Секреты футбольных маэстро. Мушкетер и прагматик Валерий ГАЗЗАЕВ – часть 1

Публикация сайта «Чемпионат.ру» избранных глав новой книги известного спортивного журналиста Игоря РАБИНЕРА «Жизнь замечательных тренеров».

– Уже почувствовали, почему Газзаев добился
больших успехов в тренерской карьере?
– Потому что это сильный человек.
Андрей ШЕВЧЕНКО

…До 9 августа 2009 года я был убежден, что Евгений Гинер – конечно, когда он в Москве, – не способен пропустить матч своего ЦСКА. Оказалось – способен. Празднование 55-летия Валерия Газзаева начиналось в подмосковном концертном зале Barviha Luxury Village за два часа до поединка армейцев с «Амкаром», и президент красно-синих сделал выбор в пользу юбилея.

Все правильно. Матчей будет еще много. Юбилеев много не бывает. Человеческие отношения выше сиюминутно-футбольных. И когда Гинер сказал в микрофон: «Я счастлив, что у меня есть такой друг, двери дома которого открыты для меня всегда», – подумалось, что долгосрочные успехи какого-то клуба гораздо вероятнее, когда между президентом и тренером складываются такие отношения.

Юрий Семин к своему давнему другу тоже приехал. Было не совсем понятно, как это физически возможно – ведь у Юрия Палыча одновременно c юбилеем стартовала игра в Самаре. Было бы желание! Прямо с обратного самолета главный тренер «Локо» отправился к коллеге – и успел на последний час торжества.

Президент киевского «Динамо» Игорь Суркис в своей искренней речи рассказал о том, как «Динамо» Валерия Лобановского незадолго до поединков в Лиге чемпионов с «Ювентусом» встречалось с «Аланией» Газзаева в контрольном матче. И с первых минут сеча пошла такая, что Лобановский хотел увести команду с поля. Газзаев сказал ему: «Вы сюда балетом пришли заниматься или к «Ювентусу» по-настоящему готовиться?» Мэтр счел аргумент коллеги убедительным и доиграл встречу до конца.

«Алания», кстати, выиграла. А спустя годы, по словам Суркиса, Газзаев оказался одним из немногих тренеров из-за пределов Украины, кто прилетел на похороны Лобановского. Стоит ли удивляться, что через три года вдова Валерия Васильевича позвонила Газзаеву с поздравлениями после победы ЦСКА в Кубке УЕФА?

В такие минуты многое становится ясно. Можно представить, какие кошки скребли на душе у главного тренера московского «Динамо» Андрея Кобелева после домашнего поражения от «Терека». Но к Газзаеву, пусть и прямо со стадиона, он не поехать не мог.

А футболисты ЦСКА – тем более. Победный гол «Амкару» они забили на последней минуте – но не сомневаюсь, что даже в ином случае тренер дождался бы Игоря Акинфеева и Дейвидаса Шембераса, братьев Березуцких, Элвера Рахимича с Милошем Красичем. Газзаев уже полгода не работал с ЦСКА, и конъюнктуры в поступке футболистов не было. А были уважение и гордость за годы совместного успешного труда. Эти годы были далеко не безоблачными – жесткая, во многом диктаторская манера поведения Газзаева, его взрывная натура известны всем. Но в футбол люди приходят не для того, чтобы расшаркиваться друг перед другом, а чтобы выигрывать. И армейцы понимали: с Газзаевым они выигрывали и прогрессировали.

– Периодически игроки высказывают следующую точку зрения: дескать, Газзаева можно уважать, но любить его трудно, – сказал я ему однажды. Сказал не без доли опаски: на такое ведь и обидеться можно. Но Газзаев вдруг отреагировал с энтузиазмом и едва ли не с радостью:

– Так это и правильно! Я не требую к себе никакой любви. Игроки должны любить своих детей, жен, родителей. К руководителям и друг к другу достаточно уважения и профессионального отношения. Я предельно строг с игроками, требую от них результата. Очень многие из тех, с кем работал, выступают за рубежом и добились больших успехов. И это самое главное.

