«Черные ястребы», чьи вы?
В ответ на активизацию бандподполья в Кабардино-Балкарии местные чиновники предложили создать отряды самообороны. Сразу вслед за этой инициативой неизвестные мстители подожгли дом одного из лидеров местных боевиков. К чему может привести бездействие милиции и гражданская самооборона?
Разных силовиков на Северном Кавказе много. Но спокойнее там не становится. Фото: ИТАР-ТАСС
Нальчик — чистый, красивый город, с широкими проспектами, просторными площадями, стеклянными витринами магазинов, новыми торговыми центрами в стиле хай-тек. Центр выдержан в едином архитектурном стиле. К окраинам города, где расположены хорошие гостиницы, подступает лес — воздух здесь чистый и холодный. Это, пожалуй, один из немногих городов на Кавказе, в который приятно приезжать даже с эстетической точки зрения. Недалеко от Нальчика, на одном из склонов Эльбруса, построен новый горнолыжный курорт с современной канатной дорогой и спусками на любой вкус — говорят, сюда приезжают даже из Москвы.
И только поговорив с местными жителями, понимаешь, что люди не просто испытывают дискомфорт — они каждый день живут в состоянии страха.
Версии и враги
Начало этого года в Кабардино-Балкарии ознаменовалось серией резонансных убийств и нападений. В середине января в Чегемском районе были расстреляны сотрудники милиции, охранявшие бывшего министра внутренних дел КБР Хачима Шогенова. В конце месяца был убит глава администрации Чегемского района Михаил Мамбетов. В начале февраля на участке федеральной трассы «Кавказ» между Чегемским и Баксанским районами обнаружили заминированные плакаты, объявляющие КБР зоной «имарата Кавказ». Такие же плакаты нашли и на обочине дороги в Черекском районе. При попытке снять плакат у селения Урвань был ранен местный глава РОВД Анатолий Сундуков и его водитель. А 2 февраля в Чегеме вооруженные люди ворвались в кафе, где обедали пять милиционеров,— посетителей уложили на пол, а сотрудников МВД расстреляли.
Расправы над силовиками в этой республике стали уже черной традицией — в 2010 году здесь погибло 42 сотрудника правоохранительных структур и более 30 гражданских. Ранено соответственно 55 и 53 человека. Примечательно, что, в отличие от других северокавказских республик, в Кабардино-Балкарии социально-экономические показатели растут с каждым годом, и в прошлом году, по мнению ряда экспертов, республика заняла первое место на Кавказе по собираемости налогов и росту инвестиционной привлекательности. Один из местных чиновников в конце прошлого года даже сказал мне, что чем быстрее развивается экономика республики, тем больше делается попыток дестабилизировать ситуацию и сорвать туристические и инвестиционные проекты. О том, кому это нужно, говорят вскользь: «Силам, не заинтересованным в мире и стабильности». Поскольку понятие это расплывчатое, то и выводы каждый делает в меру своей подозрительности. Так, местные мусульмане-салафиты полагают, что дестабилизация выгодна российским спецслужбам — мол, мир на Кавказе и экономическое процветание делают его зоной, где трудно заработать «боевые» или награды за особо опасную работу. Эта довольно распространенная версия наталкивается только на одно но: получается, что жертвами кровожадных спецслужб становятся сами же сотрудники спецслужб или милиционеры.
Президент Кабардино-Балкарии Арсен Каноков (второй справа) и глава Чеченской Республики Размн Кадыров (справа). ФОТО: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
Другая версия диаметрально противоположна и ее озвучивают, как и следует ожидать, силовики — по их мнению, Кавказ раскачивают западные спецслужбы, чтобы «оторвать» его от России. Это тоже очень распространенная страшилка. Смущает только то, что до сих пор ни одно из иностранных государств не было названо виновным в раскачивании Кавказа. Если у российских спецслужб есть такие данные, то почему они не разглашаются? А если их нет, то не пытаются ли нас в очередной раз обмануть, создавая образ невидимого, но опасного врага?
