Очень странное кино

Таинственный фильм «Потерянный день», появившийся в YouTube, оставил немало вопросов: кто и зачем пытался очернить Дмитрия Медведева, и имело ли место «преступное промедление» во время войны в Южной Осетии.

Фильм неизвестных авторов, посвященный российско-грузинской войне 2008 года, появился в интернете еще 5 августа, за несколько дней до годовщины конфликта. В фильме генерал Юрий Балуевский (до июня 2008 года возглавлял Генштаб), обвинял экс-президента и нынешнего премьера в излишней медлительности в принятии решения. По его словам, пока не последовал «пинок» от Владимира Путина, находившегося в те дни на Олимпиаде в Пекине, боевые действия не начались.

Широкая публика узнала о существовании фильма лишь 7 августа, когда журналист «РИА Новости» задал вопрос о фильме президенту Владимиру Путину. Путин сказал, что фильм не смотрел, и отреагировал аккуратно, заметив, что характер отношений во власти не позволяет оперировать понятиями вроде «пинок» и решение о начале боевых действий принималось взвешенно. Но спустя сутки тот же журналист «РИА Новости» после встречи Путина с главой Армении Сержем Саргсяном вновь задал вопрос о фильме. На сей раз Путин ответил более развернуто. В частности, он особо подчеркнул тот факт, что звонил Медведеву «и седьмого, и восьмого числа», а о начале боевых действий узнал от находившихся в Южной Осетии журналистов через своего пресс-секретаря Дмитрия Пескова.

8 августа скандальный фильм прокомментировал и сам Дмитрий Медведев, находясь с визитом в Цхинвал. Он опроверг заявления экс-главы Генштаба о собственной медлительности и нерешительности, напомнив, что отдал приказ в 4 часа утра 8 августа. Медведев подчеркнул, что впервые связался с Владимиром Путиным вечером восьмого числа. Так же он описывал консультации с Путиным и раньше в телеинтервью.

Выяснения, кто кому и когда звонил в ночь с 7 на 8 августа 2008 года, оставили открытым главный вопрос: кто же заказчик и изготовитель скандального кино, и каковы могут быть реальные мотивы у кого-либо столь резко очернять Медведева.

В титрах фильма обозначена некая студия «Альфа» и указан город Тверь. В Твери действительно зарегистрировано ООО «Альфа Плюс Мега», занимающееся видео- и рекламной продукцией, адрес регистрации совпадает с адресом областной телекомпании, а владелица ООО Юлия Арутюнова работает директором одной из «дочек» областного телевидения и в данный момент находится в отпуске. Другую версию огласил 7 августа депутат южноосетинского парламента Казимир Плиев, заявивший, что фильм сняли сотрудники питерского «Пятого канала», но руководство канала причастность к созданию фильма опровергло.

В любом случае обвинение Дмитрия Медведева в нерешительности во время военного конфликта — серьезный удар по имиджу премьера. Ведь именно проведение спецоперации в Южной Осетии, согласно прошлогоднему опросу ВЦИОМ, россияне называют главной заслугой Медведева как президента.

Любопытно, что атака на премьера совпала по времени с принятием правительством ключевых решений, в том числе по приватизации госкомпаний, доступу частного капитала к освоению шельфа и тарифам госмонополий. В этих дискуссиях премьер Медведев и вице-премьер Аркадий Дворкович оппонируют многим влиятельным группам в элите.

Впрочем, уже 9 августа Дмитрий Песков заявил, что никакого раскола в элитах нет, а решение о защите Южной Осетии принимал именно Дмитрий Медведев.

Примечательно, что озвученная в фильме «Потерянный день» версия о промедлении высшего руководства страны расходится с показаниями других участников этих событий, в том числе высокопоставленных военных. Весьма детальную хронологию тех событий изложил бывший командующий 58-й армией генерал-лейтенант Анатолий Хрулев в интервью военному журналисту Владиславу Шурыгину в апреле 2012 года. По словам генерала, события разворачивались следующим образом: 5 августа командующий Северо-Кавказским округом генерал-полковник Сергей Макаров утвердил решение командарма-58 по усилению российского военного контингента в зоне грузино-югоосетинского конфликта «на случай возникновения угрозы военных действий». 7 августа командующий округом вместе с группой штабных офицеров прибыл в штаб армии во Владикавказ.

Получив в полночь от командующего смешанными силами по поддержанию мира генерал-майора Марата Кулахметова сообщение о начале боевых действий, штаб армии действовал без промедлений, абсолютно не дожидаясь приказов сверху: в 0:03 8 августа Хрулев приказал оперативному дежурному штаба «вскрыть пакет и довести сигнал в части». В 0:07 пришел подтверждающий сигнал из штаба округа. В 0:15 командарм и командующий округом прибыли в центр боевого управления, где уже работала оперативная группа офицеров. В 1:30, по словам Хрулева, все офицеры штаба уже были на своих боевых местах, «я ввел их в обстановку, довел до них предварительные элементы замысла операции, определил расчеты. И началась работа».