А Гус Хиддинк? Когда голландец только приехал в Россию, у них с главным тренером ЦСКА порой разворачивалась нешуточная полемика. Он никогда не скрывал своей принципиальной – хотя, на мой взгляд, и очень спорной – позиции, что национальную сборную должен возглавлять тренер из своей страны. Но и то, что Газзаев пригласил Хиддинка на юбилей, и то, что тот (приехавший вместе со своим помощником Александром Бородюком) приглашение принял, сказало многое об их профессиональном и человеческом уважении друг к другу.

Поздравить друга пришли легенды не только футбольного, но и творческого мира – Иосиф Кобзон, Лев Лещенко, Владимир Винокур, дирижер Валерий Гергиев, актер Владимир Зельдин… Можно представить, как непросто петь было Кобзону, который менее чем тремя неделями ранее перенес серьезную операцию. Но и он, и Лещенко, и 94-летний (!) Зельдин вложили в свое пение столько души, что стало ясно: в этот день они не матерые профи, а близкие люди. Так же, как и политики – президент Северной Осетии Таймураз Мамсуров, председатель Счетной палаты Сергей Степашин, присвоивший юбиляру звание почетного динамовца. И в их поведении не было ни малейшего намека на официоз.

Когда где-то одновременно оказывается такое количество известных людей, невозможно исключать, что торжество превратится в «тусовку». Но на 55-летии Газзаева такого ощущения не возникло ни на секунду. Он сам был так раскован и улыбчив, от его родных и друзей исходила столь теплая аура, что весь вечер не покидало ощущение: все происходит не в концертном зале, а дома.

Вообще, из каждого тоста становилось ясно, насколько важна для тренера не только работа, но и семья, как успешен он не только в профессии, но и у домашнего очага. Когда же его дочка Вика на мотив «Погоды в доме» (не сомневаюсь, что ее автор Михаил Танич, будь он жив, тоже был бы у Газзаева) спела отцу посвящение собственного сочинения, люди готовы были расплакаться. А Газзаев в эти секунды волновался, по-моему, не меньше, чем во время финала Кубка УЕФА.

***

Как вы, уважаемый читатель, уже поняли из столь подробного описания, я тоже был приглашен на юбилей. И пока он шел, успел подумать о многом.

Жизнь порой, право, выделывает невероятные пируэты. Мог ли я (а тем более – сам Валерий Георгиевич) представить себе подобное приглашение в августе 2003-го, когда после поражения от макендонского «Вардара» я на страницах «Спорт-Экспресса» назвал Газзаева «тренером для внутреннего пользования»? Или в ноябре 2004-го, когда мы прилюдно обменялись непарламентскими выражениями возле лондонского стадиона «Стэмфорд Бридж»?

Сначала примирение, а затем и настоящая теплота, которая возникла в наших с Газзаевым отношениях, стали одним из самых фантастических событий и уроков в моей профессиональной карьере. Да и просто в жизни, потому что спортивная журналистика для меня не работа, а неотъемлемая часть души. И люди, с которыми я сталкиваюсь в своей работе, – тоже. Дружбу и вражду, человеческие открытия и разочарования – на все это я не могу смотреть отстраненно, свысока, поскольку пропускаю через сердце.

Теперь уже, к счастью, исчерпанный конфликт (о том, как это произошло, расскажу позже) по-человечески многому меня научил. В частности – воспринимать людей, которые многого добились в своей профессии, такими, какие они есть. Когда есть цельная личность, то в ней нужно принимать и недостатки. Потому что без этих недостатков, может быть, не было бы и самой личности, и ее достижений.

Каких, спросите, недостатков? Об одном из них мы поговорили с самим Газзаевым в конце 2008 года.

– У вас репутация человека, который никогда не признается вслух и тем более на публике в том, что ошибся. Это так?

– Да. Я самый большой критик себя самого. Никогда не перекладываю ответственность на помощников или игроков.

– Но ошибку-то почему публично не признать? Такое ведь вызывает уважение окружающих.

– Наверное, это часть моего характера.

