Терское казачество. 20 лет Возрождения. Часть 2
Эдуард БУРДА
(Окончание. Часть 1 – здесь)
29-30 января 1993 года в Москве прошел Совет атаманов Союза Казаков России, в работе которого принял участие заместитель Председателя Правительства РФ Сергей Михайлович Шахрай. Совет атаманов выступил с требованием подписания Указа Президента РФ «О государственной службе казаков».
17-18 февраля Малый Совет атаманов Союза Казаков России принял обращение к Президенту РФ и Верховному Совету по поводу закона «О неотложных мерах по осуществлению земельной реформы в РСФСР» и постановления «О реабилитации казачества». На Совете атаманов была также принята «Декларация казачества России». В ней, в частности, говорилось: «На данном этапе Союз казаков играет роль организационного центра, который должен трансформироваться в государственную структуру, принимающую на себя функции по управлению казачеством». Особо отмечалось, что «Союз казаков не входит ни в одну политическую партию и в целом не поддерживает ни одно политическое движение. Однако казачество не замыкается в себе: все его существование, вся его деятельность направлены на служение Российской государственности и народам России».
Как известно, политическое противостояние ветвей власти завершилось в октябре 1993 года разрушением существовавшей формы государственного устройства в виде республики Советов и появлением нового Основного закона – Конституции РФ, закрепившей не только новую форму государственного устройства, но и новую расстановку сил.
Таким образом, в тот сложный для страны период, когда противоречия между исполнительной и законодательной властью поставили Россию перед угрозой Гражданской войны, особенно ярко проявилось двойственное отношение к казачьим обществам со стороны государства. Почувствовав в казаках реальную силу, политические деятели Российской Федерации уже не могли игнорировать его. Однако и признать за казаками право на правовую, имущественную и территориальную реабилитацию власть не могла, опасаясь негативных проявлений со стороны лидеров национальных республик. Оставался единственный проверенный временем путь уговоров, обещаний и громких декларативных заявлений, призванных оттянуть время и пустить казачье движение по нескольким (одинаково тупиковым) альтернативным направлениям.
15 марта 1993 года Президентом РФ Б. Н. Ельциным был подписан Указ № 341 «О реформировании военных структур, пограничных войск на территории Северокавказского региона Российской Федерации и государственной поддержке казачества». Публикация Указа сразу вызвало широкий резонанс в казачьих обществах. В этот же день при участии Союза казачьих войск России в Москве образуется Штаб Демократических сил России, который 22 марта был переименован в Общественный комитет демократических организаций России – ОКДОР. Отметим только два важнейших аспекта Указа вызвавших особый интерес казаков – служба казаков в Вооруженных Силах и земельные отношения в казачьей среде. Так в соответствии с Указом, поручалось Министерству обороны, Министерству безопасности и Министерству внутренних дел утвердить перечень казачьих соединений и частей, а также присвоить им соответствующие казачьи наименования. Говорилось в Указе и о том, что казаки «проходят военную службу, как правило, в казачьих соединениях и частях»[11, с. 94.]. Но в то же время Указ не отменял пресловутую директиву Генерального Штаба РФ (на которую ссылаются до сих пор в военных комиссариатах) об экстерриториальном принципе комплектования воинских частей.
В Указе давалось указание Совету Министров разработать «…Положение о земельных отношениях с казаками, проходящими военную службу, и особом режиме пользования землями в казачьих обществах, предусмотрев в нем:
- передачу земель на территории проживания членов казачьих обществ в частное, коллективное и общинное пользование;
- отнесение к землям казачьих обществ земель станичного (хуторского) юрта, состоящего из паев членов казачьего общества, земель коллективного пользования общины, земель войскового резерва;
- создание льготных условий для сельскохозяйственного производства при выполнении казачьими обществами обязательств по продаже государству сельскохозяйственной продукции»[11, с. 95.].
Однако эти благие пожелания о поземельном казачьем устройстве разбивались о несокрушимый гранит Земельного Кодекса, в котором отсутствовало определение общинного права собственности на землю.
Более подробно были расписаны принципы отношения государства и казачьих организаций в Постановлении Правительства РФ от 22 апреля 1994 года за № 355 «О концепции государственной политики по отношению к казачеству», в которой в частности было признано необходимым:
1. Возрождение основы казачьей культуры – государственной службы, направленной на восстановление традиций государственного статуса казачества.
2. Определить виды и формы государственной службы казаков.
3. Оговорить механизм государственного управления и казачьего самоуправления.
4. Восстановить традиционные казачьи территориальные объединения – войско, округ, отдел, станица, хутор.
5. Определить основы отношений членов казачьей общины с государством и общиной.
6. Рекомендовать восстановление казачьей общины с восстановлением традиционного землепользования[13, с. 187.].
