Шахидка или нет? После решения суда остаются вопросы

Год с небольшим назад инцидент, случившийся на границе Северной Осетии и Ингушетии, вызвал большой общественный резонанс. Напомним, как развивались события. 25 февраля 2010 г. на Черменском посту была задержана направлявшаяся в Москву 23-летняя мусульманка-осетинка Фатима Багаева, у которой при досмотре обнаружили два детонатора и двести граммов аммонита.

Сама Багаева свою вину отрицала, заявляя, что взрывчатые вещества и компоненты ей подбросили.

На ее защиту встало Духовное управление мусульман Северной Осетии в лице ее тогдашнего руководителя.

«У Фатимы только положительные характеристики, – заявил  муфтий Али-хаджи Евтеев. – У всех – соседей, участкового, дирекции медицинского института, где она учится – положительные отзывы. Она очень добрая, хорошая девушка».

Прихожане, родственники Багаевой в один голос твердили, что обвинения, предъявленные Фатиме, инсценировка. Члены духовного управления мусульман передали в суд письменную просьбу за подписью муфтия республики об освобождении Фатимы Багаевой из-под стражи. Однако ходатайство было отклонено. В начале марта 2010 г. Пригородный районный суд Республики Северная Осетия-Алания принял решение избрать для Фатимы Багаевой мерой пресечения арест.

А 23 июля 2010 г. министр внутренних дел Северной Осетии генерал-лейтенант Артур Ахметханов в интервью главной республиканской газете заявил: «На КПМ-105 была задержана жительница РСО-Алания Ф. Багаева, которая везла в г. Назрань электродетонаторы, 200 г взрывчатого вещества «аммонит» (пояс шахида) и имела при себе билет на поезд Назрань–Москва».

После этого шум вокруг этого дела, который первоначально имел большой резонанс, как-то сам собой утих, а решение Верховного суда Республики Северная Осетия-Алания, которое было вынесено 11 марта 2011 года во Владикавказе, не было замечено прессой.

Между тем, оно весьма любопытно своим подтекстом. Но, прежде чем высказать соображения по этому поводу, приведем содержание приговора.

Багаева … в своей спортивной сумке незаконно хранила смесевое бризантное взрывчатое вещество типа «аммонит» промышленного производства, в состав которого входит аммиачная селитра и 2,4,6 тринитротолуол (тротил, тол) весом 200 грамм, а также два промышленно изготовленных взрывных устройства – электродетонаторы ЭД-КЗ, короткозамедленного действия, предназначенные для инициирования детонации (взрыва) зарядов взрывчатых веществ в шахтах.

В судебном заседании подсудимая Багаева виновной себя в совершении указанного деяния не признала.

Она показала, что 25 февраля 2010 г., примерно в 17 часу, на маршрутном такси следовала из Владикавказа в Назрань, и в это время на Черменском кругу сотрудники милиции высадили ее из такси, завели в помещение поста, произвели досмотр принадлежащих ей сумок. В одной из них, в прозрачной косметичке, которая ей не принадлежит, были обнаружены предметы, как впоследствии было выяснено, взрывчатое вещество и два взрывателя. До этого момента она их не видела. Она считает, что взрывчатку и взрыватели ей в сумку подбросили сотрудники милиции в тот момент, когда ее сумки находились за дверью помещения, где проходила регистрация граждан, и это сделано было ими для того, чтобы не дать ей возможности выехать в Назрань и оттуда в Москву.

Между тем, допросив подсудимую и свидетелей, исследовав материалы уголовного дела, суд считает виновной Багаеву в совершении изложенного выше преступления.

К такому выводу суд пришел исходя из анализа как показаний Багаевой об обстоятельствах её задержания и обнаружения у нее взрывчатого вещества и взрывных устройств, так и других доказательств по делу.

