Ингушетия: Теперь здесь только один хозяин – Россия

Двадцатилетняя история существования Ингушетии напоминает краткий курс постсоветской истории. Горная республика, вклинившаяся между Грузией, Чечней и Северной Осетией, испытала эйфорию от полученной свободы и пережила кровавый конфликт, который до сих пор так до конца и не решен.

На полпути от старой столицы Ингушетии Назрани до Магаса – новой столицы, построенной 12 лет назад, находится мемориал Памяти и славы. Комплекс, обрамленный двумя полукруглыми арками и статуями, призван напоминать о нелегкой судьбе ингушского народа.

Открытие этого памятника должно было стать одним из главных мероприятий празднования двадцатилетия существования независимой республики Ингушетия. Памятник спокойно перенес ненастье, а вот гости спрятались от дождя в здании небольшого музея. Посетители, выгнанные с улицы неприятной погодой, коротали время, осматривая экспозицию музея.

Теперь у нас только один хозяин

«Что для меня означает сегодняшний праздник получения независимости от Чечни?» – повторяет вопрос молодой ингуш. Ему около 25 лет, он стоит у входа в музей. «До того как мы отделились от Чечни, Ингушетия была периферийным регионом, который не получал практически никаких денег, потому что все дотации шли в Грозный. Сейчас – все гораздо лучше. Вместо двух чужих хозяев нами руководит один», – объясняет парень.

Независимая Ингушетия родилась в конце эры Советского Союза. В отличие от Чечни, с которой до начала 90-х годов Ингушетия была в составе одной республики, она путем референдума решила добровольно присоединиться к Российской Федерации.

Тем не менее, как отмечает молодой ингуш, это не означает, что между ингушами и чеченцами есть какое-то напряжение. Наоборот. «К Чечне у нас относятся положительно. Нас объединяет общая вера и очень близкие языки. Чеченцы – наши старшие братья», – заключает парень.

Поэтому неудивительно, что на торжественном мероприятии без предупреждения появился президент Чечни Рамзан Кадыров. Его приветствовали очень тепло.

Резкие контрасты

Ингушетия – один из самых маленьких и бедных регионов России. Бюджет республики почти на 90% зависит от дотаций Москвы. И выглядит бюджет соответствующе.

Разница между современным, до сих пор недостроенным Магасом и старым центром Назрани очевидна. Бывшая столица Ингушетии производит впечатление забытого уездного городка, без явного центра, с пыльными улицами. Магас, где расположены ключевые учреждения и ведомства республики, наоборот, кажется современным, но безлюдным.

Дальше от Магаса – контраст  еще сильнее. У подножья восхитительных гор, которыми так гордится Ингушетия, разрозненные деревеньки и села производят странное впечатление. Кажется, здесь буквально остановилось время.

Наверное, поэтому иностранным журналистам намеренно показывают современное по российским меркам село Ольгети, где есть две достопримечательности: недалеко на холме находятся средневековые оборонительные башни, а одну из сельских улиц назвали в честь Владимира Путина.

Хрупкий мир

Владикавказ, столицу соседней Северной Осетии, и Назрань, когда-то центр Ингушетии, отделяют всего 25 километров. И хотя обе республики являются частью Российской Федерации (границы между российским регионами, как правило, существуют только на карте) путь из Владикавказа в Назрань напоминает зону военных действий.

На границе стоят КПП из бетона, вдоль дороги припаркованы военные грузовики, а из гаража за пограничной линией выглядывает бронетранспортер. Все машины, проезжающие из одной республики в другую, проверяют солдаты.

В тот же год, когда Чечня получила независимость, между Северной Осетией и Ингушетией вспыхнул пятидневный конфликт в Пригородном районе. Спорная территория, расположенная как раз между Владикавказом и Назранью, ценой нескольких сотен человеческих жизней и ценой ухода из района десятков тысяч ингушей осталась частью Северной Осетии. Но конфликт и спустя 20 лет остается нерешенным.

Война не могла не повлиять на отношения двух народов. Многие ингуши, особенно те, кого непосредственно затронул конфликт, своих соседей буквально ненавидят.

«Это они нас хотят ликвидировать»

«Мы к осетинам нормально относимся. Это они нас до сих пор хотят ликвидировать», – грустно говорит пожилой мужчина, одетый в камуфляж.

Он говорит, что Северная Осетия не хочет признавать ущерб, который конфликт нанес ингушам, и таким образом блокирует решение всей проблемы.

«Я не думаю, что произойдет новый конфликт. Времена, когда вопрос Пригородного района решался с помощью оружия, давно прошли. И если они вернутся, будет уже все равно. Теперь Чечня не отдаст нас на произвол осетинам. Рамзан придет к нам на помощь и против воли Кремля», – улыбается мужчина в камуфляже, сверкая золотыми зубами.

Вместе с тем кажется, что абсолютного железного занавеса между двумя республиками нет. «Завтра в Северной Осетии – государственный праздник. Может, нам поехать туда посмотреть? Там будет концерт Лолиты», – разговаривают между собой ингушские официантки в ресторане отеля. Возможно, ненависть между ингушами и осетинами все же не такая глубокая, как говорят.

Иржи ЮСТ,
«Aktualne.cz» (Чехия), 29.07.2012

Перевод – ИноСМИ.ru