Артемида Сунженская

// Десятки и сотни археологических памятников Осетии ждут сегодня своих исследователей. А их исследователи – поддержки…

…В 1897 году на реке Белой в Адыгее был раскопан древний курган, названию которого – Майкопский – суждено было прогреметь далеко за пределами Северного Кавказа. А находки, которые он подарил своим исследователям, превзошли все, даже самые смелые их ожидания.

Огромную погребальную камеру под десятиметровой курганной насыпью разделяла на три отсека деревянная перегородка. В двух из них были погребены женщины с хозяйственным инвентарем, в третьем – мужчина, голову которого увенчивала золотая диадема. Вместе с покойным нашли множество украшений из золота и серебра, включая литые фигурки быков и золотые бляшки, изображающие львов: ими, как предполагают ученые, был расшит матерчатый балдахин, под которым лежало тело погребенного – несомненно, очень знатного человека, скорее всего – родоплеменного вождя. Были обнаружены в погребении и медные кинжалы, плоские топоры, золотые и серебряные сосуды, покрытые чеканкой.

Так на Северном Кавказе была открыта новая археологическая культура эпохи ранней бронзы, датированная III тысячелетием до нашей эры. Получившая, по этому кургану, название майкопской.

Больше столетия изучают археологи эту великолепную культуру, в формировании которой принимали участие древние племена Восточной Европы и Передней Азии. А известно о майкопцах уже довольно много. Это были оседлые скотоводы и земледельцы, жившие в раннем бронзовом веке на территории Предкавказской равнины – в том числе, и на землях сегодняшней Северной Осетии. У них были высоко развиты ремесла – обработка металла и камня, гончарное и ювелирное дело, изготовление шерстяных и льняных тканей.

Жили майкопцы в укрепленных поселениях, большинство которых расположено на труднодоступных речных мысах, в обмазанных глиной каркасных домах. Занимались, конечно же, и охотой, и рыболовством. Есть и гипотеза, что эти племена уже, возможно, владели искусством верховой езды…

Но все-таки пока вопросов, которые задает археологам эта культура – куда больше, чем ответов на них. И среди самых интересных и важных – конечно, и такой: каким было мировоззрение этих людей? Каким богам поклонялись майкопцы, какой видели картину мира, какие мифы у них бытовали – и нельзя ли проследить отголоски этой мифоэпической традиции в фольклоре и в древних религиозных представлениях народов нынешнего Северного Кавказа, в том числе и у осетин?

Сотрудники Национального музея РСО–А по праву гордятся тем, что именно в его фондах хранится сегодня уникальнейшая находка, проливающая на это свет. Находка, сделанная тоже у нас, на территории Северной Осетии.

«Можно сказать абсолютно однозначно: за все время изучения майкопской культуры ничего более ценного, чем эта вещь, найдено пока еще не было», – убежден заведующий отделом археологии Национального музея, кандидат исторических наук Петр Козаев. Человек, которому и принадлежит честь ее открытия.

ТАЙНА МАЙКОПСКОГО КУРГАНА

 – Это был 1989 год – когда я в первый раз взял открытый лист на право самостоятельного проведения археологических раскопок. Мы с моим другом и коллегой Вячеславом Ростуновым сделали в Сунже разметку двух курганов. И в том из них, который у нас проходил под номером два, сразу, когда на насыпи начал работать бульдозер, обнаружили первое погребение. Оно было впускное – то есть, уже более позднего времени, чем то, когда насыпали курган. И идентифицировали мы этот материал как куро-араксскую культуру, ХХIV–ХХIII век до нашей эры – это еще одна культура ранней бронзы, соседи майкопцев, – рассказывает Петр Кузьмич. – Как только его зачистили – показалось центральное погребение. И вот оно оказалось уже майкопским.

