Раздвоение Родины

// Как получается, что в России школьники любят разную родину

Три года назад моя хорошая знакомая уехала в Италию с ребенком, которому повезло пройти отбор в престижный футбольный клуб «Эмполи» — в Москве он просиживал на скамейке запасных, глядя, как играют другие дети, чьи родители крепко «подружились» с тренером. Не очень понимая в футболе, я не могу сказать, насколько серьезны сегодня спортивные успехи этого мальчика, хотя, судя по контракту, подозреваю, что серьезные. Но я с уверенностью могу сказать, что за три года жизни уже 15-летний подросток стал не просто образованным гражданином этой чужой страны, но и ее настоящим патриотом.

Недавно я побывала у них в гостях, в маленьком городке в Тоскане, где самая высокая зарплата бюджетника — у чиновников местного муниципалитета и дворников, получающих одинаково — 1 тысячу евро (считается, что, существуя за счет налогоплательщиков, позволить себе больше чиновники никак не могут). Жизнь там не самая простая, из-за высоких цен на энергоресурсы люди учатся экономить на отоплении, электричестве, воде (за два зимних месяца только за газ в своей трехкомнатной квартире моя знакомая заплатила 400 евро). Поэтому едва наступает апрель, в домах отключают тепло, и люди целыми днями ходят в шерстяных телогрейках.

Они экономят на одежде, покупая самую дешевую на субботних китайских рынках, здесь редко увидишь забитую доверху тележку в супермаркете, да и в рестораны местные жители ходят редко, чем заметно отличаются от жителей туристических центров. Веду я к тому, что при всех трудностях, с которыми столкнулись там мои москвичи, они искренне любят эту страну и не хотят другой жизни.

Я долго не могла понять этой любви. Ладно, моя подруга, взрослый человек, научившийся ценить стабильность и покой. Но пятнадцатилетний ребенок, который теперь не ходит в кинотеатры с друзьями и не может купить себе мопед, который в Москве получал неплохие деньги на карманные расходы, а в Италии — только 10 евро на школьные обеды,— как он может любить такую свою жизнь, полную ограничений?

А потом мы поехали в соседний городок, окруженный бастионом, и мальчик по дороге с горящими глазами рассказывал мне, что когда-то каждый город в Тоскане был отдельным государством, воюющим с другими, поэтому во многих остались оборонительные укрепления, и если бы мы очутились в эпохе Леонардо да Винчи, то не смогли бы сейчас спокойно ехать по этой дороге — нас бы уже осыпали стрелами. Свой продолжительный рассказ подросток завершил историей Виктора Эммануила, объединившего Италию, и из этого повествования я поняла, что легендарный правитель Италии для моего юного друга не просто историческая личность — он для него настоящий герой.

В футбольном клубе, где играет этот мальчик, тренируются дети из разных стран, разных национальностей и разного цвета кожи. Но все они любят эту страну, знают ее историю и восхищаются Виктором Эммануилом. В их случае историческая личность стала общим национальным символом, объединяющим их всех в одной стране. Мальчик, который в Москве никак не мог выучить гимн России, наизусть знает гимн итальянский. Знать гимн и историю страны — это не просто модно, это значит, что ты имеешь право на эту страну. Это целая система ценностей, прививаемых с детского сада.

В России все устроено иначе. У нас даже историю в разных регионах воспринимают по-разному. На Кавказе в последнее время модно вспоминать о событиях эпохи Кавказской войны, карательных операциях царских генералов, об исходе черкесов за море, в Турцию, об имаме Шамиле, 25 лет противостоявшем русским войскам. У молодежи появилась потребность знать эти страницы истории, это такая мода, если хотите. Возможно, она вызвана тем, что в школьных учебниках об этом написано или ничего, или очень мало. Поэтому молодые люди идут в интернет, считая, что их историю от них скрывают. В школах Центральной России прилежные ученики знают о генерале Ермолове и генерале Лазареве, которые являются, по сути, национальными кумирами. Но эти генералы — не кумиры для кавказской молодежи и не могут быть ими. Они были слишком жестокими и беспощадными, горцы пугали их именами своих детей. Генерал Засс коллекционировал головы черкесов, а сегодня ему памятник стоит в Майкопе, там, где живут черкесы. Эти генералы, по мнению кавказских жителей, стали причиной исхода значительной части коренного населения на чужбину. Но памятники Ермолову и Лазареву возведены по всему Кавказу. То есть, начиная со школьной скамьи, кавказец чувствует противоречия в той системе ценностей, которую ему стараются прививать, и сопротивляется ей. Другими словами, он сопротивляется не только трактовке исторических фактов, но и в целом своей «русскости», своей принадлежности к истории и культуре этой страны, которая, по его мнению, необъективна по отношению к его народу.

Политика Ермолова на Кавказе была неудачной, привела к ожесточению значительной части горцев, к многочисленным поражениям и затяжной войне. Спасать положение отправили Воронцова, который в итоге прославился на Кавказе не столько своими военными заслугами, сколько выдающейся просветительской деятельностью. Но сегодня в России Ермолов известен и почитаем гораздо больше, нежели Воронцов. В отличие, скажем, от Тбилиси, где до сих пор существует Воронцовская площадь и одноименный мост через Куру — несмотря на то, что при советской власти эти названия были изменены, народная память сохранила их до сих пор.

Один учитель в Карачаево-Черкесии как-то спросил меня, почему Ермолова в России подняли на щит как символ русского владычества на Кавказе? Почему для русских не стал героем генерал Петрусевич? Тот Петрусевич, который, будучи начальником Эльбрусского округа, а потом Баталпашинского уезда, во второй половине XIX века открыл для местных горцев 46 специализированных школ и училищ, а также воскресные школы для взрослых? По его личному ходатайству одаренные дети казаков и горцев смогли учиться в российских гимназиях и училищах, и именно эти его усилия, а вовсе не завоевательные походы интегрировали горцев в Российскую империю. Почему в России так мало знают о том, что после смерти Петрусевича карачаевские и зеленчукские горцы одновременно обратились к властям с просьбой похоронить его на принадлежащих им землях? И именно добровольные пожертвования простых людей позволили перевезти прах Николая Петрусевича в станицу Баталпашинскую (ныне город Черкесск) и похоронить в ограде Никольского собора, что и стало высшим признанием его заслуг. «Петрусевич был настоящим патриотом России и государственником,— сказал мне учитель из КЧР.— Но где, кроме Черкесска, вы видели в России памятник Петрусевичу?»

Недавно прочла, что российские ведомства, Минрегион и Минобрнауки, предлагают запустить в школах пяти северокавказских республик России экспериментальную программу «Поликультурная образовательная модель как основа формирования российской гражданской идентичности». Эта программа предполагает развитие у кавказской молодежи любви к России. Она обойдется федеральному бюджету примерно в 80 млн рублей. Но даже если эти деньги будут выделены и целиком дойдут до адресата (что, конечно, маловероятно), эта программа мало что изменит в нынешних отношениях России и Кавказа. Потому что одновременно с программой для северокавказских школьников необходимо вводить просветительскую программу и для учащихся исконно русских регионов — программу, призванную рассказать о культурном, этническом и конфессиональном многообразии и богатстве России. Ведь настоящее сближение возможно только на улице с двухсторонним движением.

Ольга АЛЛЕНОВА,
журнал «Огонёк», 16.05.2011