Мне представляется, что причины кавказской войны кроются прежде всего в социальном противостоянии. После чеченской войны на Кавказе оказалось слишком много обиженных и униженных. Дело не в личном унижении кого-то, а в коллективном — каждый второй мусульманин воспринимал убийства, похищения и издевательства над чеченскими, дагестанскими и ингушскими «ваххабитами» как вызов всем верующим. Конечно, борцы с режимом не могли не воспользоваться этой идеей — она была на поверхности. Подполье в Кабардино-Балкарии, да и в целом на Кавказе, сформировалось именно на почве борьбы за собратьев по вере. Недавно в Дагестане в следственном изоляторе я видела молодого ростовского имама, который приехал из Ростова в Махачкалу, чтобы воевать за «братьев-мусульман, которых преследуют». Каково же было его удивление, когда в тюрьме надзиратель разбудил его на намаз и когда он узнал, что почти все сотрудники СИЗО сами делают намаз. Известный идеолог кавказского подполья Саид Бурятский построил свою борьбу с федеральной властью именно на этой идее — защите братьев по вере от преследований «неверных». Эта идея существует уже сама по себе, независимо от реальности и несмотря на то, что кавказские мусульмане в последние годы более защищены, чем еще 6-10 лет назад, и сегодня уже трудно найти случай жестоких расправ над «ваххабитами» за их веру (как это было 10 лет назад).
С каждым годом к этой идее добавлялось что-то новое. Лидеры подполья грамотно пользовались беспределом силовиков и коррупцией в органах власти, чтобы сказать своим потенциальным сторонникам: «Смотрите, эти люди заставляют вас жить не так, как велит наша вера, а так, как хотят они». Кавказские многодетность, безработица, бедность, невозможность получить нормальное образование, а также неинтересная жизнь и отсутствие возможностей для цивилизованного досуга — все это только дополнило список причин, по которым молодые люди берут автоматы и уходят в лес. В Дагестане, к примеру, каждый год рождается 40-50 тысяч детей. Каждый год столько же молодых людей заканчивают школы и оказываются на улице. У них нет работы, нет увлечений, им некуда пойти, чтобы посмотреть кино или выпить кофе с друзьями, а если есть куда пойти, то для этого нет денег. Они никогда не выезжали за пределы своей республики. Они не знают, что в Москве, кроме Манежной площади, есть прекрасные музеи и концертные залы. А в Петербурге — роскошные старинные дворцы и усадьбы, увидев которые пленный имам Шамиль сказал, что воевать с такой страной, как Россия, бессмысленно. Мир для этих молодых людей сузился до маленького горного аула или заштатного городка, в котором нет работы, нет возможности для развития какого-то увлечения — неважно, какого, и, главное, нет способа доказать, что ты — мужчина. Кроме одного-единственного — взять в руки автомат. Поэтому те, кому повезло, берут автоматы и идут в милицию и армию, а те, кто остался за бортом, уходят в лес. Там они чувствуют себя состоявшимися людьми.
Сегодня подполье впитало в себя так много мотивов и желаний вступающих в него людей, что невозможно разрушить его идеологию одним только созданием рабочих мест или строительством горнолыжных курортов. Нужны еще хорошие школы, дома культуры, спорткомплексы, бесплатные бассейны (потому что в платные никто не пойдет). Нужны детские сады в таком количестве, чтобы исключить дефицит мест, порождающий коррупцию. Нужны профессиональные преподаватели-теологи в исламских вузах, а не люди, получившие диплом за взятку и толком не умеющие даже Коран читать. А еще, как убеждены многие эксперты, не обойтись без программы по социальной интеграции молодых людей в российское общество — школьников и студентов, с 7 до 20 лет, нужно вывозить в большие российские города и за границу, чтобы они видели и понимали, как устроен этот большой и многогранный мир. Всего этого сегодня на Кавказе нет.