– Хоть какую-то свою тренерскую ошибку назвать можете?

– Конечно, они были. Но назвать не могу, потому что просто не помню.

И Валерий Георгиевич улыбнулся в свои знаменитые усы. Вокруг сбривания которых в 2005 году разгорелись нешуточные страсти. Ну, вот скажите – чьи усы в футбольном, да и не только футбольном мире вызывали такую полемику? И не говорит ли это о значимости фигуры их носителя?

Началось все с «прямой линии» в «Советском спорте», на которой Газзаев общался с читателями газеты. Вот отрывок из ее текста, опубликованный 14 февраля 2005-го:

– Вадим Глейзеров из Смоленска беспокоит. Валерий Георгиевич, а вы готовы ради победы в Кубке УЕФА расстаться со своими усами?

– (Тяжелый вздох.) Для меня это очень трудный вопрос, но ответ – да, готов. Если выиграем Кубок УЕФА, обещаю – побреюсь.

В тот момент победа ЦСКА в Кубке УЕФА – турнире, который советские и российские клубы не выигрывали никогда – казалась утопией. Но армейцы победили. Однако сбривать усы Газзаев отказался категорически.

Недоброжелатели, которых тренер нажил немало, тут же обвинили его в том, что он не умеет держать слово. Хотя, если вдуматься, что важнее – выиграть Кубок УЕФА или выполнить обещание сбрить усы – ответ, думаю, очевиден.

В декабре 2008-го, когда мы с Газзаевым после многолетнего перерыва долго и откровенно говорили на все темы, не вспомнить об усах я не имел права. Причем разговор о них зашел спонтанно. Речь была об уходе тренера из ЦСКА:

– Скажите честно: вам жаль, что летом дали слово уйти?

– Что я могу сказать… (Вздыxaeт.) Конечно, сожалею. Но это жизнь, а в ней ничего вечного быть не может. Ухожу не только с сожалением, но и с гордостью за то, какую работу удалось выполнить. За семь лет мы многого добились. Каждый игрок вырос. Каждый руководитель вырос – как президент, так и главный тренер. Мы росли все вместе и доросли до признания европейского масштаба. Но я человек слова.

– А как же, извините, знаменитая история с усами, которые вы пообещали сбрить в случае победы в Кубке УЕФА?

– Никакого обещания я не давал. На встрече в редакции одной из газет, по-моему, перед полуфиналами против «Пармы», мне задали вопрос, готов ли я пообещать сбрить усы, если мы выиграем Кубок УЕФА. Я ответил: «Вы заканчивайте это дело. Конечно, не готов». И все. А в публикации все перевернули.

– Но вы представляете, какое бы шоу на всю планету можно было устроить! Сумасшедший пиар!

– (Смеется) У меня достаточно публичности, чтобы устраивать еще и такие вещи.

– И никогда усы не сбреете?

– Нет. Даже если выиграю Лигу чемпионов.

– Кстати, Гус Хиддинк, работая в «Реале», пообещал сбрить усы в случае победы в Межконтинентальном кубке. И прямо в раздевалке перед телекамерами игроки их ему сбрили.

– Хиддинк Хиддинком, а Газзаев Газзаевым. Так получилось, что, наверное, уже 30 с лишним лет с тех пор, как по предложению жены отпустил усы, ни разу их не сбривал. У меня и отец, сколько его помню, носил усы, и дедушка. На Кавказе это принято.

Игроки ЦСКА, разумеется, мимо темы усов тоже пройти не могли. Сергей Игнашевич в интервью «Спорт-Экспрессу» рассказывал:

– В 2005-м он пообещал сбрить усы, если ЦСКА завоюет Кубок УЕФА. Время от времени напоминали об этом. Тренер продолжал отнекиваться. После того, как выиграли чемпионат России, подбежали к нему с Роланом Гусевым. Я приобнял Газзаева одной рукой, схватил за усы и говорю: «Георгич, обещали сбрить! Чего тянуть-то?» Он, конечно, вырвался. Но фотограф успел сделать снимок. Потом прислал мне по электронной почте. Забавный кадр.
Теперь фотографии времен игры за «Локомотив», на которых Газзаев изображен еще безусым, – огромная редкость. И фоторепортеры, у которых такие снимки есть, потерю спроса на них почувствуют еще нескоро.