Зачистка погребальной ямы шла очень тяжело – она была большая, пять метров на три. Вытаскиваем, подменяя друг друга, из этой глубокой ямы булыжники, землю, гравий – и тут, наконец, показались фрагменты керамики. Начали их осторожно расчищать – и вдруг ребята меня с недоумением подзывают: «Ты же говорил, что на майкопской керамике не должно быть никаких узоров, а здесь – что-то непонятное…». Я подошел, смотрю – фрагменты сосуда. А на них – какие-то удивительные рисунки… И после его реставрации мне стало ясно: передо мной – действительно изумительная вещь. Вещь, аналогов которой просто нет…

И, несмотря на то, что это погребение, где был захоронен, судя по всему, знатный мужчина, представитель родоплеменной элиты, оказалось, к сожалению, разграбленным еще в древности, эта находка, не заинтересовавшая в свое время грабителей могил, искупила своей ценностью все.

 …Сам сосуд, вылепленный из светлой глины – большой и вместительный: в высоту – под 70 сантиметров, в ширину – почти полметра. Можно, увы, только гадать теперь, что именно в него обычно наливали – но, скорее всего, это был ритуальный напиток. Потому что и назначение у этого сосуда, которому – 5 с половиной тысяч лет (датирован он приблизительно ХХХIV–ХХХIII веками до нашей эры), было, вне всяких сомнений, культовым, ритуальным. В пользу чего говорит и то, что вылеплен он вручную, а не на гончарном круге, который майкопцы уже хорошо знали.

А покрывают поверхность сосуда интереснейшие изображения. Женщина. Барс. Спутники женщины – копытные животные и собака, очень напоминающая, кстати, современных кавказских овчарок. То, что это – какой-то дошедший до нас из глубины веков сложный мифологический сюжет, стало понятно сразу. Но самое удивительное – то, что и «опознать в лицо» его героев тоже удалось!

…И БОГИ ЗАГОВОРИЛИ

 – Это – четкие изображения древних божеств. Персонажей охотничьего мифа, зародившегося, как минимум, уже в эпоху мезолита – среднего каменного века. И самое поразительное, что и имена в этом мифе везде сохраняются одни и те же, с поправкой на разное произношение. Это говорит о том, что зарождался он в каком-то совершенно конкретном месте на земном шаре, а потом уже стал достоянием многих народов. Сливаясь с местными какими-то представлениями, интерпретируясь по-разному, но свою основу, тем не менее, везде сохраняя, – продолжает свой рассказ Петр Козаев. – Та, кого изобразил на этом сосуде древний гончар – это богиня-мать зверей, их Хозяйка. В античной культуре, у эллинов и римлян, ее почитали под именем Артемиды и Дианы. Хорошо знали это божество и в Малой Азии, откуда оно, собственно, и было заимствовано греками, и в Иране. Ее, покровительницу зверей и охотников, в мифах неизменно сопровождает, кроме различных диких животных, еще и собака. И здесь, на сосуде, мы все это видим.

Но у Хозяйки Зверей есть и спутник – Хозяин. В одних вариантах мифа это ее брат, в других – супруг. У тех же греков и римлян это – Аполлон. Древнейший тотем которого – волк. А тут у нас вместо волка – барс. То есть, перед нами – тот самый Хозяин в облике барса. Что заставляет, в свою очередь, вспомнить осетинский нартский эпос, где, в одном из сказаний, с барсом отождествляется Батрадз – устами Урызмага, которого этот герой выручает из беды. И, таким образом, изображения эти тоже «привязываются» не только к античным Аполлону и Артемиде, но, в частности, и к осетинским Батрадзу и красавице Аколе. А также – к даредзановскому эпосу, который бытует не только у осетин, но и у многих других народов, в том числе в Иране, и основой которого стал в конечном счете тоже именно этот охотничий миф…

Ну и, конечно, было вдвойне приятно, что мы нашли на этом сосуде древнейшее изображение нашего национального символа, который и по сей день украшает герб Осетии.

А второй очень интересный момент – то, что все это сохраняется и в современном быту осетин. В культах, обрядах, ритуалах. Фигурки козликов и баранов из теста, которые в Осетии пекут в ночь на старый Новый год – это, например, как раз отголоски культа, о котором идет речь… Но ведь и тот майкопский гончар – он был только продолжателем и хранителем этой традиции, зародившейся за много тысяч лет до него. Потому что охота – это древнейшее занятие рода человеческого.

