Юрий ЯКОВЛЕВ: «Счастье – это когда есть перспектива»
50 лет назад, в 1974 г., во Владикавказе состоялись гастроли Оренбургского театра драмы. В спектакле «Память сердца» на сцене Русского театра выступил популярный актер кино, ведущий артист московского театра им. Вахтангова Юрий ЯКОВЛЕВ.
Перед отъездом из Северной Осетии он дал содержательное интервью областной газете «Молодой коммунист», в котором признался, что сцена для него остается на первом месте и как ценно ощущать себя в постоянном творческом поиске.
Нет сомнения, что публикация полувековой давности, автором которой является талантливый и рано ушедший журналист Татьяна Ревазова, будет интересна многочисленным поклонникам творчества народного артиста СССР…
– Юрий Васильевич, что вам ближе – работа в кино или в театре?
– Этот вопрос задают очень часто, и, признаться, раньше, отвечая на него, я попросту затруднялся.
А теперь, после многих лет моей актерской работы, я имею вполне определенное, четкое мнение в этом вопросе. Театр для меня – самое важное. Хотя можно возразить, что именно благодаря кино к артисту приходит известность.
Юрий ЯКОВЛЕВ и Зиновия УЛАНОВСКАЯ в спектакле «Память сердца»
– И к тому же кино, по выражению польского актера Збигнева Цыбульского, – вид искусства более мужественный.
– Да, безусловно. В этих словах великая правда. Съемочная площадка заставляет человека полностью мобилизоваться, собрать всю свою волю в кулак. Для этого нужно мужество. Знаете, как Николай Черкасов сказал: «Кино – это прежде всего великое терпение!»
И все же для меня, повторяю, театр всегда на первом месте. Потому что, во-первых, в кино снялся и уже нельзя ничего изменить в сыгранной роли. А вот театр другое дело. Можно десятки раз варьировать, добиваясь «своего» образа.
И, во-вторых, – а это главное, – в театре я имею возможность видеть зрителя. Театр дает то общение с людьми, без которого актер не может обходиться.
– Мы привыкли видеть Вас в серьезных ролях. И вдруг – роль домоуправа в одной из последних работ в фильме-комедии «Иван Васильевич меняет профессию»!
– А почему бы нет? Да, публика привыкает к образу, удачно созданному однажды артистом, и есть немало актеров-масок. К примеру – Жан Габен, Луи де Фюнес. Но, я считаю, что актер не может и не должен идти на поводу у зрителя. И если у него в его актерской палитре есть столько красок, которыми можно пользоваться, то ими и надо пользоваться. Князь Мышкин в «Идиоте» – по сути ведь трагичный образ. И он понравился. Потом была у меня «Гусарская баллада». Там острокомедийная роль, и я с удовольствием играл ее. А чекист Федоров в «Крахе»!…
Я вам скажу больше. Сейчас ставится фильм по роману П.Проскурина «Судьба». Меня «пробовали» на роль секретаря райкома. Вроде бы подошел. А на художественном совете все же не сразу утвердили. Один из членов совета так прямо и заявил: «Как услышу голос Яковлева, так сразу мне вспоминается домоуправ Иван Васильевич. Ну, как после этого можно играть серьезную роль!»
Вот видите, даже человек, имеющий самое непосредственное отношение к искусству, увидел в актере не актера, а образ, однажды созданный им.
– Скажите, актером Вы стали благодаря случайности, или мечтали об этом с детства!
– B какой-то мере случайно. Но ведь в каждой случайности есть доля закономерности. Когда я оканчивал школу, то намеревался поступить в институт международных отношений. И о театре, как о профессии, не думал. И все же то, что жило во мне, та любовь к театру была настолько глубока, что в конце-концов она победила.
И вот я – актер.
– И не просто актер, а очень популярный, и отсюда мой вопрос Вам, человеку счастливой творческой судьбы: «В чем, по-Вашему, счастье?»
– Не сочтите мой ответ за ходульные, высокие фразы. Но, по-моему, счастье – это когда есть перспектива. Я знал немало людей, которые достигли значительных высот и успокаивались. А у меня все время в душе какое-то чувство, словно я что-то важное еще не сделал…
