Южная Осетия и ДНР решат финансовые проблемы друг друга

Александр Захарченко заявил, что ДНР построит свою банковскую систему через представительство в Южной Осетии. По данным газеты ВЗГЛЯД, в РЮО могут быть открыты корреспондентские счета или даже целые банки для проведения транзакций. Такой шаг нужен и Донецку, и Цхинвалу, в перспективе эта неожиданная идея может иметь серьезные геополитические последствия.

«У них (у Украины – прим. ВЗГЛЯД) осталась своя банковская система, а мы построили свою. Сегодня у нас открыто представительство в Южной Осетии, и через нее наша банковская система будет работать на весь мир», – заявил Захарченко.

Говоря о том, что «ДНР получит выход в мир», Захарченко, конечно, преувеличивает. Банковская система ДНР получит выход в Россию, что на данном этапе и есть для нее «мир». Теоретические рассуждения о торговле с Венесуэлой и Науру еще долго останутся веселыми байками, но уже в ближайшее время (при некоторой политической воле сторон) Донецк действительно может получить возможность легализовать и стабилизировать свою финансовую сферу с толикой помощи от Южной Осетии.

Южная Осетия признала ДНР, а Россия признала Южную Осетию. Эта несложная и недлинная цепочка ассоциаций позволяет легализовать безналичные расчеты между ДНР и РФ транзитом через Национальный банк Южной Осетии. Грубо говоря, на начальном этапе ДНР (в лице министерства финансов или любого другого уполномоченного органа) открывает в Нацбанке РЮО корреспондентский счет, через который будет оплачивать госзакупки в России. Цхинвал, таким образом, превращается в некое подобие финансового «хаба» – транспортного узла для денег ДНР, которых в республике достаточно для того, чтобы стабилизировать ситуацию, например, с продовольствием и медикаментами. Причем речь идет именно о государственных закупках, а не о частном бизнесе.

Правительство ДНР не хочет «подсаживаться» на российскую гуманитарную помощь – и правильно делает: этим неверным путем после 2008 года пошла как раз Южная Осетия. Но в Донецке не рассчитывают на то, что Москва будет бесконечно долго снабжать регион с четырех-пятимиллионным населением всем необходимым за «спасибо». На начальном этапе в обстановке кровопролитной войны и тотальной разрухи такой путь был едва ли не единственно возможным, но уже через несколько месяцев эта неестественная ситуация станет вызывать раздражение на всех уровнях – от правительств до обычных граждан. Кроме того, правительство ДНР нуждается в поставках и, соответственно, обязуется гарантировать оплату множества остро необходимых для восстановления региона материалов, например, строительного характера, а также электричества. В республике есть деньги, чтобы оплатить все это, нужен только легальный способ это сделать. Пока электроэнергия и газ поставлялись в ДНР решением премьер-министра Дмитрия Медведева в виде «гуманитарной помощи», но теоретически после стабилизации обстановки на фронте Донецк способен самостоятельно (хотя бы частично) расплачиваться за энергоносители.

Ранее ДНР уже открыла аналогичный корреспондентский счет в Луганском банке, но это скорее «междусобойчик», призванный решать локальные задачи взаиморасчетов между двумя республиками, раз они так до сих пор и не сподобились создать единую систему управления.

Выбор же Южной Осетии был предопределен в первую очередь фактом признания ДНР со стороны Цхинвала и взаимного открытия представительств. В Донецке не разрушена банковская система, в том числе и ее электронная составляющая, просто она отключена от Украины, на которую ранее была полностью завязана. Сохранились в большинстве своем и кадры, включая компьютерщиков, которые готовы в одностороннем порядке наладить в Цхинвале системы для обслуживания корреспондентских счетов и процессинга. Здесь не надо изобретать велосипед, все программы давно известны, просто ранее в Цхинвале они не использовались, и у сотрудников югоосетинского банка нет опыта для ведения таких операций.

Впоследствии можно будет говорить и об открытии в Южной Осетии специализированного банка, который занимался бы транзакциями для ДНР и, возможно, ЛНР. Минимальный уставной капитал в РЮО – 20 миллионов, а это для индустриального Донецка вполне решаемая сумма даже в условиях той разрухи, в которой находится значительная часть экономики региона. Вообще финансовые и экономические возможности ДНР и РЮО несопоставимы, но несопоставим и объем продукции, который необходим многомиллионному Донбассу. Получить ее ДНР может лишь путем закупок на российском рынке. Причем по некоторым позициям (например, по минеральным удобрениям для посевной) это необходимо делать в срочном порядке.

Эта двухступенчатая схема с Цхинвалом в виде финансового «хаба», во-первых, выводит российские банковские и торговые организации из-под режима санкций, а во-вторых, легализует поступления в бюджет ДНР, скажем, от того же угля. В последний год эта сфера деятельности была частично вытеснена в «серую» зону по вине Киева, а Донецк хотел бы вернуться к нормальным схемам взаимозачетов. Помимо всего прочего, это благотворно скажется и на внутреннем положении в республике, поскольку потеснит позиции нелегальных или полулегальных торговцев. Многие предприятия и шахты сами не хотели переходить на «серые» схемы, но были просто вынуждены это сделать. При новой схеме прохождения денег появится и шанс стабилизировать общую обстановку с финансами, постепенно уходя от «многовалютной» системы с искусственными курсами рубля, гривны, евро и доллара, которые Центробанк ДНР ежедневно устанавливает в ручном режиме.

