Махарбег КОКОЕВ: «Каждый считает себя талантищем, а некоторые утверждают, что незаменимы»
// Министр культуры Южной Осетии о необходимости кардинальных перемен
Сегодняшнюю ситуацию в сфере культуры можно характеризовать по-разному: безвременье, стагнация, хаос. Министр культуры сам задал разговору критический тон, заметив, что нацелен на кардинальные изменения в своем ведомстве. Беседа началась с самого болезненного вопроса – возрождения национального театра.
– Руководством республики было принято решение о строительстве театра по последнему проекту из тех, которые рассматривались на протяжении нескольких лет. Что из себя представляет этот проект? Мне довелось ознакомиться с тремя проектами, из которых последний представляется самым оптимальным.
Первый, который еще до войны 2008 года, разработала и представила московская проектная организация «Моспроект», был масштабным. И хотя первоначально было принято решение об его утверждении, он никак не вписывался в архитектурные особенности нашего города. Позднее реализация проекта, к счастью, была приостановлена, поскольку столь огромные расходы для нашего государства оказались попросту неподъемными.
Второй также сродни первому был масштабным и «неуместным».
Последний проект, за который взялись специалисты из Северной Осетии, разрабатывался непосредственно с учетом нашего мнения. И вот здесь мы пришли к практически абсолютному взаимопониманию. Было решено оставить фасад сгоревшего здания, представляющий собой архитектурную и историческую ценность, в прежнем виде, ну, а само здание возвести с нуля, несколько увеличив его в объемах.
В один момент, правда, было принято неожиданное решение возвести театр в прежних, сгоревших стенах. Но, к счастью, второй тур президентских выборов состоялся, поменялось руководство республики, и новый глава страны, еще в ходе предвыборной кампании высказывающийся резко против подобного подхода к восстановлению театра, первым же делом распорядился приостановить подобный произвол.
Сейчас принято решение о возврате к проекту северо-осетинских проектировщиков, согласно которому здание театра полностью сносится, незначительно увеличивается и строится.
Многие, должен отметить, желают видеть в центре нашего города исключительно театр прошлого. Но мы должны понимать, что время идет, и необходимо поспевать за новыми тенденциями. К примеру, в старом театре сцена была 8,5 на 9 метров. Сейчас таких сцен в драматических театрах уже нигде не встретишь. И если, допустим, к нам кто-то захочет приехать на гастроли, а мы предложим старые параметры – уверен, никакой уважающий себя театр сюда приезжать уже не станет. Надо, чтобы сцена была как минимум двенадцатиметровой, а еще лучше все пятнадцать метров. Да и нашей труппе легче будет работать в приемлемых условиях, не ограничивая постановки в декорациях.
Кроме того, должен быть увеличен и зрительный зал. И здесь тоже принято оптимальное решение – было 326 мест, будет уже 500, что тоже отвечает стандартам сегодняшнего дня. Ведь если в зрительном зале театра меньше 500 мест, он не может претендовать на статус государственного драматического. Меньшее количество посадочных мест может быть в ТЮЗе, в кукольном театре и т.д.
– Одним из главных требований, озвучиваемых чаще всего, является сохранение национального колорита театра. В сгоревшем здании театра были уникальные росписи на потолках зрительного зала, отражающие нашу национальную историю и самобытность, в свое время сотворенные лучшими мастерами искусства Южной Осетии. Немаловажным считается и их восстановление, иначе мы в конечном итоге можем получить некое безликое сооружение, мало чем отличающееся, к примеру, от стандартных театральных зданий, сплошь и рядом встречающихся где-нибудь в российской периферии…
– К сожалению, фотографий, материалов, касающихся внутреннего облика театра и, в частности, потолков зрительного зала у нас нет. Но тут вопрос довольно спорный – а надо ли восстанавливать точную копию того самого сгоревшего зала? Эти расписные потолки были уместны в том здании, в ту эпоху, будут ли они также органично вписываться в возрожденном здании театра? Поэтому пока об этом речь не идет, вот когда мы сможем, наконец, получить новое здание, когда забрезжит свет в конце тоннеля, тогда и будем обсуждать этот вопрос. А пока… Единственное, что я могу сказать, это то, что мы должны постараться, чтобы новое здание максимально было оформлено в национальном стиле, с изобилием элементов исторического и культурного наследия наших предков.
– Когда же вопрос строительства театра, наконец, перейдет из проектной стадии в плоскость практической реализации? Существуют ли вообще конкретные сроки строительства?
– К сожалению, нет. По крайней мере, мне о них ничего не известно…
– Каждый раз, когда речь заходит о возрождении театра, разговор идет не только о строительстве здания, но и, в большей степени, возрождении духовного величия. То, что нам приходится наблюдать в отношении нашего главного очага культуры в последние годы, иначе как недоумением назвать сложно. Наверное, все, в том числе и сами актеры, должны понимать, что если переломить сегодняшнюю ситуацию не удастся, в будущем входить в восстановленное здание нам будет попросту не с чем…
– Это, пожалуй, самая больная и животрепещущая проблема. Театр, к сожалению, стал таким не сегодня и даже не вчера. Этой ситуации, этому кризису уже больше десятка лет. Настоящее искусство в нашем театре отсутствует, причем с течением времени ситуация только усугубляется. К сожалению, так происходит, когда из театра уходят лидеры, костяк, который, образно говоря, никто не имеет права перекричать. Если же каждый считает себя талантищем вне зависимости от собственного потенциала и возможностей, считая себя гениальным, причем в единственном роде, выше остальных, здорового духа в коллективе не будет никогда. Ушла эпоха гениальных, знаковых для нашего театра фигур, истинных лидеров, которые, как показала сегодняшняя реальность театра, унесли с собой фарн и негласные устои национального театра. Авторитетов в сегодняшнем театре нет и это, пожалуй, является одним из главных причин духовного, не побоюсь этого слова, разложения нашего театра. Безусловно, есть хорошие актеры, но нет авторитетов.
