Рейтинговые парадоксы

// Методика Минрегиона вытягивает наверх слаборазвитые регионы и позволяет неэффективному руководству на местах получать дополнительное финансирование из бюджета

Количество всевозможных рейтингов, оценивающих работу органов власти в российских регионах, постоянно возрастает. Однако ежегодный рейтинг Министерства регионального развития, оценивающий эффективность деятельности органов исполнительной власти субъектов федерации, стоит в этом ряду особняком, так как положение региона в этом рейтинге является основанием для выделения дополнительных бюджетных средств.

В настоящее время методика расчета рейтинга, используемая Минрегионом для мотивации региональных властей в соответствии с майскими указами Владимира Путина, далека от идеала и дает несколько искаженную картину социально-политического развития российских регионов. И если к списку лидеров рейтинга Минрегиона в экономическом развитии особых вопросов нет (Татарстан, Башкирия, Краснодарский край, Самара, Нижний Новгород), то список лидеров рейтинга по уровню социального развития удивляет наличием Ингушетии и Кабардино-Балкарии наряду с Москвой, Санкт-Петербургом, Ханты-Мансийским и Ямало-Ненецким автономными округами. Как считает специалист в области социально-экономического развития регионов Наталья Зубаревич, использование данной методики опускает многие развитые регионы и вытягивает наверх слаборазвитые (Марий-Эл, Сахалин, Ингушетия).

Таким образом, получается, что сама по себе методология расчета дает серьезные преимущества дотационным национальным республикам, где значительная часть населения ведет традиционный образ жизни.

Есть еще несколько показателей, по которым национальные республики всегда будут иметь преимущество перед другими регионами РФ, вне зависимости от того, кто находится на посту главы региона и насколько эффективно работает исполнительная власть. Относительно хороший климат способствует росту показателя средней продолжительности жизни, а преобладающий традиционный уклад жизни позволяет минимизировать статистический процент детей-сирот. А это два немаловажных фактора, из которых складывается итоговая интегральная оценка.

Доля продукции, производимой предприятиями малого бизнеса и индивидуальными предпринимателями, — спорный показатель самого рейтинга и не менее спорный в статистическом отражении национальных республик. В сухой статистике можно скорее разглядеть масштабы налоговой оптимизации, чем реальный рост производства товаров и услуг.

Возьмем, к примеру, Республику Ингушетия, которая попала в число регионов-лидеров по социальному развитию за трехлетний период и занимает общее 17-е место среди всех регионов. Получается, что республика входит в 20 регионов-лидеров по оценке эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации в 2013 году.

Из разумных объяснений столь высокой оценки Ингушетии следует назвать эффект чрезвычайно низкой базы. Так, по данным за 2013 год, рост налоговых и неналоговых доходов зафиксирован в 82 регионах. При этом наибольший рост показателя отмечается именно в Республике Ингушетия (на 25,7%). Так, в 2009–2012 годах три коммунальных предприятия Ингушетии нарастили чистую прибыль с 6,5 млн до 107,2 млн рублей, или в 16,5 раза, успехи ключевых промышленных предприятий гораздо скромнее — они увеличили в четыре раза свои долги.

Интересно, что в прошлогоднем рейтинге Минрегиона Ингушетия находилась еще на пять позиций выше. Снижение интегрального рейтинга может объясняться весьма низким показатель оценки населением республики деятельности исполнительной власти — всего 60-е место.

Вызывает разумные сомнения адекватность опоры именно на динамику стоимостных показателей (инвестиции, доходы, объем малого предпринимательства) при расчете победителей рейтинга. Эти показатели столь сильно зависит от эффекта базы, что среди регионов-лидеров оказываются такие спорные с точки зрения развития экономики, да и просто дотационные территории, как Ингушетия и Марий Эл.

Так, например, доля собственных доходов в бюджете Ингушетии составляет всего 16,2%. Это самый низкий показатель в России. К примеру, в I квартале 2014 года, по данным статистического органа Ингушетии, доходы республиканского бюджета составили 4,8 млрд рублей, из которых 4,4 млрд рублей (более 92%) пришлись на безвозмездные трансферы из федерального бюджета. Более того, в Ингушетии по-прежнему крайне низок показатель инвестиций на душу населения (5,3 тыс. рублей), а безработица всё так же высока — за последние 3 года ее уровень сократился с 49,8% до 43,7%. Однако в докладе Минрегиона рисуется иная картина: «В Ингушетии активно развивался малый бизнес: в прошлом году оборот малых предприятий вырос в 4,5 раза». Ничто не говорит нам о том, что производство в Ингушетии за это время увеличилось почти в пять раз, скорее всего, предприниматели просто уменьшали налоговую базу, используя все имеющиеся возможности.

В столь радужной итоговой оценке деятельности органов исполнительной власти Ингушетии заставляет усомниться и тот самый социологический опрос, который выполняется по заказу Минрегиона. Опрос выявил весьма низкий показатель оценки населением республики деятельности исполнительной власти — всего 60-е место среди всех регионов РФ. Не стоит забывать, что накануне отмены депутатами регионального парламента прямых выборов в Ингушетии собирались подписи за возврат к прямым выборам. По максимальной оценке, за прямые выборы высказалось до 50% населения. Поэтому переназначение Юнус-Бека Евкурова главой Ингушетии в прошлом году сопровождалось проведением оппозиционного Ингушского национального конгресса, председатель оргкомитета которого Илес Татиев в итоге даже был задержан в Москве.

Динамика реальных доходов населения измеряется Росстатом крайне плохо, при этом доля динамики в оценке, даваемой Минрегионом, — целых 80%. Ингушетия относится к группе регионов с очень низкими реальными доходами населения: среднее значение за 3 года — 146 тыс. рублей на одного жителя. Это хуже, чем в республиках Мордовия и Марий Эл. Столь низкая база позволяет занять высокое место в рейтинге с ростом около 11%, которого явно недостаточно, чтобы догнать средние по данному показателю регионы в обозримой перспективе президентства Евкурова.

Рейтинг Минрегиона хорошо демонстрирует экстремумы развития (абсолютно лучшие и худшие российские регионы), однако для ранжирования подавляющего числа регионов России методика оставляет желать лучшего. Похоже, это понимают и в самом Минрегионе, где, как заявил министр Игорь Слюняев, готовы выслушивать конструктивную критику со стороны экспертного сообщества и совершенствовать методику для достижения большей эффективности расчетов.

Вызывающий наибольшее раздражение своей субъективностью фактор доли школьников, не сдавших ЕГЭ, будет убран из методики расчета уже в этом году и заменен на показатель количества детей, обучающихся во вторую смену. Весьма возможно, что исчезновение показателя об успешно сдавших ЕГЭ скорректирует результаты республик СКФО в следующем рейтинге Минрегиона. Однако это только первый шаг в верном направлении, и доработка критериев с опорой на мнение независимых экспертов должна продолжиться.

Евгений МИНЧЕНКО, политолог,
директор Международного института политической экспертизы

 «Известия», 07.08.2014