К сожалению, и этот документ имел декларативный характер, и представлял собой желание федерального центра сделать казачье движение понятным и управляемым в соответствии с теми правовыми нормами, которые уже сложились на тот момент. Попытки внести поправки в существующее федеральное законодательство даже не предпринимались.
С начала 90-х годов стала апробироваться еще одна форма взаимоотношений между казачьими структурами с одной стороны и властью с предпринимателями и криминалом (порою очень связанными друг с другом) с другой стороны. «Демократизация» российского общества повлекла за собой такое новое явление, как апробация до этого никому не известных предвыборных технологий, построенных в большинстве случаев на фарсе и лицемерии. И очень часто кругам, стоящим за тем или иным кандидатом на региональную или федеральную должность, хотелось перетащить на свою сторону многочисленный и энергичный казачий электорат. В ход шли и заявления, построенные на псевдонациональном популизме, и громкие обещания решить все насущные казачьи проблемы, и откровенный подкуп. Как правило, большинство потенциальных участников предвыборных гонок вдруг экстренно вспоминали о своем казачьем происхождении. Практически никто из кандидатов до наступления выборов не состоял в каком-либо казачьем обществе. Но, получив казачью поддержку, эти новоявленные казаки в случае победы в скорости забывали о своих обещаниях[2, с. 195.].
Волей не волей, но в круговорот политической жизни стали попадать и многие атаманы. Были среди них и некоторые, которые почувствовав вкус власти, начинали заниматься политической саморекламой и проводили популистические демарши, беспринципность которых была очевидной. Так атаман Союза казаков Области Войска Донского Николай Козицын 27 августа 1994 года подписал с Джохаром Дудаевым Договор о дружбе и сотрудничестве между Чеченской республикой Ичкерия и донским казачеством. Сделано это было без согласия с Терским казачьим войском в тот период, когда терцы на территории Чечни в большинстве своем подвергались физическому уничтожению и изгнанию. В этом договоре среди прочих статей была и такая: «…не пропускать через свою территорию вооруженные силы, предназначенные для использования в борьбе против одной из договаривающихся сторон»[19, с. 1.]. Справедливости ради стоит заметить, что большинство донских казаков к этому договору отнеслись крайне отрицательно.
Постоянные требования казаков о полноценном признании казачьего движения все же начали находить свой отклик у высшего руководства страны. К середине 90-х годов появилось несколько правовых актов, существенно повлиявших на дальнейший ход событий. Так Указам Президента РФ от 1 июля 1994 года за № 1389 «О Совете по делам казачества при Президенте Российской Федерации» из представителей российского казачества, Администрации Президента, Правительства РФ и других заинтересованных федеральных органов исполнительной власти в качестве консультативного (совещательного) органа при Президенте РФ на общественных началах создается Совет по делам казачества. Председателем Совета был назначен Министр по делам национальностей и региональной политике Николай Дмитриевич Егоров. Согласно Положению «О Совете по делам казачества при Президенте Российской Федерации», утвержденному Указом Президента РФ от 1 декабря 1994 года № 2141, Совет должен был информировать Президента о процессах, происходящих в казачьем движении, обеспечивать взаимодействие властных структур с казачьими обществами. Совету было дано право участвовать в разработке государственной политики в отношении казачества и проектов нормативных правовых актов по вопросам реализации государственной политики. Кроме этого, вопросы взаимодействия российского казачества с зарубежными казачьими организациями находились теперь в ведении Совета, в обязанности Совета также входила подготовка и проведение Всероссийских казачьих кругов.
Таким образом, начавшийся с лета 1994 года период в истории казачества можно условно назвать – статусно-регламентационным. Этот период характеризуется ростом политической активности казачества при ориентации большинства казачьих лидеров на «интеграцию» казачьего движения в политическую систему государства и переходом на государственную службу. В этот период представителями федеральной власти были определены основные направления, по которым государство собиралось взаимодействовать с казачьими обществами. В первую очередь, это касалось вопроса так называемой «государственной и иной службы казачества». Издается основная масса центральных и региональных законодательных актов и постановлений, в которых определяется статус казачества, регламентация структуры и деятельности казачьих обществ, порядок их взаимоотношений с органами исполнительной власти как федерального, так регионального и местного уровней, создается реестровое казачество.
Поворотным документом, реализующим концепцию государственной политики по отношению к казачеству, и логическим продолжением Указа Президента РФ от 15 июня 1992 года № 632 явился Указ Президента РФ от 9 августа 1995 года № 835 «О государственном реестре казачьих обществ в Российской Федерации». В Указе ответственность за ведение государственного реестра возлагалось на Министерство по делам федерации и национальностей Российской Федерации. От федеральных органов исполнительной власти требовалось «обеспечить необходимые условия для привлечения в установленном порядке членов казачьих обществ, внесенных в государственный реестр…, к несению государственной и иной службы, а также представить членам указанных казачьих обществ экономические и иные льготы в соответствии с федеральным законодательством»[11, с. 28-30, 135.].