***

Газзаев был «неудобным» игроком. Упрямцем и гордецом. Он трижды убегал со сборов от одного тренера. Оказался единственным, кто осмелился выступить против увольнения другого, спровоцированного доносом. Ушел от третьего, как только стало ясно, что их, по выражению Газзаева, «взгляды на футбол и на жизнь несовместимы».

Чуть менее яркого игрока с таким характером система бы наверняка перемолола. Но уж слишком приметен был Газзаев-футболист, в составе заурядного «Динамо» первой половины 80-х ухитрившийся стать членом Клуба Григория Федотова. «Я был нужен как игрок. Наверное, это и спасало«, – предположил наставник бело-голубых в нашей беседе в 2000 году.

Он остался самим собой и став тренером. Вряд ли пощечина от «Айнтрахта» в 93-м, пусть и очень звонкая, заставила бы кого-нибудь другого прямо во время послематчевой пресс-конференции объявить об уходе из команды, входившей в лидирующую тройку в чемпионате. Но была задета честь Газзаева, а этого он не переносил ни в 16, ни в 25, ни в 40, ни в 55 лет…

Его отец был спортсменом, борцом. Но страсть к этой популярнейшей в Осетии спортивной дисциплине Валерий не унаследовал. Стихия дворового футбола – вот что увлекало его с малолетства, и до 12 лет никакого понятия о тренировках и других атрибутах футбола организованного он не имел. Что, наверное, к лучшему – известно, что индивидуально сильные форварды у нас во все времена рождались именно там, где штанги, перекладину и сетку хотя бы до поры заменяли два затертых школьных ранца.

В 12 лет именно во дворе Газзаева и приметил детский тренер Муса Цаликов. Приметил – и пригласил в спортшколу при стадионе «Динамо». Момент выдачи «настоящих» футбольных трусов и майки стал одним из самых счастливых воспоминаний детства. А четыре года спустя настала волнительная и во многом решающая минута. «Спартак» (Орджоникидзе) – главная команда республики – проводила набор самых талантливых воспитанников местной динамовской школы в свой дубль. Выбрали шестерых. Газзаева среди них не было.

– На следующий день я понуро пришел на «Динамо», чтобы сдать форму, – рассказывал мне Газзаев. – Думал: все, футбольной мечте пришел конец. Впереди ждала обычная жизнь – институт, работа по специальности… И вдруг слышу: «”Спартаку” понадобился еще один нападающий. Тебе предлагают прийти на их тренировку». Как на крыльях, помчался туда, понимая, что это мой последний шанс. И уже через десять игр меня пригласили в юношескую сборную СССР.

Тогда же, в 71-м, его судьба могла развернуться совсем уж круто. Юношеская сборная Союза проводила товарищеский матч с дублем московского «Динамо» и победила – 5:0. Свою будущую команду Газзаев «угостил» хет-триком. За игрой наблюдали руководители московского «Спартака» – Никита Симонян и Николай Старостин. И после матча пригласили Валеру в свой клуб.

У 16-летнего паренька, которого еще недавно не хотели брать в дубль «Спартака» из Орджоникидзе, голова пошла кругом. Но Цаликов, который к тому времени возглавил дублирующий состав его родной команды, был непреклонен: «Никуда ты не поедешь!». Конечно, главный спартаковский клуб при большом желании мог забрать к себе Газзаева по ведомственной линии, но особой необходимости в совсем еще зеленом пареньке у красно-белых, понятное дело, не было, и на обострение отношений с осетинской командой в Москве не пошли. «А мог бы попасть в высшую лигу не в 76-м году, а в 71-м», – вздохнул во время нашей давней беседы тренер.

