Александр СКАКОВ: «Будущее Саакашвили – пост лектора в каком-нибудь американском университете»

Срок полномочий нынешнего президента Грузии подходит к концу. Означает ли это конец «холодной войны» между Грузией и Россией? Станут ли грузинские вина, которые после семилетнего эмбарго возвращаются на российский рынок, вестниками «оттепели»? На вопросы ответил Александр СКАКОВ, координатор Центра изучения Центральной Азии и Кавказа Института востоковедения РАН

– Дело в том, что Саакашвили сам себе «вырыл небольшую могилу», когда внес изменения в конституцию в свое время. Он надеялся сыграть в игру, ее можно назвать «игра  преемник», то есть  сделать так, что, когда кончается срок его полномочий, он уходит на должность премьер-министра, а президентом становится ослабленная фигура, которая будет полностью  послушна ему. Но этот сценарий не получился. Не из-за слабости Саакашвили, не из–за силы общества Грузии. А не получился он из-за нежелания его кураторов, в данном случае Вашингтона, идти на этот сценарий. В  Вашингтоне давали понять Саакашвили, что он должен уйти после окончания срока его полномочий.  И наконец-то он это понял. И, когда он это понял, он был вынужден пойти на более-менее честные выборы. На этих выборах он, конечно, проиграл, его партия проиграла. После этого в Грузии получилась ситуация двоевластия. Часть структур постепенно переходит под контроль нового кабинета министров Грузии. И у Саакашвили оставался всего один шанс. Он мог весной этого года, а именно в апреле месяце, не позже, чем за полгода до конца своих полномочий,  пойти на роспуск парламента  и на новые выборы.

Именно этот сценарий, то есть сценарий такого переворота, хотя и конституционного переворота,  в Грузии, конечно, не устраивал  новую грузинскую власть. Не устраивал он и кураторов Грузии. В первую очередь, тот же  Вашингтон.  Когда мы говорим «Запад», надо понимать, что Запад – не однороден, и Грузия – это епархия не Брюсселя, а именно Вашингтона. И там дали понять Саакашвили, что он должен  отказаться от этого своего права. Что он и был вынужден сделать.  Поэтому получилась такая странная ситуация, что бывшая правящая партия Грузии проголосовала тоже за ограничение полномочий Саакашвили. То есть, пошла на своего рода харакири, такое самоубийство.

Теперь, конечно, права  Саакашвили очень ограничены.  И он вряд ли сможет пойти на какие–то  резкие шаги, резкие меры, это уже нереально. Я думаю, что вряд ли он уйдет досрочно, до окончания срока своих полномочий. Хотя все можно допустить. Будет идти дальнейшее перетягивание каната в разные стороны, попытки урвать больше власти. Но я думаю, что его песенка уже спета, и добиться какого–то серьезного изменения во  власти Грузии он уже не сможет.

Я думаю, что его будущая карьера – это пост лектора в каком-нибудь университете, в каком-нибудь хорошем американском городе. Не более того.

– Новому руководителю страны удастся восстановить прежние отношения  с Россией?

– Что же касается отношений с Россией, то есть серьезные ограничения, связанные  с вопросами Абхазии  и Южной Осетии. Так как Россия не может пойти на отказ от признания Абхазии и Южной Осетии и никогда на это не пойдет, отношения с Грузией ограничены этим.  Грузия же не готова пойти на признание независимости Абхазии и Южной Осетии, вернее, даже не Грузия, а к этому не готовы ее кураторы. То есть, решение  вопроса  о признании Тбилиси  независимости Абхазии и Южной Осетии находится  не в Тбилиси. Ключ к этому – в Вашингтоне. Когда в Вашингтоне поймут, что это уже навсегда, тогда и в Грузии поймут это.

– Сейчас нужно говорить о том, какой курс возьмет Иванишвили  с осени. Как вы считаете,  насколько будет этот курс  отличным от сегодняшнего его курса?

– Я думаю, что Иванишвили уже взял определенный курс. Вопрос, сможет ли он проводить его дальше и насколько долго сможет его вести. Пока что у него это получается. Вопрос главный будет не во внешней политике Грузии, а в её экономике. Грузия вступает в период выплаты по долгам. Сможет ли Иванишвили  эту проблему решить, вот это вопрос серьезный. А если не сможет, то что он будет делать? Что будет с его рейтингом в этой связи?

Ситуация в экономике Грузии не будет улучшаться, она будет только  ухудшаться. И это серьезный вызов для новой власти. Что она будет делать в этой связи.

– Считаете ли вы реальным возвращение на наши  рынки грузинских вин?

– Да, уже можно говорить о том, что  в течение буквально  одного-двух-трех месяцев на рынках России появятся грузинские вина и Боржоми. Это уже решенный вопрос.

Я думаю, что к грузинским винам, так же,  как к грузинской кухне, все относятся однозначно хорошо. И если на рынок вернутся и вина, и боржоми, и другие товары из Грузии, это  будет только позитивно. Хотя, безусловно, большой ниши на нашем рынке они не займут.  Дело в том, что Россия и Грузия крайне ограничены коммуникационными возможностями.  Россию и Грузию связывает всего одна сухопутная дорога.  Ну, а порты Черноморья у нас перегружены довольно сильно. По воздуху же везти вино, как вы понимаете, довольно  дорого, накладно получается. Поэтому  я не думаю, что грузинские вина смогут получить большую  нишу на нашем рынке. Ну, появятся они, а будут стоить довольно  приличные деньги, поэтому мы будем пить эти вина лишь иногда. Ничего страшного я в этом не вижу, тем более что это вполне отвечает обещаниям, которые взяла на себя Россия, вступая в ВТО, это совершенно нормальный процесс.

Я думаю, что, если в дальнейшем  Россия пойдет на облегчение визового режима с Грузией,  это тоже будет совершенно нормальный процесс, поскольку  народы обеих стран должны общаться, независимо от политики.

Радио «Голос России», 26.03.2013