И наш сосуд, таким образом – это отнюдь не явление какого-то местного значения. Информация, которую он дает, выводит нас на уровень мировой культуры. Показывает нам древнейшие верования человечества. И в этом – ее огромная ценность…

СПАСТИ. СБЕРЕЧЬ. НЕ УТРАТИТЬ…

– Археологическая коллекция Национального музея на сегодняшний день составляет более 70 тысяч единиц хранения. И мы можем совершенно смело говорить о том, что в их числе – такие уникальнейшие артефакты, которые являются предметом зависти даже Государственного Эрмитажа. Но, естественно, любой музей требует постоянного пополнения коллекций. И на фоне того, сколько интереснейших памятников археологии, расположенных на территории Северной Осетии, еще ждут своих исследователей, финансовая необеспеченность такого направления нашей работы, как археологические раскопки – это очень и очень серьезная и больная проблема.

Да, проведение таких раскопок – удовольствие по нынешним временам затратное, и с выделением средств на их финансирование в республике сегодня непросто. Но крайне необходимо, чтобы все-таки этому вопросу уделялось больше внимания, чтобы он не пускался на самотек! Ведь речь идет о сохранении нашей истории, нашей исторической памяти, – подчеркивает, в свою очередь, генеральный директор Национального музея РСО–А, заслуженный работник культуры Северной Осетии Лариса Сохиева. – Через несколько лет, на что мы все тоже очень надеемся, завершится реконструкция нашего музея, которая пока «заморожена» в связи с приостановлением ее федерального финансирования. И одним из крупнейших разделов его обновленной постоянной экспозиции должен будет стать, конечно же, раздел археологии. Так что очень хотелось бы, чтобы появились у музея финансовые возможности для более активного участия в проводящихся в республике археологических раскопках…

…Тем не менее, работа в этом направлении Национальным музеем, несмотря ни на что, все-таки не свернута – о чем за последние годы тоже не раз рассказывала своим читателям «СО». Выход здесь ищут в сотрудничестве с коллегами из других ведущих российских и республиканских научно-исследовательских центров, которые осуществляют совместно с музеем на территории Северной Осетии археологические экспедиции.

В эти августовские дни, например, в Горной Дигории вновь продолжает свою работу одна из них, в составе около 20 человек – Северо-Кавказская археологическая экспедиция знаменитого ГИМа (Государственного исторического музея), возглавляет которую московский археолог Александр Мошинский. Как рассказала Лариса Сохиева, в нынешнем году, после камеральной обработки, этой экспедицией переданы в фонды Национального музея около 150 новых предметов из числа ее «дигорских» находок – в соответствии с заключенным с этим «очагом культуры» договором.

Вторая такая экспедиция, совместная с СОИГСИ им. В.Абаева, исследует под руководством доктора исторических наук Руслана Дзаттиаты еще одну уникальную археологическую жемчужину Осетии – Даргавсский аланский катакомбный могильник.

Третья – это совместная экспедиция московского Музея Востока и Национального музея РСО–А, раскапывающая аланские комплексы в Бруте. Правда, увы, в последние два года ее работа тоже приостановлена из-за проблем с финансированием…

А еще упрямо не теряют в Национальном музее надежды, что все-таки обратит республика, наконец, внимание и на разработанный им несколько лет назад проект создания музейного комплекса под открытым небом в районе селений Донифарс и Лезгор – где экспедиция Александра Мошинского ведет раскопки на позднекобанском поселении Сауар. Потому что археологический памятник этот – тоже совершенно уникальный: древний Сауар был крупным по тем временам производственным центром протогородского типа. Здесь, на «пятачке» площадью всего-то в около 700 квадратных метров, раскопаны 13(!) ремесленных мастерских и три святилища. С идолами, жертвенниками, остатками древних жертвоприношений…

«Такие объекты всегда становятся местами активного туристического посещения. И этот археологический музей под открытым небом, войдя в структуру филиалов Национального музея, будет, при грамотной его «раскрутке», приносить доход и бюджету республики», – убеждена Лариса Сохиева. Но пока этот проект существует только на бумаге: средств на его воплощение тоже нет. И так не хочется верить, что у нас в Осетии это никому не нужно – и никому не интересно…

Е.ТОЛОКОННИКОВА
«Северная Осетия», 15.08.2014