Пройдут десятилетия, и для болельщиков «Спартака» не будет более ярого и непримиримого оппонента, чем Газзаев. Но не скажи тогда «нет» детский тренер Цаликов – и, может быть, Валерию Георгиевичу была бы уготована совсем другая, красно-белая футбольная жизнь. Это и называется – судьба.

***

После двухлетней «воинской службы» (а на самом деле, конечно, игры в футбол) в ростовском СКА, выступавшем в первой лиге, Газзаев на год вернулся в Орджоникидзе, стал регулярно забивать. Именно тогда его приметил старший тренер московского «Локомотива» Игорь Волчок. И пригласил в столицу.

– За время первой предсезонки я со сборов домой в Орджоникидзе три раза убегал! – рассказал мне в 2000 году Газзаев. – Нагрузки Волчка казались непомерными, а я уже тогда обо всем имел свое мнение. Представители «Локомотива» всякий раз приезжали за мной и убеждали вернуться. Последний раз это случилось прямо перед началом чемпионата. Натерпелся тогда от меня Игорь Семенович, ох натерпелся… Но надо отдать ему должное – выдержал. Благодаря ему я и заиграл в высшей лиге. Хотя молодой был, горячий и вел себя порой крайне непредсказуемо.

В «Локомотиве» молодого осетина взял под свою опеку капитан команды 29-летний Юрий Семин. Они сдружились, и эта дружба продолжается по сей день. Газзаев говорит:

– Когда человек попадает в Москву, ему поначалу приходится очень непросто. Именно Семину я благодарен за то, что в то время был не один. Он помогал освоиться и на поле, и вне его. Такое нельзя забыть. Я дорожу дружбой с Юрой, потому что отношения, проверенные годами, – самые ценные.

Газзаевские усы – «продукт» именно локомотивского периода его карьеры. Отрастить их ему посоветовала жена Белла. И уже вскоре усы стали неотделимы от образа Газзаева. Вряд ли кому-то могло прийти в голову, что четверть века спустя вокруг них закипят страсти…

В первый год игры за «Локо» Газзаев в составе молодежной сборной Союза выиграл первенство Европы. А в третий – впервые получил приглашение в первую команду страны. Было это при том самом Никите Симоняне, который за семь лет до того безуспешно приглашал Валерия в «Спартак»…

– Увы, в первом же матче – против сборной Ирана – я сломал ключицу. Да и вообще «роман» со сборной у меня по большому счету не получился (в 8 матчах за сборную СССР Газзаев забил 4 мяча. – Прим. И. Р.). Единственный серьезный турнир, в котором участвовал, – Олимпиада в Москве. Но сыграл тогда не очень удачно, и больше приглашений в сборную не получал – ни от Бескова, ни от Лобановского. В то время в формировании национальной команды торжествовал клубный принцип, а я, игрок индивидуального плана, в такую концепцию не вписывался. Хотя до сих пор считаю, что сборную надо формировать из индивидуально сильных футболистов вне зависимости от их клубной принадлежности.

В 78-м стало ясно: Газзаев перерос «Локомотив». Константин Бесков звал его в «Спартак», Александр Севидов – в «Динамо». Второе предложение поступило раньше, и, значит, подвести Сан Саныча Газзаев не мог – ведь он дал ему слово. В 79-м «Спартак» стал чемпионом, сделав то, что Газзаеву за годы игровой карьеры так и не удалось ни разу. «Наверное, это судьба», – констатирует он. Но ни о чем не жалеет. Говорит: «Жалеть о своих решениях – удел малодушных».

В «Динамо» тогда подобралась потрясающая команда, которой, казалось, на роду написано выиграть первенство. Шесть игроков входили в национальную сборную, еще несколько – в олимпийскую. В четвертьфинале Кубка в Чимкенте был разгромлен – 3:0 – «Спартак».

Все рухнуло за один день.

Незадолго до начала чемпионата-79 «Динамо» отправилось в турне по США. В Лос-Анджелесе Севидова встретил старый приятель-эмигрант и пригласил в ресторан. Тренер, для которого человеческая дружба была превыше всего, принял приглашение. Начальник команды, некто Анатолий Родионов, сообщил об этом «в органы», и сразу же после приезда Севидов был снят с работы.