– Помимо прочего в числе причин затянувшегося творческого застоя сами же актеры, к примеру, называют отсутствие профессиональных режиссеров…
– Я уже назвал главную причину кризиса в работе нашего театра. Возможность пригласить в наш театр профессиональных режиссеров из России у нас есть. И то, что мы ею до сих пор не воспользовались, вызвано не отсутствием финансовых средств или нашим непониманием этой проблемы. Их попросту некуда приглашать. Если мы сейчас пригласим специалиста, через пару дней он попросту сбежит.
К примеру, в прошлом году Союз театральных деятелей России организовал приезд в наш театр двух мастеров по сценической речи и сценическому движению, которые должны были провести с нашей труппой ряд занятий. Так к ним на занятия дважды пришли по три человека. Сложилось впечатление, что все остальные настолько уверены в собственной гениальности и профессионализме, что им это попросту не нужно.
Самодисциплины в сегодняшнем театре нет, более того, напрочь отсутствует и такое необходимое качество, как самокритика. Между тем, зритель, тем более неискушенный, зачастую не понимает, что многие из наших актеров говорят со сцены, хотя практически все постановки осуществлены на родном языке. Пришло время пересмотреть все подходы к работе не только театра, но и всей сферы культуры. И здесь, в первую очередь, нужна необходимость четкого понимания ситуации. Нужно перестать жить днем вчерашним и начать действовать в соответствии с требованиями дня сегодняшнего.
– Понимание того, что нужны радикальные перемены, и сфера культуры здесь не исключение, есть. Но насколько серьезны ожидаемые перемены в вашем ведомстве и что предусмотрено менять в первую очередь, чтобы уже за определенный временной промежуток показать очевидные результаты?
– Во-первых, никого не хочу обидеть, но у нас очень высок процент случайных людей. Причем, некоторые из них при этом неустанно утверждают, что являются людьми незаменимыми. Никто не хочет признавать собственные ошибки, все единственные и гениальные в своем роде. Так быть не должно. Амбициозность может приветствоваться только тогда, когда она в меру здоровая. Если не будет единения в любой работе, любом начинании – дело обречено на провал. Я не исключаю, что будут серьезные кадровые перестановки в нашем ведомстве, какими бы болезненными они ни были для нас. Мы будем придерживаться определенных принципов при подборе кадров, приоритетным критерием среди которых непременно будет молодость. Нужны люди современные, с четким видением и пониманием того, что и как надо менять.
– В одном из интервью вы положительно отзывались о Сергее Шавлохове, новом художественном руководителе государственного ансамбля «Симд». Все последние годы, будем откровенны, мы в ожидании перемен в работе «Симда» каждый раз возлагали на нового руководителя серьезные надежды по выведению ансамбля на должный уровень. Есть ли реальный шанс увидеть результат хотя бы в этот раз? Или опять через определенное время мы будем находиться в поиске уже нового руководителя, который в свою очередь при случае будет повторять, что ансамбль фактически развален и его нужно возрождать с нуля?
– Те мысли и идеи, с которыми Сергей Шавлохов меня ознакомил до приезда в Южную Осетию, заинтересовали. Сейчас я знаю, что в ансамбле работа ведется, есть уже пара постановок на высоком уровне, однако мы поддерживаем худрука в его мнении, что пока не надо показывать работу, образно говоря, кусками, урывками. Нужно дать человеку время. С другой стороны, нам надо как можно быстрее показать результат, но это не означает, что мы будем нетребовательны к качеству. Уже озвучено, что в сентябре «Симд» должен дать сводный концерт с каким-либо другим ансамблем, скажем, народным. А вообще, на мой взгляд, «Симд» сейчас на правильном пути. При госансамбле функционируют детская и юношеская группы, которые в идеале должны готовить будущие кадры для госансамбля.
– Кстати, о детской хореографии. По-прежнему непонятной остается судьба школы-студии под руководством Мэлса Шавлохова…
– Проблема хореографической школы-студии весьма банальна – отсутствие соответствующего помещения. Зал Правительства, который многие ошибочно называют Хореографическим, не может даже при всем нашем желании выполнять эти функции по той простой причине, что это на сегодняшний день единственный зал по всей республике, где есть возможность проводить сколь-нибудь масштабные мероприятия. Возможности выделить для подопечных Мэлса Мухтаровича отдельное помещение, так же как и для Государственного детского хора под руководством Анисима Дзаттиаты, в данный момент у нас нет. Но этот вопрос никто с повестки дня не снимал, будем искать решение.
– Что касается проблем с помещениями, то единственное, пожалуй, что находится на стадии практической реализации – строительство Государственного музея. Ранее вы говорили, что сдача объекта запланирована на конец 2013 года. Все ли идет по плану?
– Пока оснований для каких-либо переживаний нет. Если не будет проблем с финансированием, думается, объект будет сдан в эксплуатацию в срок…
Рада ДЗАГОЕВА,
газета «Республика» (Цхинвал), 2.07.2012