Так, из показаний сотрудника Центра по противодействию экстремизму на предварительном следствии и в судебном заседании усматривается, что с 2009 года поступали оперативные сведения о том, что подсудимая Багаева, принявшая ислам, поддерживала связь с лицами, исповедовавшими жесткое неприязненное отношение к представителям других религий, и желала стать шахидом. Она собиралась выехать в Москву на поезде из Назрани, а поэтому было принято решение остановить Багаеву на Черменском посту и выяснить, с какой целью выезжает в Москву и задать ей вопросы по поводу ее связей и роде деятельности. Для этого 25 февраля 2010 г., примерно в 16 часов, он с сотрудниками прибыл на Черменский пост, где они сообщили начальнику поста о планируемой проверке Багаевой. Тот дал указание своим подчиненным останавливать маршрутные такси, следовавшие в направлении Назрани. В одном из них оказалась подсудимая, и ее попросили выйти. Сотрудник, взяв большую спортивную сумку Багаевой, спросил, есть ли у нее еще сумки. Та ответила, что нет, и в этот момент одна из находившихся в маршрутном такси женщин обратилась к ней: «Девушка, как нет, эта сумка под сиденьем тоже ваша». Тогда Багаева взяла сумку и сама понесла в помещение. Решили досмотреть Багаеву, так как она вызвала подозрение тем, что сразу не взяла с собой одну из сумок. Для ее досмотра вызвали сотрудницу милиции, к ее приезду пригласили в качестве понятых двух женщин. Сотруднице милиции пояснили суть происходящего, и она с понятыми прошла в помещение, где находилась Багаева, и стала проводить ее досмотр…

Осмотрев первую сумку, перешли к осмотру второй спортивной сумки с надписью «EUROSPORT», из которой Багаева сначала достала коврик для намаза, еще 3-4 вещи, а затем прозрачную косметичку, закрывающуюся на «молнию», и быстро положила на топчан. На ее вопрос, чья эта косметичка, Багаева ответила, что ее. Увидев, что в косметичке что-то завернуто в ткань, она спросила подсудимую, что в ней находится. Та начала паниковать, говоря, что это не ее, хотя даже не посмотрела, что в ней находится. Видя, что Багаева паникует, испугалась, подумала, что она может взорвать их, и позвала сотрудника, которому указала на косметичку и сообщила, что там что-нибудь может взорваться. Подсудимая утверждала, что это не ее, что ее подставили. Сотрудник осторожно открыл косметичку, в которой оказались два металлических предмета с проводами и какое-то твердое вещество, замотанное лентой скотч, завернутые в ткань. Сотрудник пояснил, что металлические предметы похожи на детонаторы. Указанные предметы вновь поместили в косметичку, которую затем упаковали в черный полиэтиленовый пакет, опечатали печатью и на ней расписались понятые. Багаева отказалась от подписи в протоколе, продолжала утверждать, что это не ее, что ее подставили.

…Указание в акте дактилоскопической экспертизы на наличие следа среднего пальца левой руки Багаевой Ф.М., изъятого с косметички, в которой были обнаружены взрывчатое вещество и взрывные устройства, соответствует показаниям свидетеля о том, что досмотр вещей подсудимой был произведен в установленном законом порядке.

Таким образом, на основании приведенных выше согласующихся между собой доказательств суд приходит к выводу о виновности Багаевой в незаконном хранении и перевозке взрывчатого вещества – «аммонита» весом 200 грамм и взрывных устройств – 2 электродетонаторов ЭД-КЗ, короткозамедленного действия, предназначенных для инициирования детонации (взрыва) зарядов взрывчатых веществ.

Доводы же подсудимой Багаевой, высказанные ею на предварительном следствии и в судебном заседании, о том, что сотрудники милиции подбросили ей взрывчатое вещество и взрывные устройства, суд считает несостоятельными, поскольку они вызваны желанием подсудимой избежать ответственности за содеянное и не соответствуют фактическим обстоятельствам дела.

Багаевой предъявлено также обвинение в том, что она приискала орудие и умышленно создала условия для совершения террористического акта путем взрыва, не доведенного до конца по независящим от нее обстоятельствам, то есть по ч. 1 ст. 30 и ч. 1 ст. 205 УК РФ.

