Год голого короля

2014 год войдёт в историю как год неприкрытого цинизма и непрофессионализма всех ветвей финансовой российской власти. При этом, как всегда, в официальных речах нет ни тени раскаяния или признания своих ошибок. Конечно, западные санкции и нефтяные происки саудитов подтолкнули рубль в пропасть. А может, всё дело в доморощенных юристах, социологах, псевдоэкономистах, сидящих в высоких кабинетах? Станет ли 2015‑й годом «голого короля», когда даже последняя бабушка из глухой провинции поймёт, что так дальше жить нельзя. На эти и другие вопросы «АН» отвечает самый известный российский экономист, академик РАН Абел АГАНБЕГЯН.

Рублём по мордасам

– Абел Гезевич, в чём причины столь значительной девальвации рубля, которая превратила «работающих бедных» и даже часть среднего класса в нищих?

– Множество факторов. Высокая инфляция – 11,4% с декабря 2013-го по декабрь 2014 года. Снижение вдвое цен на нефть и газ, обеспечивающих более двух третей всей валютной выручки с рекордным оттоком капитала из страны (151 миллиард долларов в 2014 году). Западные банки фактически отказались давать российским коллегам «длинные» кредитные финансовые средства из-за снижения кредитного и валютного рейтингов России на прогнозируемый «негативный». В результате в стране возник дефицит валютных ресурсов при избытке рублей. Рыночный курс которого по отношению к доллару и евро закономерно начал снижаться.

– Это объективные причины. Есть другие?

– Да. Они заключаются в том, что действия правительства и особенно ЦБ не направлены на социально-экономическое развитие страны. Они не справились с валютным регулированием, допустили спекулятивные действия на валютном рынке. И нет никаких оснований для улучшения ситуации. Она ухудшается.

– А если конкретнее, ведь у каждой «ошибки» есть имя, отчество и фамилия…

– Банки и госкомпании получили значительные бюджетные и кредитные деньги и вышли с ними на валютный рынок, скупая доллары. Курс рубля, согласно всем экономическим законам, рухнул. Возникает вопрос к Центральному банку и правительству – почему не контролируются расходы взятых ссуд? Почему до сих пор не создана система регулирования валютного рынка? Почему происходит спекуляция на валютном рынке? У государства и ЦБ есть много способов прекратить спекуляции, но они предпочли самую плохую меру – удвоили ключевую ставку ЦБ и тем самым ввергли страну в глубокую депрессию, поставив заслон кредитованию и ипотеке.

Банкирская вечеря

– Да уж, ночное повышение ключевой ставки до 17% заставило материться всех, кто обладает минимальными познаниями в экономике!

– Эльвира Набиуллина – хороший макроэкономист, но банковское дело, особенно управление главным банком страны, – это совершенно другая область знаний. Это касается и Ксении Юдаевой (первый зампред ЦБ). Опыта регулирования валютного рынка у них нет. Подняв ключевую ставку, они попытались обуздать инфляцию. На деле получилось наоборот. В условиях отсутствия высококонкурентного рынка и наличия государственных и олигархических монополий все возникающие экономические трудности просто переложили на население через повышение цен.

Тем более что ЦБ почти ничего не может сделать с инфляцией. Это зона ответственности правительства, которое разрешает естественным монополиям и госкорпорациям поднимать тарифы, разгоняя инфляционные процессы. Растущие цены бьют по населению страны, по покупательскому спросу и в конечном итоге по развитию экономики. Заморозь сейчас тарифы на несколько лет, и рубль начнёт укрепляться.

Хотя стоит отметить, что повышение кредитной ставки несколько влияет на стабильность национальной валюты. Но проблема в том, что первостепенная задача всех ветвей власти – развитие экономики страны. Курс рубля – задача подчинённая. А ЦБ, пытаясь её решить, фактически угробил решение главной. Экономика страны не просто встала, она начала откатываться назад. И мы сегодня от стагнации перешли к худшему – к рецессии и стагфляции. Доля санкций в сегодняшней ситуации всего 25–30%. Все остальные проблемы созданы собственными руками.

