У войны есть женское лицо

Говорят, война предназначена мужчинам. Во всяком случае, так должно быть, но случается и по-другому. Свидетелем кровавой резни, затеянной Михаилом Саакашвили в Южной Осетии, была Яна АМЕЛИНА, специальный корреспондент и секретарь-координатор общественного движения «За единую Осетию». За свое желание поведать мировой общественности правду об операции «Чистое поле» именно она получила специальный приз печатной прессы «Искра» как лучший военный журналист.

Когда я думала о своих вопросах, которые адресую Яне,  в голову пришла мысль: скоро женщина на войне станет делом привычным, и все бросятся воплощать в реальность тренд «боевой подруги». Только не каждому  это дано. И дело даже не в страхе, который может испытать человек, попавший в зону вооруженного конфликта. Поговорив с журналистом, я поняла – этот ее выбор вынужденный, но правильный, потому  и нашла она его не назло, но вопреки.

- Вы получили премию «Искра» как лучший военный корреспондент. Почему Вы выбрали для себя этот путь?

- Я всегда занималась только тем, что меня интересовало, и после фактического исчезновения в России политики,  волей-неволей пришлось переключиться на военную тематику. Тем более, что журналистика в моем понимании – это, безусловно, война, кровь, любовь, в общем, все настоящее.

- Почему Кавказ? Говорят, что не влюбиться в Кавказ и его жителей  просто невозможно. Так ли это? И с чего для Вас началась любовь к Кавказу?

- Я бы не говорила о какой-то абстрактной «любви к Кавказу». Во-первых, он очень разный, и любить его целиком, наверное, невозможно. Я люблю Осетию, Азербайджан и Нагорный Карабах. Во-вторых, дело не в любви или ненависти, а в том, что этот регион крайне важен для обеспечения национальной безопасности России. Долг политического журналиста – следить за происходящими там процессами, осознавая, что они самым прямым образом отражаются на происходящем в Москве, даже в пределах Садового кольца.

- Скажите, война – это страшно всегда, или только в первый раз, а потом привыкаешь?

- Я была пока только на одной войне и не могу делать глобальных выводов. Впрочем, меня удивило, что на поле боя, конечно, страшно, но совсем не так, как мне казалось со стороны. Наверное, дело в психологической подготовке, а я писала, что война неизбежна, как минимум с 2003 года.

- Самое страшное или, может быть, неприятное воспоминание как очевидца?

- Война нереальна. Наблюдать ее поступь в любимом городе, на знакомых улицах – тяжелое испытание для психики. А самое страшное было в ночь начала войны, когда в течение многих часов я не могла дозвониться ни до кого из своих знакомых. Когда это все же удалось сделать, трубку снял грузин и с непередаваемым отвращением в голосе произнес: «Никаких осетин тут больше не будет». После этого я знаю, что такое ужас.

- Это правда, что грузинские войска нарушали Женевскую конвенцию и стреляли по журналистам?

- На войне все стреляют по всем. Время конвенций прошло.

- Упоминалось, что среди наемников грузинской стороны были члены УНО-УНСО. Но также была информация от российских военных, что были найдены трупы арабских национальностей и даже чернокожие, скорей всего, афроамериканцы. Как думаете, почему при такой поддержке Запада Грузия проиграла свою «маленькую победоносную войну»?

- Потому что завоевательная война на чужой территории  по-иному кончиться не может. Осетинам, выдержавшим первый, главный удар грузинской военщины, отступать было некуда. За ними была их земля, за Рокским тоннелем – Россия. Грузины же, поддавшись пропаганде, воевали за интересы своего безумного политического руководства.

- Вы – секретарь-координатор общественного движения «За единую Осетию». Расскажите, пожалуйста, о деятельности организации и о его роли в «новом», послевоенном, обществе?

- Организация создавалась перед войной, до признания Россией независимости Южной Осетии. Мы и сейчас выступаем за единую Осетию, однако в настоящее время, когда безопасность Южной Осетии обеспечена вооруженными силами РФ, это уже не так актуально. Полагаю, в недалеком будущем мы увидим, как этот лозунг будет воплощен в жизнь, и Южная Осетия войдет в состав Российской Федерации, что отражает чаянья осетинского народа.

- Как Вы думаете, осетинский народ сможет когда-нибудь простить грузин за эту, так называемую, операцию «Чистое поле»? И, возможно ли, что с уходом Михаила Саакашвили с поста президента, придет другая прозападная марионетка, которая будет строить еще более наполеоновские планы под полой у США и НАТО, чем нынешний грузинский президент? Или США больше не станут кусать Россию за руку, более тщательно подбирая слова при общении со следующим грузинским лидером?

- Христиане обид не держат, но это не значит, что осетины и грузины когда-либо будут жить в составе единого государства (во всяком случае, грузинского). После признания независимости Южной Осетии эта тема закрыта навсегда, и Тбилиси следует оставить нереалистичные планы «восстановления» никогда не существовавшей «территориальной целостности Грузии».

Необходимо, однако, понимать, что военная авантюра Саакашвили была спровоцирована отнюдь не только поддержкой Запада, неверно оценившего расклад сил в московском Кремле и рассчитывавшего, что Москва тихо сдаст Южную Осетию, как это случилось четырьмя годами ранее с Аджарией. Михаил Саакашвили вовсе не является безвольной марионеткой Вашингтона. Он реализует собственные геополитические планы регионального масштаба, во многом опирающиеся на мессианские идеи псевдохристианского толка. Вспомним хотя бы его инаугурационную клятву на могиле средневекового объединителя Грузии Давида Строителя. Неужели кто-то думает, что это был просто красивый жест? Нет, это была именно клятва, которую нужно исполнить любой ценой, и увещевания о необходимости соблюдения международных договоренностей, да и просто обращения к здравому смыслу, на этом фоне теряются.

Кто бы ни пришел к власти в Грузии, он  просто будет обязан  провозгласить и пытаться реализовать лозунг «восстановления территориальной целостности». Иначе грузинский народ, пораженный вирусом национализма, не поймет и не поддержит такого национального лидера. Без дефашизации Грузии говорить об улучшении грузино-осетинских, а следовательно, и российско-грузинских отношений, конечно, нереально. США же будут, как и прежде, реализовывать на Кавказе собственные геополитические интересы, нисколько не интересуясь мнением русских, осетин, абхазов, да, кстати, и грузин.

Илона РАСКОЛЬНИКОВА,
GeorgiaTimes.info, 10.08.2010
Фото: Яна АМЕЛИНА