решения. Это клубок серьезных проблем, доставшихся нам в наследство от войны.

— Я задам вопрос, который, как бы он ни был неприятен, все равно всплывет в ходе предвыборной кампании. Вы действительно разоружили абхазскую гвардию, абхазских бойцов накануне наступления грузин 14 августа 1992 года?

— Эта болтовня была и в 2004 году на выборах, и на прошлых выборах президента. У министра МВД Республики Абхазии не было полномочий разоружать абхазскую гвардию. Потому что абхазская гвардия была в прямом подчинении председателя верховного совета Владислава Ардзинбы. И я, даже если бы очень хотел, не смог бы ее разоружить. Она мне не подчинялась.

КОММЕНТАРИЙ РЕДАКЦИИ: Пояснения просто необходимы. Александр Золотинскович подловил меня на не совсем точной формулировке и ловко ушел от ответа, но он прекрасно понимает, о чем речь. На самом деле оппоненты Анкваба утверждают, что он якобы пытался разоружить полк внутренних войск МВД РА, который в народе называли «гвардией». Сам Владислав Ардзинба в одном из своих интервью сказал, что Анкваб, который в то время был министром МВД Абхазии, «запретил выдачу оружия сотрудникам МВД, стремившимся встать на защиту Родины. По его приказу это оружие было сдано на хранение в службу безопасности Абхазии, которой в то время руководил Автандил Иоселиани». Кстати, раньше Анкваб не отрицал, что факт имел место, просто давал ему другое толкование.

— А что же там было?

— А там ничего и не было. Это все выдумки разного рода людей. Это то, что подсказывают некоторые приезжие пиар-технологи. Я на это отвечал очень подробно после 2000 года.

— То есть вы никого не разоружали?

— Да глупости все это! Владислав Ардзинба разве работал бы с людьми, которые кого-то разоружили, сдали, были членами госсовета? Как вы представляете? И когда люди распространяют подобного рода байки, они наступают на авторитет Ардзинба. Они должны думать об этом.

— Но вы же не станете отрицать, что ваши отношения с президентом Ардзинбой были непростыми?

— У меня были очень хорошие отношения с Ардзинбой.

КОММЕНТАРИЙ РЕДАКЦИИ: Очень странный ответ. В одном из своих интервью 2004 года Анкваб сам говорит: «Я был неугоден нынешнему абхазскому режиму — Владиславу Ардзинбе и тем людям, которые стоят рядом с ним». Это теперь называется «хорошие отношения»?

— А как же ваша отставка после войны?

— Да после войны было много отставок! Это была отставка с предложением работать министром юстиции.

КОММЕНТАРИЙ РЕДАКЦИИ: В Абхазии существует устойчивый слух, что Анкваб был отправлен в отставку за то, что как министр МВД не сумел (или не захотел) предотвратить расстрел захваченных в плен во время штурма Сухума членов грузинского правительства Абхазии. Эти люди очень много знали, кроме того, за них просила Москва. Это был серьезный удар по имиджу Абхазии. Узнав о расстреле пленных, Ардзинба был взбешен.

— Правда, что вы все время носите бронежилет?

— Неправда. Но я езжу в бронированной машине.

— На вас покушались пять раз. Вы уже знаете, кто за этим стоял?

— То, что я знаю, это не для нашего разговора. И на этом поставим точку.

Марина ПЕРЕВОЗКИНА,
«Московский Комсомолец», 16.08.2011