Во временном положении о государственном реестре казачьих обществ Российской Федерации определялся принцип подчиненности казачьих структур по отношению друг к другу. Так первичными обществами были определены хуторские, станичные и городские казачьи общества, которые путем объединения формируют отделы (округа), а те, в свою очередь, входят в состав казачьих войск. Временное Положение определяло и основной принцип приема Устава казачьим обществом, а также главные требования по отчетности перед федеральными структурами.
Таким образом, данное Положение окончательно закрепляло за «реестровым» казачеством статус государственной структуры. При этом пункт № 4 «Временного положения» закрепил тезис о неэтническом характере казачьего движения тем, что определял казачье общество как объединение граждан Российской Федерации, относящих себя к прямым потомкам казаков или добровольно вступивших в казачьи общества и выразивших желание нести государственную службу.
В 1996 году властные структуры Российской Федерации были более последовательны в своем желании упорядочить и регламентировать казачье движение. Так на основании Указа Президента РФ № 67 от 20 января 1996 года «О главном управлении казачьих войск при Президенте Российской Федерации» была сформирована структура для организации взаимодействия и координации деятельности федеральных органов исполнительной власти, субъектов Российской Федерации, органов местного самоуправления, организаций, общественных объединений и казачьих обществ по выполнению нормативно-правовых актов о российском казачестве. Указом от 1 апреля 1996 года за № 462 начальником Главного управления казачьих войск при Президенте РФ был назначен А. П. Семенов.
Здесь следует сделать еще одно небольшое отступление. Профессиональный военный А. Семенов на своем посту смог обеспечить привлечение казаков к охране государственной границы и к службе в армейских частях. При этом он довольно решительно преодолел и сопротивление Государственной Думы, не согласной с привлечением казаков к службе до принятия соответствующего закона, и недовольство некоторых казачьих руководителей, выступавших за разработку единого для всех казаков регламента прохождения службы. Первыми результатами деятельности Главного управления казачьих войск под руководством А. Семенова стало массовое привлечение казаков к службе по контракту в Вооруженных Силах РФ и в пограничных частях. Эксперимент по невойсковой охране государственной границы проводился с 1 декабря 1996 года по 1 июня 1997 года на российско-монгольском участке в четырех субъектах Российской Федерации: Республика Алтай, Республика Бурятия, Республика Тыва, Читинская область. Позже, с 1 февраля по 1 июня 1997 года в эксперимент был полностью включен открытый российско-казахский участок в ранее не охраняемом ФПС России Центрально-Азиатском регионе – это тоже четыре субъекта Российской Федерации: Саратовская, Оренбургская, Челябинская и Омская области[20, с. 5.].
Генеральным Штабом Вооруженных Сил РФ в адрес начальников штабов военных округов и военным комиссарам субъектов РФ было направлено письмо от 11 января 1996 года № 315/4/150 с требованием «организовать совместную работу с местными органами исполнительной власти и руководством казачьих обществ по получению достоверных и документально подтвержденных данных о наличии на своей территории… казачьих обществ, общей численности их членов, в том числе способных и изъявивших желание нести государственную службу». В Приложении № 1 к директиве 1-го заместителя министра обороны № 315/4/295 от 24 января 1996 года, озаглавленном «Методические указания по организации взаимодействия органов военного управления казачьими обществами на территории Российской Федерации», отмечалось, что практически во всех регионах страны существуют «альтернативные казачьи объединения с четко выраженными разногласиями по вопросам роли и места казачества в структурах государства и в Вооруженных Силах… Все это предопределяет высокую степень ответственности Министерства обороны РФ в правильном и своевременном использовании в интересах России патриотических и воинских традиций казачества». И хотя замечалось, что граждане России из числа казаков должны проходить службу в рядах Вооруженных Сил без представления им каких-либо особых привилегий и приоритета перед остальными гражданами. В то же время особо подчеркивалось, что казакам следует разъяснять, что только после включения казачьих обществ в государственный реестр возможно решение вопросов финансирования, получения экономических и других льгот.
16 апреля 1996 года были подписаны Указы Президента РФ № 563 «О порядке привлечения членов казачьих обществ к государственной и иной службе» и № 564 «О экономических и иных льготах, предоставляемых казачьим и их членам, взявшим на себя обязательства по несению государственной и иной службы».
В первом Указе определялось, что члены казачьих обществ имеют право, в соответствии с федеральным законодательством, нести военную службу, а также привлекаться к охране государственной границы в составе общественных формирований и к производству и поставке сельскохозяйственной продукции для нужд Российской армии. Определялись и следующие виды иной службы:
- охрана общественного порядка;
- охрана объектов, находящихся в государственной и муниципальной собственности, а также сопровождению грузов;
- участие в мероприятиях, связанных с ликвидацией последствий стихийных бедствий и оказанием помощи пострадавшим;
- участие в таможенной охране в составе таможенных органов Российской Федерации;
- участие в егерской, природоохранной и экологической службе, а также контроль за использованием и охраной земель;
- охрана лесов от пожаров и защите от вредителей и болезней;
- производство, закупка и поставка сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия для федеральных и региональных нужд;
- охрана объектов обеспечения жизнедеятельности населения[11, с. 157.].