Плохому ЦБ закон мешает

– Уже говорят, что ставка может вырасти до 20–25%.

– Я думаю, что жизнь заставит уже в ближайшем будущем снизить ключевую ставку до 8% – возможного уровня инфляции в 2015 году. Ведь проведённое повышение ставки означает окончательный приговор всем экономическим инициативам президента по росту инвестиций. А они не только не растут, а сокращаются из-за действий правительства: в 2013 году – на 0,1%, в 2014-м – уже на 3%, а в 2015 году предсказывают их снижение от 5 до 25%.

Между тем Владимир Путин в своих «майских указах» выдвинул задачу довести долю инвестиций во внутреннем валовом продукте (ВВП) до 25% к 2015 году. Чтобы решить эту задачу, нужно было с 2012 года их увеличивать на 10%. Если бы это задание было выполнено – у нас не было бы ни стагнации, ни рецессии, ни столь высоких инфляции и девальвации. Но действия Минфина и ЦБ привели в 2013–2014 годах не к росту нормы инвестиций, а к её снижению с 20 до 19%. Недавно сроки сдвинулись на 2018–2020 годы. Но для этого надо с 2015 года увеличивать капвложения опять-таки по 10% в год (около 1,5 триллиона рублей). Но правительство этого даже не планирует. В бюджете на 2015 год инвестиции сокращаются, ещё больше снижается инвестиционный кредит после повышения ставки ЦБ.

– Обычно от вопросов о снижении инвестиций власть отговаривается тем, что взять «длинные» кредиты за рубежом из-за санкций стало невозможно.

– Активы российских банков составляют около 60 триллионов рублей – это самый крупный «денежный мешок» страны – в 2,5 раза больше всех средств консолидированного бюджета вместе с госфондами. Из всех активов банковской системы инвестиционный портфель – всего-навсего триллион. Меньше 2% – ничтожная сумма. Таких низких долей инвестиционных кредитов в мире практически нет. Доля инвестиционных кредитов отечественных банков во всех инвестициях страны – всего 8%. В развитых странах – 30–50%.

А наш Центробанк сидит на золотовалютном резерве, расходуя его куда угодно (истратили за год 135 миллиардов долларов), только не на инвестиции, не на экономический рост.

– Что же ему мешает?

– ЦБ инвестиции не интересуют. Более того, его не интересует социально-экономическое развитие страны. Такие задачи перед ним никогда не ставились, они прямо не прописаны в законе ЦБ. Зато ЦБ законодательно предписывается снижать инфляцию и регулировать курс рубля. То есть то, что он сделать просто не в силах. Эти задачи не могут решаться в отрыве от развития экономики. И я не понимаю – почему закон о Центробанке уже столько лет не могут скорректировать.

Шаги академика

– Критиковать можно, только имея стратегический план изменения сложившейся ситуации. У вас он есть?

– Первый шаг – немедленное снижение ключевой ставки до 8%. Это уровень годовой инфляции, которую можно достичь в 2015 году, если правительство обуздает непомерные аппетиты монополий. В 2016 году эту ставку (вместе с инфляцией) надо ещё снизить до 5–6%. Второе – сокращение инфляции совместными усилиями правительства и ЦБ: замораживанием тарифов, отказом от повышения цен госмонополиями и госкомпаниями. Усиление роли антимонопольной службы, ужесточение антимонопольного законодательства. И многое другое.