Во многих республиках уже пришли к выводу, что консолидация общества необходима, но даже этот вывод реализуется в извращенной форме. Под консолидацией понимается не совместное противостояние общим угрозам, а подзуживание общественности на расправу с семьями боевиков. Уже давно в республиках Северного Кавказа раздаются призывы выселять жен и матерей боевиков и сжигать их дома.
На прошлой неделе такая идея была осуществлена в Кабардино-Балкарии.
Кто записался добровольцем
Возросшая террористическая активность привела к срочному созыву парламента республики 3 февраля, на котором глава КБР Арсен Каноков предельно жестко охарактеризовал работу силовых структур, сообщив, что они «не могут защитить даже себя». «Списки членов незаконных вооруженных формирований известны, их не ищут,— сказал президент Каноков.— Они свободно передвигаются рядом с нами на машинах без номеров и с темными стеклами, не боятся. Вопрос стоит остро — или они, или мы». По словам главы КБР, программы по борьбе с терроризмом и экстремизмом не работают, несмотря на то что в республику дополнительно переброшено 150 сотрудников силовых структур. По сути, выступление Канокова стало демаршем против силовиков. Он предложил парламенту обратиться к российским властям с требованием помочь в борьбе с терроризмом. И парламент обратился. Но примечательно не только то, что это первый поступок представителя исполнительной власти на Кавказе, выразившийся в форме открытого протеста против слабо работающих силовых структур. Главный итог этого события — четко обозначенная готовность местных властей взять ситуацию в свои руки и создавать на местах, если потребуется, отряды самообороны. Именно это и предложил президент Кабардино-Балкарии, с оговоркой, правда, что это должны быть хорошо обученные и профессиональные люди. Кроме этого, президент КБР предложил «работать с родственниками боевиков и старейшинами их родов».
Предложение Канокова вызвало бурю негодования в рядах его оппонентов. Балкарские старейшины, ведущие настоящую идеологическую войну с президентом-черкесом, обратились с письмом в Кремль, в котором попросили отправить Канокова в отставку и ввести в республике прямое президентское правление, поскольку создание «карательных отрядов», по их мнению, может ввергнуть республику в гражданскую войну.
Интересно, что в соседней Северной Осетии, где еще осенью прошлого года, сразу после теракта на владикавказском рынке, начали создавать отряды самообороны, ни о каких карательных отрядах речи не шло, и в Москве идею местных чиновников восприняли спокойно. С КБР все случилось ровно наоборот. Один из моих нальчикских знакомых причиной шумихи вокруг инициативы Канокова считает желание оппонентов «его свалить»: «Все, что ни скажет Каноков, будет использовано против него».
Вскоре после скандала, в ночь с 5 на 6 февраля, в нальчикском микрорайоне Вольный аул неизвестные забросали бутылками с зажигательной смесью дом одного из самых одиозных боевиков Астемира Мамишева. Именно этого человека подозревают в убийстве лидера Духовного управления мусульман КБР Анаса Пшихачева, сотрудника УФСИНа Альберта Алтуева, коммерческого директора канатных дорог Приэльбрусья Юсупа Таукенова и сына бывшего руководителя республиканского бюро судебно-медицинской экспертизы Тимура Мечукаева. По версии оперативников, все убийства совершены одним способом: убийца приходил к домам своих жертв и вызывал их на улицу, где расстреливал в упор. Не клеится только одно: лидера ДУМ Пшихачева вызвал на улицу человек, которого он знал лично — иначе он не вышел бы, тем более без охраны и оружия. Это значит, что у Мамишева (если стрелял действительно он) в каждом случае был сообщник, которого жертва знала в лицо, а значит, это был местный житель, не представлявший, по мнению жертвы, опасности. И тот факт, что ни один из этих сообщников до сих пор не найден, действительно вызывает сомнения в том, что эти убийства расследуются. И даже в том, что Мамишев причастен к этим убийствам. И даже в том, что он вообще жив. По словам родственников, они не видели его более двух лет.
