Ошибка в сценарии

// Почему Россия в «непризнанных» республиках поставила не на тех политиков

Завтра в Приднестровье будут оглашены предварительные результаты президентских выборов. Они будут ошеломляющими. Дело не только в том, что во второй тур, скорее всего, не выйдет бессменный президент и отец-основатель Приднестровской молдавской республики (ПМР) Игорь Смирнов. Кандидат, симпатии к которому недвусмысленно демонстрировала Москва, лидер партии «Обновление» Анатолий Каминский, имеет реальные шансы проиграть выборы.

По существу, в Приднестровье повторяются те же события, что недавно в Южной Осетии, а семью годами ранее – в Абхазии: тот, кому благоволила Москва, оказывается в числе проигравших. В чем причина? Что российская власть делает не так? Почему в странах, которые зачастую воспринимаются чуть ли не как искусственные образования, созданные Россией, стал возможен этот «бунт непризнанных» и к чему он приведет? Ответы на эти вопросы попытались найти «Новые Известия».

Для совсем не знакомого с реалиями Приднестровья и Южной Осетии или привыкшего смотреть на них через призму стереотипов, сформулированных в Кишиневе и Тбилиси, нынешние события там покажутся просто удивительными. Сейчас Южная Осетия и Приднестровье находятся в ожидании новых выборов. В ПМР 25 декабря, вероятно, состоится второй тур голосования, так как никто из кандидатов в президенты, видимо, не наберет 50% голосов. В Южной Осетии будет новый тур, который состоится в марте. При этом фаворитами обоих раундов голосования окажутся те, кого официальная Москва не поддерживала, – бывший спикер приднестровского парламента Евгений Шевчук и бывший министр образования Алла Джиоева. Между тем сам факт победы оппозиционеров и там и там был закономерен. И в Южной Осетии, и в Приднестровье наряду со сложившимися жесткими «властными вертикалями» сформировалась довольно мощная оппозиция, состоящая из людей, которые оказались так или иначе отодвинуты от власти и готовых использовать имеющиеся в республике протестные настроения в свою пользу.

Свои и чужие

Многие эксперты склонны видеть в приднестровских выборах только одну интригу – собственно, ту, которую видели в Москве: останется ли на пятый срок президент ПМР Игорь Смирнов или не останется. Все-таки ссора России с приднестровским лидером получилась какой-то уж очень шумной. Против его сына Олега, после решения приднестровского президента баллотироваться на новый срок, было возбуждено уголовное дело по фактам хищения 186 млн. рублей, выделенных Приднестровью. Явно в ответ на это в ПМР было возбуждено уголовное дело против российских политтехнологов, работающих в республике. «Претензий у Москвы к Смирнову накопилось немало: прежде всего раздражают льготы, на которые приходится идти ради поддержания его режима. Кроме того, Смирнов последовательно торпедирует все попытки найти общий язык с руководством Молдовы, не желая идти на уступки даже в мелочах», – сказал «НИ» глава украинского центра прикладных и политических исследований «Пента» Владимир Фесенко. Этим была обусловлена опора на Каминского, чью партию «Обновление» поддержала «Единая Россия». Однако большинство (по данным на вечер понедельника – свыше 35%) в ходе голосования досталось кандидату, которого в Москве уже давно не рассматривали как перспективного, – бывшему спикеру парламента Евгению Шевчуку. По мнению политологов, успех ему обеспечила поддержка местной бизнес-группы, недовольной безраздельной властью в республике клана Смирнова, и антикоррупционная риторика, к которой, как оказалось, падки приднестровские избиратели.

И, наконец, сыграло свою роль простое соображение: Шевчук – «свой». Дружественный России, конечно, но прежде всего приднестровец. Именно так он себя позиционировал, в отличие от Каминского, к месту и не к месту поминавшего, что за ним – Москва.

Осетинский ребус

Нынешний конфликт в Южной Осетии, хоть и был, как в Приднестровье, запрограммирован самим ходом развития местной государственности, был во многом порожден войной 2008 года. Победа над Грузией породила массу надежд, которые позднее обернулись горькими разочарованиями и вопросами к властям республики, тем более, что они, как считают многие в Южной Осетии, оказались во время войны отнюдь не на высоте. Было или нет с военной точки зрения оправдано то, что юго-осетинский президент находился не в штурмуемом грузинскими войсками Цхинвале, а в Джаве – вопрос спорный. Однако то, что его отсутствие в городе произвело крайне неблагоприятное впечатление на его жителей – несомненно. Кроме того, Кокойты обвиняли в том, что он не смог подготовить республику к войне (в Цхинвале не было нормальных бомбоубежищ, юго-осетинская армия была плохо вооружена и подготовлена). Еще одним следствием боевых действий стало появление человека, который может стать знаменем разрозненных противников президента, – это бывший министр обороны Анатолий Баранкевич, успешно воевавший в Цхинвале. Главной же причиной недовольства стала неспособность властей быстро восстановить разрушенное в ходе войны, несмотря на солидную денежную помощь из России. В условиях постепенно накапливающегося раздражения Кокойты не нашел ничего лучшего, чем «закрутить гайки», отстраняя от власти всех, кто так или иначе с ним не согласен. Он ввязался в конфликт с одним из немногих бизнесменов, рискующих вкладывать в юго-осетинскую экономику, подрядчиком строительства газопровода в республику Альбертом Джуссоевым, имеющим большие связи в Москве. От парламентских выборов весной 2009 года фактически были отстранены оппозиционные партии. Политологи всерьез заговорили о том, что Кокойты собирается остаться у власти на третий срок. От реализации этих планов еще в мае 2009 года он отказался после публичного окрика из Кремля: против изменений конституции Южной Осетии в телеинтервью высказался руководитель администрации президента России Сергей Нарышкин. В этих условиях разрозненные противники юго-осетинского президента стали быстро объединяться: возникло оппозиционное движение, группировавшееся вокруг Джуссоева и давнего противника Кокойты тренера России по вольной борьбе Дзамболата Тедеева.