В соответствии с этим Указом определялось, что государственная и иная служба осуществляется казачьими обществами на основании заключенных договоров с соответствующими федеральными, региональными или муниципальными структурами власти.
Во втором Указе определялось, что члены казачьих обществ, взявших на себя обязательства по несению государственной и иной службы, имеют право на получение земельных участков под индивидуальное строительство, им могут выделяться беспроцентные ссуды на обзаведение хозяйством. Правительство гарантирует безвозмездную финансовую помощь на строительство домовладений в приграничной зоне, а также закупку древесины со скидкой 50 % для строительных нужд. Также Указ разрешал местному военному и гражданскому руководству передавать казачьим обществам строения военных городков и военную технику, а главное, поручалось Правительству установить порядок формирования целевого земельного фонда[11, с. 154-162.].
В соответствии с этим Указом Председателем Правительства РФ 8 июня 1996 года было подписано Постановление № 667 «Об утверждении Положения о порядке формирования целевого земельного фонда для предоставления земель казачьим обществам, включенным в государственный реестр казачьих обществ в Российской Федерации, и режиме его использования».
Еще на первой стадии обсуждения идеи государственного реестра у ее сторонников возникли оппоненты, в первую очередь, в лице руководства Союза казаков России и Союза казачьих войск России и Зарубежья. Первые даже предлагали создать формально независимую от Президента и Правительства Всероссийскую казачью организацию. Внутриказачьи противоречия, казавшиеся сначала отвлеченным спором «государственников» со сторонниками широкой казачьей политической самостоятельности, вылились в серьезный раскол в казачьем лагере, продолжающийся до сих пор. К сожалению, данный конфликт не имел под собой платформу каких-либо принципиальных идеологических различий, исходил из амбициозных устремлений некоторых одиозных казачьих лидеров, желающих быть первыми, и сводился к банальным взаимным обвинениям, удивляющим своей нелепостью. Так «общественники» нередко обвиняли «реестровых» в том, что они служат «антинародному правительству Ельцина», которое отдает атаманам приказы, за исполнение которых атаманы получают деньги. Обратные претензии складывались из следующей формулы: «мы, реестровые, настоящие казаки, и несем государственную службу, а общественники – «ряженые», и атаманы их – самозванцы»[2, с. 198-199.]. Налицо явное проявление демагогии, которую использовали, да и подчас используют, в пропагандистских целях обе стороны.
В условиях набирающего из года в год роста в северокавказских республиках псевдорелигиозного экстремизма и сепаратизма у казаков появилось к федеральной власти еще одно требование, которое сводилось к следующей формуле: «Дайте нам в руки оружие, и мы защитим себя и свою страну сами». Казачьи Круги настойчиво требовали от правительства России создания казачьих территориальных воинских подразделений для противодействия распространению негативных антирусских и антигосударственных тенденций в северокавказском регионе. Аргументом к казачьему заявлению служили и примеры участия казаков в качестве добровольцев в боевых действиях в Северной Осетии, Приднестровье, Абхазии и Югославии. Официальные власти всячески уходили от решения этого вопроса, ссылаясь на отсутствие правовой базы. Но с началом Чеченской войны командование Северокавказского военного округа вспомнило о казачьем предложении. Казаки добровольцы, особенно терцы, оказались крайне востребованы в зоне военного конфликта в связи со знанием местности и имеющимся боевым опытом. Как правило, небольшие казачьи группы направлялись на выполнение боевых задач в составе спецподразделений ГРУ.
В этот период казаками начали проводиться и социально значимые акции. Так с началом боевых действий многотысячные массы беженцев оказались на территории сопредельных с Чечней субъектов Российской Федерации и, в первую очередь, в Ставропольском крае, Кабардино-Балкарской и Северо-Осетинской республиках. Казаками началась широкомасштабная кампания по сбору для пострадавших от последствий военного конфликта людей продуктов питания и вещей первой необходимости. Только через Минераловодческий казачий отдел в зиму 1994-1995 годов прошло более 5 тысяч беженцев из Грозного. Большую помощь терцам оказали кубанцы – 70 тонн гуманитарного груза и казаки Центрального казачьего войска – продовольствие и медикаменты на сумму свыше 125 миллионов рублей.
Собирали казаки гуманитарную помощь и для русского населения, оставшегося в Чечне, а также для частей и подразделений, находящихся в зоне боевых действий. Гуманитарные конвои, как правило, сопровождались казаками до места назначения, что позволяло им осуществлять моральную поддержку и мирного населения, и военнослужащих.