Это произошло на собрании команды, которое вел председатель Центрального совета общества «Динамо» Петр Богданов. Когда он сообщил о принятом решении, на защиту Севидова встал только один игрок. Газзаев.

– Говорят, что вы крикнули ветеранам команды: «Вы-то почему молчите?»

– Было такое. Думаю, если бы все поддержали тренера, дело могло повернуться иначе. Но сами знаете, какая была тогда обстановка. А я всегда говорил то, что думал. И заявил Богданову: «Если Сан Саныч уйдет, то и я уйду. Я пришел именно к этому тренеру, и теперь смысла оставаться здесь не вижу». Далее последовали двое суток упорной обработки. Скажу так: использовался не только метод убеждения. Ведомство, которое мы представляли, могло «закопать» человека очень глубоко. И я остался.

А команда с уходом Севидова мгновенно начала разваливаться. За восемь с половиной лет Газзаева в «Динамо» сменилось девять тренеров, и из претендентов на чемпионство оно превратилось в середняков и даже аутсайдеров. Все это было отзвуком той отставки. Даже сейчас порой от ветеранов футбола можно услышать, что 34 года, прошедшие с последнего динамовского чемпионства, – это Божья кара за то, что случилось в 79-м.

***

В мае того же 79-го произошел эпизод, который вполне мог сломать газзаевскую карьеру. Подготовленное Севидовым, но тренируемое Виктором Царевым «Динамо» вышло в финал Кубка СССР, где встретилось с тбилисскими одноклубниками. И уступило им в серии пенальти. Решающий 11-метровый не реализовал… вы правильно догадались – Валерий Газзаев.

– Месяц потом не мог прийти в себя. Это был страшный удар. Тем более что я должен был стать не неудачником, а героем того матча. Во втором тайме при ничейном счете забил чистый гол. Главный судья указал на центр, но боковой – Сергиенко из Харькова – нашел какое-то нарушение, и мяч отменили. А потом этот пенальти…

С пенальти Газзаев вообще «не дружил». Пять 11-метровых он не забил только в чемпионате, еще раз ошибся в полуфинале Кубка против киевлян.

– Из 114 голов, которые на моем счету в Клубе Федотова, пенальти только… два, – говорит Газзаев. – Мне гораздо легче было забить в тяжелой борьбе, чем вот так, без сопротивления. Я – человек эмоциональный, а здесь нужно хладнокровие. Но самое интересное, что свой сотый гол я по иронии судьбы забил как раз с пенальти – харьковскому «Металлисту»!

Самые звездные матчи Газзаева пришлись на 1984 год – тот самый, когда в «Динамо» вернулся Севидов. Сначала был финал Кубка против «Зенита». Ленинградцы лидировали тогда в первенстве (и стали чемпионами), бело-голубые же обретались в низах таблицы. Но выиграло именно «Динамо» – 2:0. И Газзаев сполна расквитался за кубковую неудачу пятилетней давности, забив первый мяч и отдав юному Александру Бородюку голевой пас под второй. А через несколько месяцев был блистательный матч Кубка кубков в Сплите, где динамовцы в гостях разгромили именитый «Хайдук» – 5:2, а Газзаев сделал хет-трик.

В декабре 2008-го я спросил Валерия Георгиевича:

– Как бы тренер Газзаев отнесся к игроку Газзаеву, не забившему пенальти в финале Кубка СССР 1979 года?

– Сколько раз мои игроки не забивали пенальти – разве что-то с ними потом происходило? Но тогда было ощущение, что земля ушла из-под ног. На матче было 100 тысяч зрителей, я шел, и мне казалось, что 200 тысяч глаз меня сверлят насквозь. Хотелось провалиться сквозь землю.

– Гол и результативный пас в финале Кубка-84 были таким же ответом за 79-й, как Кубок УЕФА 2005-го – за предыдущие неудачи в Европе?

– Да! Вы все правильно понимаете.

– Не будь этих поражений, выиграли бы Кубок УЕФА?