Москва, несмотря на клятвенные заверения оппозиционеров в том, что они не настроены антироссийски, относилась к оппозиции с некоторой настороженностью. «Боялись не столько прихода к власти каких-то прогрузинских сил, столько дестабилизации ситуации. Оппозиционеров рассматривали как некий рычаг давления на Кокойты, а не как его возможных преемников», – предположил в беседе с «НИ» гендиректор Центра политической информации Алексей Мухин. Но кардинального изменения ситуации в республике ни с демократией, ни с восстановлением разрушенного войной все не происходило. Деньги, выделенные на восстановление, по-прежнему бесследно исчезали, власти Южной Осетии винили во всем подрядчиков, подрядчики – власти Южной Осетии, а несогласные с Кокойты по-прежнему вынуждены были опасаться за собственную безопасность. Следствием этого стало последовательное усиление оппозиции, к которой примыкали все новые лица из числа тех многих, кого Кокойты умудрялся настроить против себя. Одним из них стала бывший министр образования Алла Джиоева.

Выпускница Одесского госуниверситета, с 2002 по 2008 год возглавлявшая министерство образования, она была буквально вытолкнута в оппозицию. Как уверяли «НИ» в штабе Джиоевой, ее проблемы начались после того, как она публично раскритиковала на заседании правительства медленные темпы восстановления школ республики. После этого против нее возбудили уголовное дело за торговлю квотами при поступлении в российские вузы. Несмотря на предложения оппозиционеров, Джиоева присоединилась к акциям против Кокойты только после того, как 29 апреля 2010 года суд приговорил ее к двум годам и двум месяцам лишения свободы условно. В условиях, когда главный оппозиционный кандидат в президенты, Джамболат Тедеев, не был зарегистрирован, Джиоева оказалась главным и по существу единственным оппозиционером на президентских выборах. Между тем непопулярному Кокойты так и не удалось найти кандидата, который был и стопроцентно «свой», и мог на равных соперничать с оппозицией. Безусловный сторонник президента, председатель Госкомитета связи и информации Георгий Кабисов был абсолютно непопулярен в республике. В результате Москве пришлось делать ставку на самого популярного из нескольких провластных кандидатов, мешающих на выборах друг другу – главу МЧС Анатолия Бибилова. Таким образом, победа Джиоевой над Бибиловым и Кремлем оказалась закономерной.

Сейчас после долгих переговоров и демонстраций в республике зафиксировано своеобразное статус-кво. С одной стороны, многозначительно поблагодарив «силовиков» и пообещав и дальше бороться с «так называемой оппозицией», Кокойты все же ушел от власти. В свою очередь Джиоева отказалась от требования немедленного признания ее победы и согласилась на «вторую попытку» – новые президентские выборы в марте следующего года. С другой стороны, конфигурация временной власти, которая сложилась в республике до марта, оказалась очень непрочной. Формальный глава государства премьер-министр Вадим Бровцев не пользуется доверием ни Кокойты, ни оппозиции. При этом в органах власти будут как представители бывшего президента, так и оппозиции. Временным вице-премьером станет Баранкевич, а ряд ключевых постов займут люди Кокойты. Все это не сулит республике стабильности до марта. И соответственно повышает цену новых ошибок России.

Промахи Москвы

Промах в отношении Приднестровья и Южной Осетии кажется особенно удивительным, если учесть, что у Кремля уже имелся негативный опыт вмешательства в ход выборов в непризнанных республиках. Речь идет о выборах 2004 года в Абхазии, когда Москва недвусмысленно поддержала кандидата в президенты Рауля Хаджимбу, однако победу тем не менее одержал его конкурент Сергей Багапш. Вероятнее всего, правы многие эксперты, которые предполагают, что все дело – в упорном нежелании Кремля понимать менталитет тех народов, с которым им приходится иметь дело. «В Москве многие предполагают, что если они дают деньги, то могут и определять правила игры. В Южной Осетии каждый человек благодарен России за отражение грузинской агрессии. Но это не значит, что там автоматически будут голосовать за того, на кого укажет Москва», – сказала «НИ» эксперт Научно-исследовательского института стратегических исследований Марина Санакоева. Те же мысли в беседе с «НИ» выражали и в Приднестровье. «Вероятно, самым удивительным открытием этих выборов для многих в Москве станет то, что в Приднестровье есть собственная политика, с реалиями которой следует считаться и помнить, что пророссийские симпатии – ресурс небезграничный», – сказал «НИ» приднестровский политолог Андрей Сафонов.

Геннадий САВЧЕНКО, Мария ВОРОНОВА, Игорь ИВАНЕНКО,

«Новые Известия», 13.12.2011