В августе 1995 года в рамках эксперимента по привлечению казаков к комплектованию казачьих подразделений Российской армии, из 27 казаков Минераловодского отдела Терского казачьего войска, возглавляемых походным атаманом В. Зуевым, был сформирован взвод в составе 503-го мотострелкового полка, который дислоцировался на тот момент вблизи города Грозный. Трехмесячный эксперимент был удачным – казаки показали высокую степень дисциплины, и этот результат был не последним аргументом в вопросе необходимости создания уникального явления современной казачьей истории – 694-го отдельного мотострелкового батальона имени генерала Ермолова.
Неоднократные встречи атамана Терского казачьего войска Владимира Константиновича Шевцова (избранного на должность в октябре 1995 года) с представителями командования Северокавказского военного округа, на которых атаман аргументировано, отстаивал идею необходимости привлечения казачьих сил к выполнению боевых задач по поддержанию мира и стабильности на левобережье Терека, увенчались успехом.
Ермоловский батальон был сформирован в феврале 1996 года на базе мотострелковой бригады в городе Прохладном численностью около 500 человек, и состоял в основном из терцев. Были среди военнослужащих и несколько казаков с Дона, Урала, Сибири, Санкт-Петербурга, других регионов России, и даже Болгарии. Батальон формировался по старому казачьему принципу – от станиц, на семейной основе, без возрастных ограничений, из числа прошедших действительную военную службу, и преимущественно имеющих боевой опыт. Так одному из старейших казаков батальона В. С. Метликину в день первого боя 8 марта 1996 года исполнилось 55 лет[22, 1.]. При комплектовании батальона применялась упрощенная система – кандидату в военнослужащие для оформления личного дела в военном комиссариате по месту жительства не требовалось даже прохождения медицинской комиссии. Необходимо было только предоставить справку из милиции, подтверждающую, что данный человек не находится под следствием. Все вступившие в батальон казаки являлись солдатами-контрактниками, были обмундированы и вооружены в соответствии с общеармейскими нормами. Отличительной особенностью являлись разрешенные командованием казачьи знаки различия – кокарды и шевроны, некоторые казаки даже в ходе непосредственных боевых действий носили папахи. Офицеры в большинстве своем казаками не были, в том числе и уважаемый всеми «ермоловцами» командир батальона Владимир Стехов. Связующим звеном между офицерами и казаками являлся его заместитель по воспитательной работе подполковник Александр Волошин – походный атаман Терского казачьего войска.
При комплектовании взводов учитывался старый казачий принцип землячества. Так во 2-ой роте Ермоловского батальона 1-ый взвод состоял из казаков Минераловодского отдела, 2-ой взвод – Терско-Малкинского отдела, 3-й Павловского отдела. Командирами взводов были не офицеры Российской Армии, а свои походные атаманы. «Земляческая» спайка позволяла подразделениям наиболее эффективно выполнять поставленные командованием боевые задачи[2, с. 200.].
В конце февраля на базе мотострелковой бригады в Моздоке началось формирование казачьей усиленной роты (160 человек), приданной Ермоловскому батальону в 20-х числах марта 1996 года под Ачхой-Мартаном.
Перед батальоном ставилась задача – защита населения и изгнание сепаратистов с захваченных старых казачьих земель Сунжи и Среднего Терека. Не успели казаки вступить на территорию Чеченской республики, как в нарушение договоренности с атаманами Терского казачьего войска, их перебросили в Грозный. 8 марта казаки совместно с федеральными войсками приняли участие в штурме Заводского района. Сепаратистам заранее был известен маршрут батальона и ко встрече с ним они подготовились. Когда на батальон обрушился сильный, с трех сторон, огонь противника, он тут же открыл ураганный огонь из своих 400 с лишним стволов, а через несколько минут заработали казаки-минометчики. Бой длился около 2,5 часов, было разгромлено элитное подразделение «серые волки», боевики потеряли 35 убитыми и 27 ранеными. У казаков потери составили – 2 убитыми и 17 ранеными[21, с. 2.]. С этого момента начался боевой путь казачьего батальона имени генерала Ермолова.
После Грозного были новые бои под Ачхой-Мартаном, Старый Ачхой, Орехово, Шали, Бамут, Беной. Нередкими были проявления героизма. Есть несколько примеров того, как раненые в ходе боя казаки отказывались покидать подразделение, другие же после непродолжительного лечения в госпитале возвращались опять в строй. Ни одного казака не было взято в плен и не оставлено врагу.
