Борис ЧОЧИЕВ: «Нам может понадобиться оружие для защиты суверенитета, но нельзя держать его бесконтрольно дома»

Что делать с оружием, остающимся на руках у населения? Об этом с позиции сегодняшнего дня и исторических реалий высказался в интервью информационному агентству «Рес» руководитель администрации Президента Южной Осетии Борис ЧОЧИЕВ.

– Борис Елиозович, как Вы оцениваете ситуацию, сложившуюся в Южной Осетии после почти 20-летней военной и полувоенной ситуации, и что думаете о решении изъять оружие у населения республики?

– С 1988 года по сей день, находясь непосредственно в Южной Осетии и участвуя в происходивших здесь процессах, я имел возможность изнутри знать о проблемах, связанных с огнестрельным оружием.

Я член правительства и высшего руководства страны, но в настоящем интервью излагаю свою личную точку зрения. Хотел бы не как руководитель администрации президента Южной Осетии, а как гражданин Республики прокомментировать распространившуюся в СМИ информацию о необходимости сдачи и изъятия находящегося на руках у населения страны огнестрельного оружия.

В 1988 году органами МВД ГССР у населения Юго-Осетинской автономной области было изъято гладкоствольное оружие. Нарезного, понятно, в те времена на руках у населения не было и не могло быть. Сегодня-то мы понимаем, что это было сделано в рамках подготовки Грузией к агрессии против Южной Осетии. Однако кто мог об этом подумать в те сравнительно благополучные времена. По-моему, то же самое было сделано и в Абхазии. К чему это привело – все знают: уже через год мы оказались практически безоружными перед лицом вооруженных до зубов агрессоров, с деревянными палками и металлическими прутьями против автоматов и БТРов.

Впоследствии каждый патриот Южной Осетии начал вооружаться как мог, чтобы защитить своих детей, родных, свою Родину. Многие продавали часть имущества, даже свои автомобили, чтобы купить автоматы. Они были на особом счету, ими гордились друзья и знакомые, они пользовались большим уважением в народе. Здесь нельзя не вспомнить и тех, у которых не было необходимости что-либо продавать, чтобы купить оружие, однако они не только не сделали этого, но даже не помогли нашим ребятам, которые были полны решимости защитить Родину с оружием в руках, и даже более того – уехали далеко отсюда, бросив свой народ на произвол судьбы.

Тех же, кто не уехал, лично я считаю героями и в настоящее время в числе прочего работаю над предложениями парламенту и высшему политическому руководству республики по учреждению особого нагрудного знака и льгот тем, кто жил и работал, и своим участием придавал сил защитникам Южной Осетии все эти тяжелые годы. Я давно думаю над практическим оформлением этого решения, и считаю, что время для этого уже пришло.

Пройдут годы и десятилетия, но мы должны знать и уважать тех, благодаря которым осетинский народ вновь обрел государственность. Я ничего не имею против тех, кто уехал и сегодня вернулся обратно. Это хорошо, что они вернулись. Дай Бог, чтобы все возвращались.

– Возвращаясь к теме оружия, в чем состоит трудность решения проблемы избыточной вооруженности граждан республики?

– Трудность и противоречивость ситуации заключается в следующем.

С одной стороны, Грузия (какое бы руководство там не пришло к власти), не отказывается от планов захватить Южную Осетию, и продолжающееся вооружение Грузии – тому свидетельство. Так что здесь может возникнуть ситуация, когда нам понадобится оружие для защиты своего суверенитета. Или многие уже забыли, что происходило всего пять лет назад? Таким образом, не считаю целесообразным изымать оружие без разбора.

С другой стороны, еще хуже держать это оружие бесконтрольно дома. Потому что оружие – это неразорвавшаяся бомба, которая в любой момент может сдетонировать. Посмотрите, сколько человек у нас погибло за эти 20 лет из-за неосторожного обращения с оружием, в том числе и детей. Человек иногда бывает в состоянии аффекта с непредсказуемыми последствиями, что чревато фатальным исходом. Этого нам не надо, мы и без того немногочисленный народ.

– В чем же Вы видите выход из ситуации?

– Я выход вижу в следующем. Мое видение основано на изучении опыта тех стран, которые не могут содержать большую регулярную армию и делают упор на развитие института резервистов. Нам тоже надо продумать возможность использования этого принципа и в нашей армии в той или иной степени (я человек не военный, и думаю, что военные специалисты подробнее рассмотрят этот вопрос).

Предлагаю четыре варианта решения проблемы.

Первый вариант. Оружие и боеприпасы проходят необходимую регистрацию в специальной уполномоченной службе при Министерстве обороны. В эту службу должны войти представители Министерства обороны, Министерства внутренних дел и КГБ. В специальных опечатанных и запломбированных контейнерах (сейфах) оружие и боеприпасы хранятся на дому у владельца-резервиста. Регулярно данный уполномоченный орган проверяет сохранность оружия и состояние пломб. В мирное время владелец оружия не имеет права вскрыть этот контейнер без согласия регистрирующего органа. А в случае войны, при получении сигнала тревоги или, исходя из личных наблюдений, согласно заранее утвержденной инструкции, каждый владелец оружия будет иметь право без всяких формальностей вскрыть контейнер самостоятельно и отправиться с ним на заранее определенное инструкцией место сбора по месту жительства или службы.

Я понимаю, что это весьма масштабная работа, которая займет не одну неделю, не один месяц.

Второй вариант. Гражданам, которые не желают хранить свое оружие дома в мирное время, но не желают и терять право собственности на него, надо создать условия и возможности хранить его в специальных хранилищах в Министерстве обороны в оружейной комнате, где у каждого из этих граждан должна быть своя неприкосновенная ячейка, как в банке. В случае тревоги гражданин будет иметь возможность взять его и пойти в то подразделение резервистов, куда приписан.

Третий вариант. Создается специальный государственный фонд, за счет средств которого у тех граждан, которые не желают в мирное и в военное время иметь своё огнестрельное оружие, оно выкупается и передается в собственность Министерства обороны. Надо учитывать, что оружие в Южной Осетии – такая же собственность, как автомобиль, квартира и т.д.

Четвертый вариант. Граждане, которые не пожелают выбрать среди предложенных трех вариантов, фактически признают, что оружие им нужно не для защиты Родины, а для других целей. Им надо дать определенное время и потом уже изымать это оружие.

– Что бы Вы добавили к сказанному?

– Для каждого гражданина, который выберет один из первых трех вариантов, должны быть созданы все необходимые для этого условия.

 Это не рядовой вопрос, который можно решить одним махом. Следует узнать и в первую очередь учесть мнение тех, кто воевал, тех, кто в эти годы был здесь, а не тех, кто в тяжелые времена был далеко за пределами Цхинвала и даже Южной Осетии.

Должен быть жесткий учет оружия. К этому вопросу надо подойти очень тонко и взвешенно. С одной стороны, оружие не должно бесконтрольно жить «своей жизнью», унося жизни наших граждан, но, с другой стороны, не будем забывать, что если бы не наше население, если бы не наши ребята, то российской армии уже спасать было бы некого, так что не будем умалять роль ни одних, ни других.

Поэтому я буду предлагать высшему политическому руководству провести широкое публичное обсуждение этого вопроса и учитывать мнение тех, кто держит это оружие не для каких-то преступлений, а для того, чтобы в случае агрессии со стороны Грузии иметь возможность использовать его для защиты Отечества.

Я ничего плохого не вижу в том, чтобы были проведены какие-то дискуссии по этому вопросу. Прошу всех заинтересованных граждан, общественные организации и политические партии высказать свое мнение.

ИА «Рес», 29.01.2013