Как указано в обвинительном заключении, Багаева с ноября 2009 года по февраль 2010 года в телефонных переговорах неоднократно настоятельно высказывалась о необходимости вступления в НВФ (незаконные вооруженные формирования) и осуществления совместной деятельности «шахидов». Под воздействием экстремистских идей Багаевой было принято решение примкнуть к членам НВФ в качестве «шахида», готового к совершению террористического акта. С целью осуществления своего преступного умысла на совершение террористического акта посредством совершения взрыва, для устрашения населения и гибели людей, причинения значительного ущерба Российской Федерации, в целях воздействия на органы власти Российской Федерации с тем, чтобы они не препятствовали отторжению субъектов РФ, Багаева, в ходе подготовки к совершению террористического акта, приобрела билет на поезд Назрань-Москва, где ею планировалось совершить взрыв на одной из станций Московского метрополитена…

Исследовав все имеющиеся в уголовном деле доказательства, суд приходит к выводу, что подсудимая Багаева не совершала действий, направленных на осуществление террористического акта в Московском метрополитене, а поэтому она по данному обвинению подлежит оправданию по следующим основаниям.

Подсудимая Багаева на предварительном следствии и в судебном заседании категорически отрицала свою вину в совершении вышеуказанного преступления. Она заявила, что никогда не оправдывала действия террористов, их ненавидит, и с ними связь не поддерживала. В Москву собиралась не с целью совершения террористического акта, а для того, чтобы устроиться на работу, заработать денежные средства и на коммерческой основе восстановиться в Северо-Осетинской медицинской академии, откуда она с 5 курса была отчислена в 2009 году. Поэтому она за несколько часов до своего задержания, в ректорате СОГМА получила диплом о неполном высшем образовании.

Что же касается показаний свидетелей …17, …21, …18, …22 и эксперта …20, то они также не подтверждают вину Багаевой в приготовлении к совершению террористического акта.

Согласно показаниям матери подсудимой, ее дочь утром 25 февраля 2010 г. выехала из дому во Владикавказ с намерением на следующий день через Назрань поездом выехать в Москву, где она собиралась устроиться на работу. Она лично у себя дома в пос. Фиагдон собрала дочь в дорогу, дала ей деньги в сумме 10 тысяч рублей, и та уехала на рейсовом автобусе во Владикавказ. После обеда дочь позвонила и сообщила, что во Владикавказе получила диплом и едет в Назрань. Но вечером того же дня к ним на домашний телефон позвонил гражданский муж ее дочери и сообщил, что Багаеву задержали на Черменском посту. Как впоследствии выяснилось, при досмотре у дочери изъяли какое-то взрывчатое вещество. Она не верит, чтобы дочь имела какое-либо отношение к взрывным веществам и взрывным устройствам, ничего подобного у неё никогда не видела. Подтверждает, что её дочь, помимо воли всех родственников, приняла другую веру – ислам, бросила учебу в СОГМА, самовольно уехала в Ингушетию, где по мусульманским порядкам вышла замуж, против чего были все родственники, в том числе и она. Все эти действия своей дочери она как мать не одобряет, но её дочь не способна совершить что-то плохое, она добрая, отзывчивая. Дочь хотела стать врачом, хорошо училась и успешно прошла практику в Фиагдонской поселковой больнице. Она пыталась восстановиться в СОГМА, но ей было отказано, обещали восстановить, но только на коммерческой основе, а средств для этого у них не было. Поэтому она и решила уехать в Москву, чтобы там заработать денежные средства и восстановиться на учебу.

Как пояснил в судебном заседании брат Багаевой, она в 2008 году приняла ислам, в 2009 году бросила учебу в СОГМА и уехала в Назрань, где она, по её словам, вышла замуж за ингуша по национальности. В октябре 2009 года вернулась домой и проживала с родителями в п. Фиагдон.

Согласно показаниям свидетеля, с подсудимой Багаевой она училась в СОГМА, знает ее как порядочную, добрую, отзывчивую девушку, которая неспособна совершить что-то плохое. Багаева никогда не оправдывала действия террористов. Знает, что она собиралась уехать в Назрань к своему мужу.

