Отчет трупами

// Правозащитники предложили президенту пакет мер
по спасению Северного Кавказа

Члены президентского Совета по развитию гражданского общества и защите прав человека обнародовали 13 июля свои предложения Дмитрию Медведеву, сделанные неделю назад на выездном заседании совета в Нальчике. Совет предлагает изменить кавказскую стратегию.

Скорость изменений к худшему на Кавказе, по мнению члена совета, руководителя Центра этнополитических и региональных исследований Эмиля Паина, является критической. Чтобы остановить падение, нужно не только заново осмыслить принципы федеративного и этнополитического устройства России, но и предпринять конкретные инструментальные меры. Например, систематически искать людей, пропавших без вести в ходе контртеррористических операций (в одной Чечне таких, по данным правозащитного центра «Мемориал», около трех тысяч). Создать центры реабилитации членов семей тех, кто был убит в таких операциях (а это не всегда боевики). «Реанимировать» правосудие, поменять социальную и культурную политику. Самым важным в комплекте предложений является создание постоянных совещаний при главах регионов с участием правозащитников и силовиков.

«Необходимо отойти от установки «мочить боевиков по всей поляне» и от отчетности трупами, — сказала «МН» член президентского совета, глава комитета «Гражданское содействие» Светлана Ганнушкина.

По словам Ганнушкиной, «во многих случаях контртеррористические операции стали выгодны тем, кто их проводит, — тем более выгодны, чем больше уничтоженных боевиков. В итоге гибнут и люди, не имеющие отношения к боевикам. Отчитываться надо не числом трупов, а сокращением количества преступлений. Боевиков не уничтожать, а возвращать к мирной жизни, причем желательно не на работу в полицию».

По мнению Ганнушкиной, такие попытки предпринимаются властями Ингушетии и Дагестана, и это симптом возможных перемен к лучшему. Правда, в том же Дагестане продолжают возникать дикие ситуации. К примеру, 28 мая в Кизил-Юрте неизвестные похитили на улице молодого человека, отец которого немедленно обратился в милицию, в прокуратуру и к правозащитникам. По словам Ганнушкиной, МВД Дагестана несколько дней назад официально ответило, что 29 мая факт похищения был зафиксирован… а 3 июня похищенный был уничтожен в Гудермесе (Чечня) в ходе спецоперации. Спустя еще пару дней ответ пришел и из прокуратуры Дагестана: о похищении знают, его расследуют, пропавшего ищут. «Как они могут его искать, когда их смежникам из МВД уже известно, что он «уничтожен» в Гудермесе? — задается вопросом правозащитница. — И что вообще означает с правовой точки зрения слово «уничтожен» по отношению к гражданину России?»

По мнению Паина, путаница в работе силовиков и органов власти происходит потому, что на Кавказе сложились сразу несколько пересекающихся контуров «ручного управления» ситуацией, которые мешают друг другу до такой степени, что вся система грозит рухнуть. Альтернативный сценарий — чеченский: там все управление осуществляется из «одного окна», но зато федеральные органы власти, в том числе правоохранительные, не имеют возможности влиять на происходящее. Паин не уверен, что сами по себе совещания с участием глав регионов, силовиков и правозащитников — рецепт выхода из кризиса. «Правозащитникам кажется: если заставить власть вести диалог с обществом, проблема будет решена. Но общество находится в таком хаотическом состоянии, что уже непонятно, что лучше — взбесившееся общество или власть, отказывающаяся от диалога».

«В любом случае, отдельные разрозненные меры не дадут никакого эффекта, потому что сопротивление системы эшелонированное, и преодолеть его можно только принципиальным изменением подхода», — говорит Паин. Шанс на спасение, по его мнению, пока есть. «Более 50% россиян сейчас выступают за отделение Северного Кавказа. Но отделить хотят, потому что там болит, и никто не учит, как лечить, и не пытается это делать. Если это изменится, изменится и отношение людей».

Светлана Ганнушкина согласна, что «лечить» Кавказ необходимо: «Если у человека рак, это не означает, что надо прекратить оказывать ему медицинскую помощь. Но ситуация настолько плоха, что нас сейчас стали слушать даже те, кто раньше не обращал на нас внимания, — например, руководство Следственного комитета и прокуратуры в Чечне. Формат совещаний с участием силовиков и правозащитников уже был, когда в Чечне шли активные боевые действия. Но теперь снова открывается поле для сотрудничества и взаимодействия. Такое взаимодействие уже есть в Ингушетии и в Дагестане. Представить себе такое совещание под руководством Рамзана Кадырова я не могу, но без него оно было бы вполне возможно. Президент Медведев, который, кстати, согласился с тем, что отчетность трупами должна быть прекращена, мог бы в том числе по работе этих совещаний оценивать работу глав регионов».

Дмитрий Медведев обещал познакомиться со всеми материалами совета. До заседания в Нальчике с его участием совет уже собирался в июне в Махачкале, а 19 мая 2010 года в рамках совета в Москве прошла большая встреча президента с северокавказскими общественниками. Сам Медведев как минимум дважды предлагал варианты радикального улучшения ситуации на Северном Кавказе: в начале 2010 года был создан отдельный Северо-Кавказский федеральный округ, а с начала 2011 года началась реализация амбициозного проекта создания на Кавказе цепочки ультрасовременных курортов.

Иван СУХОВ,
«Московские новости», 14.07.2011