– Думаю, нет. Я прошел через серьезные упреки общественности, которые считал несправедливыми. Но они не сломали, а закалили меня. Я прожил большую тренерскую жизнь, выиграл много трофеев. Говорят, надо учиться на чужих ошибках, но так не получается. Пока не пройдешь через собственные, ничему не научишься. Едва начал тренировать, как после первого же года работы хотел ее завершить. Да-да! В «Спартаке» из Орджоникидзе дело пошло неплохо, но в итоге сезоном остался не удовлетворен, мы не вышли в высшую лигу. Молодой был, горячий. Меня пригласил председатель Совета министров Северной Осетии Сергей Хетагуров, и я ему объявил, что заканчиваю. Он очень обстоятельно со мною побеседовал и объяснил, что это только начало пути. «Ты что, хотел сразу всех обыграть?» – «Да, хотел». На следующий год мы уверенно выиграли первую лигу чемпионата СССР.

Неожиданная история, не правда ли? И очень ярко говорящая о том, как в тренерской профессии надо уметь терпеть и ждать. Как самому тренеру, так и тем, кто распоряжается его судьбой. Был бы Хетагуров самодуром, для которого невыполнение задачи на сезон – повод для незамедлительного увольнения, он мог бы выгнать Газзаева взашей. И мы не получили бы тренера, который первый в истории страны выиграл еврокубок.

***

Но вернемся в 84-й. Никто тогда не смог бы предположить, что до конца карьеры Газзаева в московском «Динамо» осталось меньше года. Но летом 85-го команда, выигрывая у ростовского СКА после первого тайма – 3:0, умудрилась после перерыва пропустить четыре мяча, и Севидова тут же заменили на Эдуарда Малофеева, параллельно возглавлявшего сборную СССР, а в «Динамо» какое-то время работавшего у Севидова помощником.

О том, каковы были обстоятельства этой замены и как к ней отнеслись игроки, мне однажды рассказал проживающий ныне в Лос-Анджелесе бывший футболист киевского и московского «Динамо» Александр Хапсалис. Его оценки, конечно, субъективны, и вряд ли все без исключения динамовцы того времени с ними согласятся – но для полноты картины (тем более что касаются они как раз темы этой книги – тренерской профессии) знать их, считаю, необходимо.

– У Севидова было невероятное футбольное чутье, – вспоминал Хапсалис. – Я не назвал бы его великим тренером, но как он чувствовал настроение игроков, как знал, кого и когда надо выпустить на замену!.. Он внушал нам, что мы выиграем тот Кубок, хотя никто в это не верил. Финал-то с лидером и будущим чемпионом «Зенитом» играли. Но это был такой психолог, что мог заставить поверить в достижимость даже самых невероятных целей.

Однако однажды чутье подвело его самого. Он на собрании команды сказал: «Я хочу, чтобы у нас была суперкоманда. Поэтому приглашаю в качестве помощника Эдуарда Васильевича Малофеева. Вы знаете, что это очень талантливый человек». Саша Головня, который играл у Малофеева в Минске, пытался отговорить Севидова от этой затеи, но тщетно – Сан Саныч называл Малофеева другом семьи, своим воспитанником и дорогим ему человеком. А дорогой человек через какое-то время взял и убрал из команды самого Севидова.

Могу поклясться чем угодно – 70 процентов игроков Малофеева ненавидели. И было, за что. Он же стелил мягко, говорил красиво, мог человеку в душу влезть: «Откройся мне, как батюшке в церкви». Вечером мог угощать игрока шампанским, выпить с ним 10 фужеров, а наутро лишить его всех премиальных за последний месяц – за нарушение режима. Тот изумлялся: «Так это ж вы меня угощали!» И получал холодный ответ: «Я так тебя проверял». Вам подобное многие тогдашние динамовцы рассказать могут. Как и о том, что он беспрерывно и прилюдно выпивал, и игрокам приходилось нести его в гостиничный номер. Меня он в таком состоянии почему-то называл Гоцмановым. И переубедить его было невозможно.