То, что для расправы выбрали именно дом Мамишева, не случайно — и дело не только в том, что это известный боевик, но и в том, что его дом полон женщин и стариков. После того как пожар потушили, во дворе дома нашли лист формата А4 с напечатанной надписью: «Если ваш сын еще раз убьет жителя Кабардино-Балкарии, вас уничтожат. Черные ястребы-антиваххабиты». Кто такие «черные ястребы», в Кабардино-Балкарии никто не знает. Но акция устрашения возымела эффект, которого от нее и ждали организаторы,— сразу несколько семей боевиков написали письмо президенту Канокову с просьбой защитить их от внесудебных расправ и выражением готовности сотрудничать. Самому Канокову тут же припомнили недавние высказывания и призывы к самообороне — газетчики даже предположили, что на самосуд граждан КБР подтолкнули высказывания президента республики.
Поджог дома Мамишевых повлиял и на позицию самого президента Канокова — на встрече с Общественной палатой КБР он дезавуировал свои предыдущие намерения, сообщив, что речь идет не о создании народного ополчения, а всего лишь о подключении вневедомственной охраны и частных охранных предприятиях к охране общественных мест и населенных пунктов.
Все это позволяет предположить, что за поджогом дома стоят вовсе не рядовые жители Кабардино-Балкарии, мстящие за своих родственников. И тут весьма кстати вспоминается похожая история, случившаяся осенью 2009 года в Дагестане. Тогда неизвестные разбросали возле мечети на улице Котрова листовки с угрозами «пособникам боевиков» — в пособников записали известных журналистов, адвокатов и правозащитников, всего около 250 человек. В подписи под обращением значилось: «Родственники убитых милиционеров». Сомнения в том, что листовку подготовили простые граждане, возникли сразу у нескольких общественных организаций: для подготовки «расстрельного» списка нужно было проделать слишком большую информационную работу и иметь слишком много «компромата» на правозащитников и журналистов, что не под силу рядовым дагестанцам. На самом деле эта акция должна была напугать слишком «зарвавшихся» представителей гражданского общества, которые в Дагестане в силу местных особенностей ничего не боятся.
Кого должна была напугать акция в Вольном ауле, тоже можно только предполагать. Однако совершенно очевидно, что народное ополчение в кавказских республиках многих не устраивает. И в первую очередь этот гражданский институт не устраивает силовые структуры, поскольку полностью дискредитирует силовиков и ставит под сомнение их способность защитить общество.
Между тем сама по себе идея создания отрядов самообороны вовсе не такая бесполезная и устрашающая, как кажется на первый взгляд. Речь ведь не идет только о вооруженных отрядах. В Пригородном районе Северной Осетии, в поселке Карца, уже много лет существует народная дружина — у них нет оружия, но они патрулируют улицы и, если замечают что-то подозрительное, тут же сообщают в милицию. В конце прошлого года такую модель собирались перенимать по всей республике. Здесь справедливо полагают, что пока общество не научится заботиться о своей безопасности и сообща с государственными структурами противостоять угрозе, проблему терроризма в стране не решить.
Ольга АЛЛЕНОВА,
журнал «Огонёк», 14.02.2011
Соединить несоединимое
// Подробности
Кабардино-Балкарская республика, по сути, является продуктом экспериментальной национальной политики СССР: до этого власти даже и не пытались объединить местные народы в некое единое квазигосударственное образование. Сегодня лидирующее место в республике занимают кабардинцы, которые связаны общим адыгским языком и культурой с черкесами в Карачаево-Черкесии и адыгейцами в Адыгее. На втором месте русские — также коренной этнос Кабардино-Балкарии: заселение русскими казаками Северного Кавказа началось с XV века, позже территории будущей КБР вошли в подчинение Терского казачьего войска. Тем не менее русские в нынешней Кабардино-Балкарии, оказавшись в роли этнического меньшинства, не могут выполнять роль буфера в межнациональных конфликтах. Другой же наиболее влиятельной силой в республике являются балкарцы — народность, связанная общим языком (половецко-кыпчакской группы тюркской семьи языков) с карачаевцами.
Ныне в КБР проживает 894 тысяч человек, при этом национальный состав выглядит следующим образом:
