Понаехали без правил
Коренные москвичи не любят «понаехавших». Русские не любят представителей Кавказа, включая, разумеется, приезжих. Приговор Расулу Мирзаеву вызвал бурю националистического негодования не только в столице, но, похоже, дело чемпиона мира по смешанным единоборствам не станет детонатором новой Манежки, как ни пытаются нарисовать мрачный прогноз.
Я не зря первой фразой подчеркнул эту аналогию: ненависть москвичей к приезжим и русских к кавказцам. Если бы столичные жители могли, они бы вписали новую статью в Уголовный кодекс РФ об оскорблении чувств коренного москвича и предложили бы какие-нибудь адские муки в наказание любому представителю провинции за удар по лицу столичного жителя. Неважно, за что — тут ведь важен факт, не так ли?
Ну посудите сами: приезжие наглы, агрессивны, настойчивы, не любят тратить время на кухонные грезы о вечном над поэзией Серебряного века, напролом идут к поставленной цели — и вот наглость-то какая: не имеют никаких родовых уз или связей на столичном Олимпе. Такое можно оправдать с точки зрения коренного москвича? Да ни за что в жизни. А если еще речь идет о кавказцах, то всё, пиши пропало и Расул, и Саид, и кто угодно.
Да, это правда, будем справедливы. Но точно так же признаем, что представители Кавказа с их родовыми узами, взаимопомощью и взаимовыручкой не чета славянскому населению. Именно поэтому они так активно утверждаются в бизнесе, статусе, в целом действительно захватывают так называемое жизненное пространство. В то время как представители славян предпочитают маршировать маршами во славу русского духа, поносить наглый Кавказ и мечтают возродиться из пепла, аки птица Феникс. Что, не так?! В том-то и дело, что так. Не будем пускаться в глубины этнографии, культурологии, философии истории, но ни один кавказец не то что не посмеет, но и не позволит никому ударить своего ребенка или назвать его теми оскорбительными словами, которые в широком ходу в русских семьях. Свой ребенок — это свято во всех смыслах: он самый лучший, самый красивый, самый умный, а если к тому же мужчина — то вершина всего. Отношение русских к собственным детям можно резюмировать восклицанием чеховского героя — чиновника в тоске и депрессии, который, измотав себе нервы мыслями и тоской, кричит гневно сыну: «Ванька, иди сюда, я тебя выпорю!» И порет.
Русские и Кавказ — два разных мира культур, традиций, да что там говорить: если правда всё то, что 19-летний студент сказал в тот роковой вечер самому Мирзаеву и его спутнице, то ничего удивительного нет в том, что он получил немедленный жесткий ответ. Да, чемпион мира пытался оказать помощь и сам явился с повинной. Да, эксперты правы и в том, что если бы боец сразу вложил в удар намерение убить Ивана Агафонова, то, действительно, убил бы его сразу наповал одной правой рукой. Конечно же, можно понять реакцию родителей и близких друзей Ивана: она и не может быть иной. И нелепая смерть у ночного клуба жестока, и никому не пожелаешь такого исхода.
Но теперь последовали выкрики и лозунги националистов, или людей, которые по внешним признакам напоминают националистов, если хотите. «За убийство русского кавказец должен быть сурово наказан!» и так далее, и по нарастающей.
Я не питаю ненависти ни к представителям Кавказа, ни к самому этому району планеты. Более того, в советские времена я сам — кстати, чистокровный русский — служил именно на Кавказе и вернулся оттуда с друзьями и самыми теплыми воспоминаниями. Потому что более дорогого человека, гостя, чем «русский солдат», тогда не существовало. Достаточно было выйти на любую улицу любого города — а мне много там пришлось поездить, — как в мгновение ока тебя угощали виноградом, лепешками, сигаретами, да у меня было несколько друзей, которые держали для меня «гражданку» в любое время суток. Я хорошо помню и ТОТ Тбилиси, и ТОТ Ереван, и грузинское кино, и армянский театр, и кавказскую кухню, и чудное многоголосье так же, как помнит, наверное, любой из моего поколения. Тогда это казалось вечным и нерушимым. Кстати, на мой вопрос кавказским матерям и отцам, почему они так тепло относятся к русскому солдату, отвечали: «Ты здесь наш самый дорогой гость, как наш сын или брат, и мы точно знаем, что и наш сын будет самым дорогим гостем и в России, и на Украине, и в Белоруссии. Вы — наши дети, а мы одна семья».
Да, мир изменился: нет СССР, нет семьи народов, да и вся планета стала другой. Мы многое переосмыслили, многое оставили в прошлом тысячелетии. Но, похоже, главное мы всё же упускаем. Национальность «русский» — это не столичная прописка в паспорте. Хотим мы этого или нет, но мы теперь будем жить не только в Москве, но и в других городах вместе, бок о бок с представителями бывших республик СССР. По-другому уже не будет, и если кто-то теперь возмутится упрощением получения вида на жительство для так нелюбимых выходцев из Средней Азии или с Кавказа, то пусть сначала предложит миллионам славян не шакалить в Европе или Америке за чужими пенсиями и социальными пакетами, а вернуться на свою РОДИНУ и создавать, строить и защищать ЕЕ. И если мы не способны ни возвращаться, ни объединяться, ни защищать сами себя здесь, на своей земле, то не надо обвинять во всех смертных грехах те малые народы или национальности, кто умеет объединяться и действовать более решительно, энергично, чем мы сами.
Они понаехавшие? Да. И что? Мы хотим выдворить их по домам и вознестись, воспарить в эфире великого русского духа на полупустых землях России? Тогда прежде всего надо научиться не разбегаться по планете, а строить свой дом здесь. Мы хотим лопнуть от гордости за столичную прописку и родовые связи в московской элите? Но не лучше ли работать по-настоящему и головой, и руками, а не доить подаяние от столичного Золотого Тельца на ребрендинг великого звания «москвич»?
Может быть, тогда мы и научимся быть по-настоящему великим народом, достойным уважения со стороны других национальностей.
«Известия», 27.11.2012