Самой яркой и трагической страницей в истории Ермоловского батальона стал бой за Орехово 29-30 марта 1996 года. По расчетам командования взять село за две недели должны были два полка и батальон. Но «ермоловцы» справились собственными силами за полтора дня и вошли в село. При штурме погибли 12 казаков, 50 были ранены. В том бою погиб и атаман минераловодцев Валентин Иванович Перепелицын, который накануне привез бойцам гуманитарную помощь. Узнав, что завтра будут брать Орехово, решил идти вместе со своими казаками. Его отговаривали, ведь атаману было 53 года[29, с. 3.]. Всего же за время боевых операций батальон потерял 27 человек убитыми и 262 человека получили ранения, 98 казаков удостоились правительственных наград[1, с. 351.].
Двухмесячное нахождение в зоне военного конфликта показало высокие боевые качества батальона, который выполнил все поставленные задачи, но вместе с тем вскрылись и некоторые негативные факторы. Так на общее количество убитых и раненых приходилось чуть меньшее количество дезертиров. И явление это было не только следствием трусости, но и нередко ложного чувства казачьей «вольности». Так почти все кто дезертировал с батальона аргументировали это тем, что дескать «нас командование обмануло и вместо службы на казачьем левобережье Терека бросило на Грозный, где нас и «подставило». Мы казаки – народ вольный. Хотим – служим, хотим – не служим»[2, с. 200-201.].
В конце апреля горстка казаков – остатки батальона – были возвращены в город Прохладный и распущены по домам. Обращение атамана В. К. Шевцова к казачьим отделам Терского казачьего войска о необходимости сформировать вторую очередь Ермоловского батальона осталось практически без внимания. Желающих набралось немного, всего около 150 человек. Постоянные нападки оппонентов в лице региональных и федеральных политиков, нашедшие поддержку среди военного руководства довершили процесс разрушения идеи создания казачьих частей. Батальон стал достоянием истории.
Весь 1996 год прошел для казаков в высоком напряжении. Усиленно работало созданное в начале года Главное управление казачьих войск при Президенте Российской Федерации. Согласно поручению Президента Российской Федерации в Главном управлении казачьих войск был разработан и согласован в инстанциях законопроект «О российском казачестве». Был принят к рассмотрению устав Терского войскового казачьего общества.
Но порою, региональные чиновники своими непрофессиональными действиями подталкивали казаков к проведению акций неповиновения. Так новый взрыв гражданского неповиновения был спровоцирован незаконным изъятием знамени Терского казачьего войска во время подготовки к казачьему празднику в ходе проверки казаков прокуратурой Кабардино-Балкарской республики на предмет незаконного хранения оружия. Только вмешательство федеральных властей погасило массовое недовольство казаков и заставило вернуть знамя.
Последняя наиболее массовая и яркая попытка как-либо повлиять на решение вопроса о положении русского населения в республиках Северного Кавказа была предпринята казаками в конце 1996 – начале 1997 годов. Здесь прослеживается прямая связь с последствиями предательского «хасавюртовского договора», в соответствии с которым из Чеченской республики Ичкерия были выведены федеральные войска, а оставшиеся русское население оказалось в положении фактических заложников. Так конец 1996 года был отмечен ростом бесчинств и расправ с местным населением в Наурском районе. Здесь с октября по декабрь было совершено 23 зарегистрированных убийства, ограбления и изнасилования русскоязычных жителей. Периодически поступали сообщения о проникновении на территорию Кубани и Ставрополья экстремистов и о возможных террористических актах.
11 декабря 1996 года атаман Ю. С. Чуреков собрал Чрезвычайный Совет атаманов Пятигорского округа Терского казачьего войска. На Совет прибыл и войсковой атаман В. К. Шевцов, а также казаки и атаманы из соседних округов, таким образом, Совет атаманов Пятигорского округа приобрел статус общевойскового. Совет принял решение о проведении акции гражданского неповиновения[2, с. 202.].
В соответствии с этим решением 13-14 декабря 1996 года в городе Минеральные Воды был собран чрезвычайный бессрочный Круг Терского казачьего войска, в котором приняло участие около 3 000 казаков. Участники Круга потребовали от федеральных властей:
1. Прекратить нарастающий геноцид русского населения и казаков в Чечне и за ее пределами.
2. Прекратить всякое преследование казаков за хранение оружия, приобретенного для самообороны, т. к. правительство не способно нас защитить.
3. Немедленно решить вопрос о включении в государственный реестр Терского казачьего войска, наказать всех виновных в том, что этот процесс затянулся.
4. Положить конец попыткам Кабардино-Балкарского руководства внести раскол в ряды казаков и включить в государственный реестр Терско-Малкинский округ.
5. Решить вопрос отделения от Чечни исторических казачьих территорий и включить их в состав Ставропольского края в качестве Терской области.
6. Вооружить и ввести казачьи батальоны ТКВ в Наурский и Шелковской районы Чечни[24, с. 3.].