Третье – переход к политике форсированных инвестиций. Уже в этом году надо изыскать из золотовалютных резервов или из активов банков 1,5 триллиона рублей и направить на инвестиции для технологического обновления действующего производства, развития высокотехнологических отраслей, в крупные инфраструктурные проекты. Сразу начинает работать вся цепочка – от проектных организаций до постройки новых производственных мощностей. Привлекается рабочая сила. Вы ещё ничего не построили, а экономика начала разгоняться. Вложенные 1,5 триллиона рублей принесут годовой рост экономики уже с 2016 года на 2%, как минимум. А через 3–4 года, когда первые проекты будут закончены, начнёт производиться дополнительная продукция. Это будет толкать экономику всё сильнее и сильнее.

Четвёртое – стимулирование экономического роста и устранение барьеров с пути его развития. Если вы хотите эффективно использовать инвестиции – надо, чтобы это было выгодно. Если вам говорят: «Берите деньги под 20%» – вы их не возьмёте. И государство может снизить ставки ЦБ, дать налоговые и таможенные льготы на перевооружение производства. У государства множество рычагов, чтобы поощрять тех, кто реально толкает экономику вперёд.

Форсированные инвестиции обеспечат прирост ВВП в 2016–2017 годах, как минимум, по 2% в год. В 2018–2019 годах – по 3%. А в 2020-м – уже 4%. 2% роста ВВП – это 1,5 триллиона рублей дополнительных доходов, а 4% – три триллиона рублей. Эти деньги, на мой взгляд, должны пойти в первую очередь на улучшение благосостояния людей, развитие социальной сферы. Без роста реальных доходов населения нельзя развивать экономику. Ведь расходы на конечное потребление домашних хозяйств составляют около 55% российского ВВП.

Когда начнётся рост доходов страны, можно будет решать крупные социальные проблемы. Например, увеличить пенсии, решать проблему бедности, в частности, «работающих бедных», вводя достойную минимальную почасовую оплату труда, сократить вдвое, до западноевропейского уровня, разрыв в доходах 10% самых богатых и самых бедных слоёв общества, превышающий у нас в 16 раз. И многое другое. Сейчас решить эти проблемы невозможно.

– Вы говорите о проектах, куда надо вкладывать инвестиции, чтобы запустить экономику. Что это за проекты?

– Из всех дополнительных инвестиций при их 10%-ном приросте в год, по моему мнению, следовало бы вкладывать в технологическое обновление действующих производств с устаревшими основными фондами (энергетика, транспорт, машиностроение, лёгкая промышленность, здравоохранение, ЖКХ). В развитие высокотехнологичных отраслей путём нового строительства и расширения производственных мощностей – в авиастроение, оборудование для строящихся АЭС, информационные и биотехнологии, электронику и фармацевтику, офшорное программирование, космическую промышленность.

Надо серьёзно развить нефтехимию и производство синтетических материалов и изделий из них, а также глубокую лесопереработку вплоть до получения конечной продукции. В России для этого лучшие условия в мире. На 1000 кубов заготавливаемой древесины мы производим пока в три раза меньше продукции, чем США и Канада, и в пять раз меньше, чем Швеция и Финляндия.

Из отраслей машиностроения нам особенно важно поднять энерго- и электромашиностроение для технологической реконструкции отечественной энергетики и станкостроения.

До 10% инвестиций (примерно 150 миллиардов рублей в год) в науку, образование, информационные и биотехнологии и здравоохранение. Эти направления являются главным локомотивом социально-экономического роста. «Экономика знаний» в России создаёт всего 15% ВВП по сравнению с 35% в Западной Европе и 40% в США, где оно развивалось в 2–3 раза быстрее ВВП. Если мы обеспечим рост этой сферы хотя бы по 8% в год, одно это обеспечит нам 1,5%-ный прирост ВВП из-за высокого мультипликативного эффекта этой сферы.

От редакции. На Гайдаровском форуме, который состоялся в январе, все выступающие министры говорили только об одном – мы будем сокращать инвестиции. То есть не разгонять экономику, а резать её к чёртовой матери. Видимо, справедливо сказано: «для нынешней исполнительной власти Россия – всего лишь транзитная страна»…

Александр ЧУЙКОВ
«Аргументы Недели», 29.01.2015