Далее генерал Хрулев сообщает, что в 1:40 первая батальонная тактическая группа прошла Рокский тоннель, а вторая входила в него. «К утру по ТрансКАМу уже непрерывно шли войска»,— добавляет командарм. К утру 8 августа выдвижение войск уже было настолько налажено, что в 10:30 командующий округом отправил Хрулева в Южную Осетию со словами «кроме вас, там никто не разберется, а здесь уже все отлажено». Нигде в интервью командующий 58-й армией не упоминает ни о каких задержках, связанных с необходимостью получения приказов из Москвы. Изложенная Хрулевым картина в целом подтверждается рассказами других участников событий.

Например, командир 693-го мотострелкового полка Андрей Казаченко в интервью подтвердил даже факт получения прямого указания из Москвы. По его словам, «сигнал Генштаба» о начале движения батальонной тактической группы (БТГр) был получен в 0:20 8 августа. «Я этот сигнал переуточнил у командующего армии,— рассказывал Казаченко,— получил утвердительный ответ, и ровно в 2 часа мы начали движение». В 6:30 8 августа Казаченко и его солдаты были уже в Джаве. За ними двигалась БТГр 135-го мотострелкового полка, части реактивной и ствольной артиллерии (которые уже к 15:00 8 августа открыли огонь по грузинским войскам в районе Цхинвала).

В Ингушетии 503-й мотострелковый полк 58-й армии подняли по тревоге в 2:00 8 августа (об этом контрактник взвода связи полка Владимир Литвинов рассказал «Коммерсанту» в августе 2008 года). В Пскове 104-й десантно-штурмовой полк был поднят около 3:00. По словам тогдашнего командира полка Геннадия Анашкина, «в три часа я получил задание на формирование батальонно-тактической группы, которая должна была убыть на Кавказ. Первоначально время готовности было назначено на семь утра. Потом время перенесли, и в полном объеме вылеты начались в 16 часов».

Всего 8 августа в Осетию было введено 3-3,5 тыс. военнослужащих, 30 танков и 30 единиц артиллерии.

Имеющиеся факты говорят о том, что полноценное выдвижение российских войск по заранее утвержденным планам началось практически сразу после начала боевых действий. Ни один из командиров не упоминает о том, что ему приходилось ждать получения приказа вышестоящих инстанций. К вечеру 8 августа грузинские войска вынуждены были отступить на южные окраины Цхинвала и начали терять инициативу, так что называть этот день потерянным по меньшей мере странно. Кроме того, следует вспомнить про следующие факторы.

Во-первых, нанесение превентивного удара до грузинским войскам 7 августа (то есть до начала ими масштабных боевых действий) было невозможно не только по политическим причинам (поскольку тогда РФ однозначно выглядела бы агрессором), но и в силу отсутствия у военных точной информации о местонахождении грузинских сил и наличия неподавленной ПВО Грузии. Максимум, что могло сделать командование 58-й армии,— в «угрожаемый» период подтянуть боеспособные части поближе к Рокскому тоннелю со стороны Северной Осетии, что и было выполнено.

Во-вторых, в операции были задействованы практически все боеспособные части Северо-Кавказского военного округа, дислоцированные в непосредственной близости от места конфликта. Не было частей и подразделений, которые бы «отсиживались» в ожидании команды из Москвы.

В-третьих, Рокский тоннель — единственный путь переброски сухопутных войск в Южную Осетию — имеет ограниченную пропускную способность (порядка 2-2,5 тыс. машин в сутки). Попытки «пропихнуть» через тоннель все имеющиеся в наличии силы привели бы только к созданию громадной пробки (по свидетельству очевидцев, она там и возникла).

В-четвертых, имевшие место «задержки» (в том числе c деблокированием российского миротворческого батальона в Цхинвале) можно отнести скорее к стандартному бардаку при развертывании масштабных сил. Слабая работа разведки, промедления с подачей транспортных средств для перевозки и снабжения военнослужащих, проблемы связи и управления войсками, слабое взаимодействие между ВВС и сухопутными силами можно отнести к традиционным бедам российской армии, нежели к «преступному промедлению» высших штабов при начале боевых действий. Тут верховных главнокомандующих последних лет, руководителей Министерства обороны и Генштаба можно обвинить скорее в бездействии в предшествующие годы, когда никто всерьез так и не занялся ни организационной реформой, ни переоснащением российской армии.

Михаил ЛУКИН, Елизавета СУРНАЧЕВА,
«Коммерсантъ Власть», 13.08.2012