Чтобы обратить внимание правительства на необходимость принятия неотложных мер по защите русскоязычного населения в Чеченской республике и пограничных с ней субъектов Российской Федерации во время работы круга 13 декабря было проведено часовое пикетирование на трассе Ростов-Баку, осуществленное путем перекрытия автотрассы в районе горы Кинжал. На следующий день, 14 декабря, одна часть казаков вместе с милицией выставили посты на важнейших автомагистралях, другая часть – в течении часа блокировала в Минеральных Водах аэровокзал и железнодорожную станцию. В случае невыполнения требований Круга казаки грозились расширить акции протеста. Власть пошла на уступки. Атаманы терских казаков были приглашены на встречу с губернатором Ставропольского края А. Л. Черногоровым, а войсковой атаман В. К. Шевцов принят в Апаране Правительства Российской Федерации[24, с. 3.].
19 декабря 1996 года Ставропольская краевая Дума утвердила положение об отрядах самообороны, в соответствии с которым казаки получили право формировать отряды, подчиняющиеся главе соответствующего муниципального образования, и в чрезвычайных ситуациях использовать огнестрельное оружие[1, с. 353.].
28 декабря 1996 года в поселке Иноземцево провел свою работу Совет атаманов Юга России. В работе Совета атаманов приняли участие: заместитель секретаря Совета Безопасности РФ Б. А. Березовский, губернатор Ставропольского края А. Л. Черногоров, руководитель администрации Кавказских Минеральных Вод И. И. Никишин, заместитель начальника Главного управления Казачьих войск при Президенте Р. Ф. генерал-майор О. В. Пьянков. Совет атаманов Юга России поддержал решение, провозглашенные терскими казаками 13 декабря в Минеральных Водах, и выдвинул в адрес федерального центра требование выполнить их до 15 января 1997 года.
Для того чтобы ускорить процесс принятия федеральным центром ответных действий, 10 января 1997 года состоялась общая акция протеста в разных регионах России. Казаки Дона, Кубани и Терека вышли на улицы с лозунгами : «Мы против развала России!», «Руки прочь от левого берега Терека!», «Немедленно включить казаков-терцев в Государственный реестр»[25, с. 4.].
Вслед за этим, 15 января 1997 года в поселке Иноземцево вновь собрался Совет атаманов Юга России, в количестве 310 человек. От Терского войска в нем приняло участие – 130 человек. Кубанское войско представляли 93 человека. Донское войско было представлено – 52 делегатами, Ставропольское войско прислало 30 человек и от Калмыцкого войско прибыло 5 человек. На Совете атаманов Юга России были приняты следующие решения:
1. Создать Совет атаманов казачьих войск Юга России в составе атаманов войск для координации практических действий казачества, направленных на предотвращение реальной опасности развала России.
2. Немедленно обратиться в Конституционный суд РФ с иском о конституционности отторжения исторических казачьих земель в состав ЧИАССР и территориальных претензиях самопровозглашенной республики Ичкерия на эти земли (Наурский и Шелковской районы).
3. Потребовать от Президента России немедленного принятия в реестр Казачьих войск юга России.
4. Создать вооруженные казачьи формирования самообороны.
5. Потребовать выделить время еженедельно для программы «Казачий час» на ОРТ и других каналах, подготовленный силами казачьего информационного центра.
6. Обеспечить представительство казаков во всех структурах, связанных с решением чеченского вопроса и иных конфликтных ситуаций.
7. Категорически потребовать прекратить преследование казаков и закрыть уже заведенные уголовные дела, связанные с хранением и ношением оружия для самообороны. Амнистировать ранее осужденных.
8. Потребовать немедленного приведения конституций и законодательных актов РФ (Чечня, Дагестан, Адыгея, Кабардино-Балкария, Осетия, Карачаево-Черкессия) в соответствии с Конституцией и законами РФ. Укрепить границы с Чечней силами военных казачьих подразделений.
9. В случае невыполнения наших требований Совету Атаманов Юга России подготовить комплекс мер по проведению акций протеста.
10. Потребовать от Президента РФ и Государственной Думы территориальной реабилитации казачества.
Совет атаманов установил для федеральных структур и сроки исполнения: до 25 января дать ответ[25, с. 3.].
Сбить накал казачьих страстей федеральным структурам власти удалось, как и раньше с помощью убедительных обещаний разобраться в проблемах казаков и региона в целом. Отвлекло также терских казаков от процесса «выбивания» из федерального центра ответа на предъявленные ими требования и нарастающее внутривойсковое противостояние. Так Пятигорский округ во главе с атаманом Ю. С. Чурековым выступал инициатором самых массовых и скандальных акций. Для некоторой, более осторожной, части казачьих лидеров казалось, что демарши Пятигорского округа мешают выстроить нормальный диалог с представителями власти. Кроме того войсковой атаман В. К. Шевцов как военный человек воспринимал факты прямого обращения атаманов станиц, отделов и даже округов Терского войска к атаману Чуревову по тем или иным вопросам, как разрушение вертикали власти. В связи с этим в повестку дня Большого Чрезвычайного Круга Терского казачьего войска, проходившего в городе Буденновск 30 января 1997 года, был экстренно включен пункт об упразднении окружной системы и подчинении казачьих отделов Управлению Атамана войска. Вопрос о ликвидации округов был одобрен подавляющим большинством голосов.