Свидетель, заместитель муфтия РСО-Алания, в судебном заседании пояснил, что он знает подсудимую Багаеву как прихожанку мечети. Багаева является правоверной мусульманкой, не придерживалась экстремистских взглядов, и действия террористов никогда не оправдывала.

Из протокола личного досмотра Багаевой и досмотра её вещей усматривается, что у подсудимой помимо взрывчатого вещества и двух электродетонаторов также обнаружены другие объекты, в том числе рукописный текстовый фрагмент: «Шахид. Последняя молитва».

Как пояснила в судебном заседании подсудимая Багаева, указанный рукописный текст она несколько лет назад списала с какого-то сайта по Интернету для того, чтобы понять, почему в мусульманском мире есть люди, которые желают зла другим. Про данный рукописный текст она и забыла, он находился с той литературой мусульманской религиозной направленности, которую она серьезно изучала.

Из материалов уголовного дела видно, что в октябре 2009 года сотрудники на основании оперативных данных подозревали подсудимую Багаеву в том, что она поддерживала контакты с лицами, причастными к преступной деятельности террористического и экстремистского характера.

В связи с этим на основании постановлений было ограничено право Багаевой Ф.М. на тайну телефонных переговоров путем прослушивания её переговоров, осуществляемых с абонентских номеров мобильной связи, сроком на 180 суток, и получения детализированного списка СМС-сообщений в указанный период.

Согласно акту лингвистической судебной экспертизы в записях телефонных переговоров Багаевой, которые она за указанный период вела, содержатся факты выражения готовности к деятельности шахида, выраженные в речевом акте желания.

Между тем в этих же записях телефонных переговоров Багаевой, как указано в выводах экспертов, нет высказываний, содержащих факты склонения, вербовки или иного вовлечения лица в совершение диверсионно-террористических актов и высказываний, содержащих выражения организации, подготовки совершения диверсионно-террористических актов.

Из стенограммы телефонных переговоров следует, что Багаева в разговоре с мужчиной сообщила, что она едет в Москву, где собирается устроиться на работу.

Из диплома о неполном высшем образовании, выданного СОГМА, видно, что Багаева Ф.М. успешно завершила курс неполного высшего образования. Диплом дает ей право профессиональной деятельности и продолжения высшего образования.

Таким образом, вышеприведенными доказательствами не подтверждена виновность Багаевой в приготовлении к совершению террористического акта, а поэтому суд их отвергает.

Давая правовую оценку действиям подсудимой, суд исходит из установленных приведенными выше доказательствами обстоятельств дела, согласно которым Багаева незаконно хранила в своей спортивной сумке взрывчатое вещество – «аммонит» весом 200 грамм и два взрывных устройства – электродетонаторы ЭД-КЗ, короткозамедленного действия, предназначенные для инициирования детонации (взрыва) зарядов взрывчатых веществ и незаконно перевозила их в транспортном средстве.

При таких данных указанные действия подсудимой Багаевой Ф.М. суд квалифицирует по ч. 1 ст. 222 УК РФ как незаконные хранение и перевозка взрывчатых веществ и взрывных устройств.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 304, 307-309 УПК РФ, суд

П Р И Г О В О Р И Л:

Признать БАГАЕВУ Ф.М. виновной в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 222 УК РФ, и назначить ей наказание в виде лишения свободы на 1 (один) год и 2 (два) месяца с отбыванием в колонии-поселении.

Итак, суд выявил со стороны Багаевой факт хранения и перевозки взрывчатых веществ. В то же время, считая это доказанным, так и не был получен ответ на главный вопрос: а для чего? Для чего хранить и перевозить взрывчатые вещества? Не из спортивного же интереса? Обвинения в подготовке террористического акта суд отверг. Он и не мог их поддержать из-за слабой профессиональной работы правоохранительных органов, которые так и не смогли собрать реальной доказательной базы.

Конечно, хорошо, когда те, кто призван стоять на страже закона, как говорится, бдят. Но и бдить нужно с толком и расстановкой. Без притягивания за уши террористических намерений и без топорной работы, которая приводит лишь к двусмысленности, оставляет больше вопросов, чем ответов и после судебного вердикта.