Южная Осетия оказалась единственным «финансовым окном» в Россию еще и потому, что второй возможный кандидат на позицию «хаба» – Абхазия – официально не признала ДНР и ЛНР. А ведь в Сухуме (по сравнению с РЮО) куда более развитая банковская система. При этом никто и не собирается скрывать, что бюджет РЮО будет пополняться за счет процентов с корреспондентского счета ДНР, транзакций и платы за банковское обслуживание. Для Донецка это безболезненно, а для хронически больного бюджета РЮО подобный формат может стать едва ли не первым реальным финансовым поступлением, способным конкурировать с российскими дотациями.

При грамотном политическом решении Цхинвал мог бы выделить такого рода бюджетные доходы в отдельную статью, не подпадающую под ведение казначейства, тогда средства с нее можно было бы расходовать на самостоятельные проекты, не оглядываясь на Инвестиционную программу. Это позволит выйти из-под мелочного контроля со стороны российских профильных ведомств и возродит надежды на кредитование малого и среднего бизнеса (это одна из самых больных точек югоосетинской экономики) – теперь не надо будет обивать десятки порогов ради незначительных по меркам России, но существенных для РЮО сумм.

Конечно, для Цхинвала это не решение всех проблем, но – настоящий дар на ровном месте. Возможно, здесь сказались и чисто человеческие отношения между руководством ДНР и РЮО. В военной и полувоенной обстановке слишком многое решается на личном уровне и путем джентльменских соглашений.

Сейчас в Донецке принципиальное решение о создании такой финансовой схемы уже принято, о чем свидетельствуют и публичные заявления Захарченко. Ответственным со стороны Донбасса, судя по всему, станет министр финансов ДНР Екатерина Матющенко. По крайней мере, именно она вела предварительные переговоры с неофициальными и официальными гостями из РЮО по данной проблематике. Она же и сформулировала предложения для Захарченко.

Однако одних личных, чисто человеческих контактов слишком мало, если учитывать внутриполитические ситуации и в ДНР, и в РЮО. Цхинвалу в первую очередь требуется политическая воля со стороны исполнительных органов власти, а с этим там всегда были проблемы. И дело не в отсутствии желания, а в крайней осторожности, с которой в РЮО относятся к любым инициативам, требующим активных самостоятельных действий. Как и всегда в таких случаях, исполнительная власть будет стремиться получить какую-то форму «дозволения» из Москвы, по крайней мере, от тех личностей, которых на данный момент времени в Южной Осетии ассоциируют с «кураторством» республики. Это плохая манера поведения, которая последовательно топит любые начинания.

Кроме того, вопрос может вновь упереться в типично цхинвальскую беду: личную неприязнь отдельных личностей и подковерные войны различных административных группировок.

Москва же, скорее всего, будет стремиться минимизировать потери, поскольку жестко контролировать всю эту финансовую схему не получится. Отсутствие тотального контроля над любыми процессами в РЮО навевает на Москву глубокую тоску, поскольку нехорошие прецеденты «срыва в пике» в Цхинвале уже были. И теперь тут предпочитают дуть на воду, обжегшись ранее на всем подряд.

Захарченко, видимо, уже успели объяснить эту проблему, потому он и не пытается «персонализировать» или конкретизировать проект. С его стороны в принципе несколько опрометчиво озвучивать подобного рода планы, причем в манере, граничащей с бульварной сенсацией. Деньги любят тишину, по крайней мере на той стадии, когда окончательные организационные решения еще не приняты.

Если подобную схему удастся все-таки реализовать на практике, это будет удивительным прецедентом перевода в почти легальную зону взаимоотношений между частично признанным государством (РЮО) и вовсе не признанным – ДНР (если смотреть из Москвы и оценивать ситуацию объективно).

В начале 90-х годов Цхинвалу с большим трудом, но все-таки удалось частично легализовать остатки финансовой системы Советского Союза для собственных нужд, но тогда и ситуация была другая, и нужды были специфические. Понятно, что не только Украина, но и многие другие заинтересованные стороны немедленно объявят такую схему финансовых расчетов незаконной или мошеннической, исходя из собственной системы координат. Но если механизм будет запущен, с ним рано или поздно придется считаться. А это значит – создать вокруг «непризнанных республик» (в широком смысле слова) принципиально иной юридический климат.

Источники газеты ВЗГЛЯД и в Цхинвале, и в Донецке, и в Москве сходятся в том, что потенциально эта ситуация может потянуть за собой определенные последствия, в том числе и в дипломатической сфере, включая расширение международного признания и распространение подобного опыта на другие государства с похожими статусами. А это будет уже очень интересно.

Евгений КРУТИКОВ
«Взгляд», 23.04.2015