Таким образом, с одной стороны, Терское казачье войско становилось более структурированной организацией, с другой стороны, казачьи отделы все более обособлялись, как в политическом, так и экономическом плане, и с этого момента началось полуавтономное развитие социально-экономических отношений в разных казачьих обществах, имеющих юридическую самостоятельность. В организационном плане Терское казачье войско приобретало форму конфедерации независимых казачьих обществ.
Снижению напряженности в казачестве, в определенной мере, способствовал Указ Президента Российской Федерации от 12 февраля 1997 года № 97 «Об утверждении Устава Терского войскового казачьего общества» и вручение свидетельства этому обществу о внесении его в государственный реестр.
Первым реестровым атаманом Терского войскового казачьего общества стал генерал-майор в отставке Владимир Константинович Шевцов, которому Указом Президента Российской Федерации от 4 января 1999 года № 3 был присвоен чин казачьего генерала.
С момента вручения свидетельства о внесении в государственный реестр в Терском казачьем войске началась активная работа по упорядочению и преобразованию существующих, восстановлению разрушенных и созданию новых казачьих обществ. Терское казачество к этому времени полностью утратило свои позиции в Ингушетии, из-за выдавливания казаков из этой республики. В 10 раз сократилась численность казачьих организаций в Кизлярском районе Дагестана. Президент Кабардино-Балкарии отказался согласовать Устав войскового общества и тем самым отмежевался от терских казаков, выразивших желание пойти на государственную и иную службу. В Северной Осетии, наоборот, руководство поддержало стремление местного населения вступить в казачьи ряды, что резко увеличило численность казаков-осетин.
Ухватившись за предложенную федеральным центром систему Государственного реестра, казаки, тем не менее, интуитивно видели ущербность ее, и осознавали необходимость определения для себя цели, стремление к которой будет являться общим стимулом дальнейшей деятельности. Так появилась еще одна устойчивая мифологема, с воплощением в жизнь которой казаки связывали возможность разрешения всех своих проблем – мечта о появлении Закона о казачестве.
АПН, 28.02.2011
Примечания
1. Агафонов О. В. Казачьи войска России во втором тысячелетии. – М., 2002.
2. Губенко О. В. Терское казачье войско в XV-XXI вв. Влияние государства на социально-экономические аспекты казачьей жизни. – Ессентуки, 2007.
3. 10 лет возрождения. Хронология казачьего движения (1989-99). – «Казаки России», октябрь 1999.
4. Корень Р. В., Горельченко Н. Н. Азбука возрождения казачества. Очерки духовно-социально-этнической философии. – Ставрополь, 1998.
5. «Терский казак», № 1 (32), январь 1993.
6. «Терский казак», № 5-6 (14-15), апрель 1991.
7. Батырев В. Д., Изюмов А. И., Матвеев О. В. Союз Казаков России: 1990-2000. – М., 2000.
8. Масалов А. Г. Возрождение казачества на Северном Кавказе в конце XX – начале XXI века. – Ставрополь, 2002.
9. «Казачье слово», № 1, май 1991.
10. «Терский казак», № 8 (17), июнь 1991.
11. Таболина Т. В. Казачество: формирование правового поля. – М., 2001.
12. 10 лет возрождения. Хронология казачьего движения (1989-99). – «Казаки России», ноябрь 1999.
13. Игнатьев Б. Б. Казачество в настоящее время (Казаки в войнах России). – М., 1999.
14. «Терский казак», № 3 (24), март 1992.
15. Материалы Третьего Большого круга Союза казаков. – Оренбург, 1993.
16. «Терский казак», № 7 (16), май 1991.
17. «Казачий круг», № 6, 4 сентября 1993.
18. «Станица», № 1, январь 1992.
19. «Терский казак», № 2 (13), февраль 2006.
20. Казаки на службе России //Информационный бюллетень № 2 /Отв. ред. и сост. Выпусков Т. В. Таболина. – М., 1997.
21. «Казачий Терек», № 3 (8), март 1999.
22. «Терский казак», № 1 (33), март 1996.
23. Петров Г.. Большой Круг Терского войскового казачьего войска. – «Казаки»№ 1, 2003.
24. «Казачьи вести», № 1 (119), 6-12 января 1997.
25. «Терский казак», № 1 (40), январь 1997.
26. «Терский казак», № 9 (10), сентябрь 2005.
27. Податев В. Казаки: прошлое, настоящее, будущее. – «Казаки» № 1, 2003.
28. Козлов А. И. Возрождение казачества: история и современность (эволюция, политика, теория). – Ростов-на-Дону, 1995.
29. «Казачий Терек», № 8 (143), август 2010.