Да, это талантливый человек, настоящий энтузиаст футбола. И в 1982 году в Минске он благодаря своей энергии действительно сотворил чудо. Но для того, чтобы быть большим тренером, кроме таланта надо иметь еще и порядочность.

Вот и у Газзаева с Малофеевым не сложилось.

– Беда в том, что у нас с Малофеевым взгляды и на футбол, и на жизнь оказались принципиально разными, – говорит Газзаев. – Это был как раз тот случай, когда у двух людей – несовместимость. Ушел я уже через игру после того, как Малофеев стал старшим тренером. Был тогда лучшим бомбардиром чемпионата, но в матче с «Араратом» Эдуард Васильевич безо всяких оснований меня заменил. Это случилось в первый раз за все мои годы в «Динамо». И я решил: надо уходить. Потом узнал, что тренер, объясняясь с начальством, сказал: мол, у Газзаева в команде слишком большой авторитет, и он не смог бы со мной работать. Кстати, через год Малофеев предложил мне стать его помощником, но я ответил отказом.

Непросто, надо полагать, приходилось тренерам с футболистом, который ушел из команды после того, как его не то чтобы даже не выпустили на поле – просто заменили! Газзаев отлично знал себя в бытность игроком – потому, видимо, и решил, что таких ершистых парней иначе как в ежовых рукавицах держать нельзя.

***

Разрыв с московским «Динамо» еще не был окончательным уходом из футбола. 31-летнего игрока с прежней силой тянуло на поле, и, пропустив полгода, он зимой 86-го перешел в тбилисское «Динамо». И здорово там начал, однако серьезная травма паха поставила на его надеждах крест.

Но и тот короткий тбилисский период не оказался для Газзаева пустым. 23 года спустя опыт того времени он использует в киевском «Динамо», где ему доведется работать с великим футболистом, обладателем «Золотого мяча» Андреем Шевченко. На протяжении двух лет Шева из-за травм практически не играл, и казалось, что его карьера пошла под откос. Газзаев вместе с самим игроком доказали обратное.

– Правда ли, что помимо обычных тренировок вы подготовили для Шевченко комплекс легкоатлетических упражнений, чтобы вернуть его фирменную скорость? – спросил я тренера, когда они с форвардом только начинали работать вместе.

– Да. А с учетом того, что он будет иметь постоянную игровую практику, его функциональные и скоростные качества и так будут улучшаться. В последние годы у него не было возможности часто играть – отсюда и проблемы. Но абсолютно уверен, что они исчезнут.

– То есть в 33 года скорость вернуть можно?

– Конечно.

– А верно ли, что вам в свое время после перехода в тбилисское «Динамо» именно с помощью упражнений по легкой атлетике удалось вернуть скорость?

– Да, правда. Я уже собирался заканчивать карьеру игрока и заниматься юриспруденцией, когда Нодар Ахалкаци пригласил меня в Тбилиси. Перед тем как команда начала предсезонную подготовку, решил месяц позаниматься легкой атлетикой с тренером Леонидом Бартеневым. И это дало эффект, который удивил даже меня самого.

И все же тогда, в 86-м, ему пришлось по сегодняшним меркам весьма рано завершить карьеру игрока.

– Всего ли вы добились в футболе, что могли и хотели? – спросил я в 2000 году Газзаева.
– Конечно, нет. Хотелось сыграть на чемпионатах мира, Европы, выиграть чемпионат страны… Увы, не сложилось. Но главное – играя на любом уровне, я ни к одному матчу, будь то официальный или товарищеский, не относился с безразличием. И именно за это, думаю, меня уважали болельщики.

Теперь ясно: будучи игроком, Газзаев недовыигрывал. И, уверен, это здорово помогло ему как тренеру. Потому что, будучи человеком в высшей степени честолюбивым, он не смог полностью удовлетворить свои амбиции на поле. Кому-то другому хватило бы, скажем, почетнейшего членства в «Клубе Григория Федотова», куда попадали игроки, забившие в официальных матчах чемпионата и Кубка СССР, а также за сборную страны сто и более мячей. Но Газзаеву этого было недостаточно.