Марк ГАГЛОЕВ: «Хорошие выпускники вузов – штучный товар»

// Председатель Адвокатской палаты Северной Осетии о деятельности коллег и выпускниках семи юридических факультетов во Владикавказе

Одни из самых загадочных и притягательных фигур в судебной системе – адвокаты. От их умения заинтриговать, убедить судью, переиграть, разбить выстроенную систему обвинения, от их грамотно сыгранной роли зачастую зависят судьбы, а то и жизни людей. Тут, как в шахматах, если не сможешь на несколько ходов вперед переиграть соперника, вердикт будет далеко не в пользу твоего подзащитного.

В Северной Осетии адвокаты представлены профессиональным сообществом – Адвокатской палатой. Поводом для нашей встречи с ее президентом Марком Гаглоевым послужила прошедшая на днях VII конференция адвокатов РСО–А, на которой были подведены итоги прошедшего года. Марк Исмелович рассказал корреспонденту «СО» о результатах работы, ожидаемых новшествах, недостатках существующей судебной системы и многом другом.

– Хотелось бы начать нашу беседу с вопроса: кому оказывается бесплатная помощь? Кто из нуждающихся в юридической поддержке может прийти к вам и заручиться согласием, что в суде будут защищать его интересы безвозмездно?

– Согласно 324 Федеральному закону от 21 ноября 2011 г. и 42 республиканскому от 9 октября 2012 г. определены категории, которым государство гарантирует оказание квалифицированной помощи бесплатно. Их 9: инвалиды 1–2 групп, участники войны, приравненные к ним участники боевых действий, малообеспеченные семьи, дети-сироты, лица, попавшие в трудную жизненную ситуацию и др. Вот им адвокаты и обязаны оказывать помощь: в виде консультаций, составлений письменных документов, непосредственно участием в суде. В Осетии, к сожалению, есть немало людей, которые нуждаются в бесплатной помощи, им надо помогать, и мы, однозначно, будем это делать.

– А сколько в республике всего адвокатов?

– Все, кто получил статус, считаются квалифицированными адвокатами. А подтверждает эту процедуру расширенная и весьма авторитетная комиссия из 12 человек, среди которых не только представители нашей профессии, но и Арбитражного, Верховного судов, парламента, Министерства юстиции. И если адвокат прошел «чистилище», значит, он успешно сдал экзамен и сможет работать в этой ипостаси. Другое дело – опыт. Он приходит с годами.

Что касается вашего вопроса – действующих адвокатов по республике около 400. По закону на каждого федерального судью должно быть не менее двух адвокатов. У нас эти пропорции соблюдаются, и нехватки в адвокатах нет. Но поток желающих попасть к нам не сокращается. Республика маленькая, ежегодно семь профильных факультетов выпускают юристов. Куда им деться? В прокуратуре, судах штатная численность не позволяет. Вот и идут в адвокатуру.

– И какие выпускники к вам приходят?

– Это больной вопрос. Пообщавшись с ними десять минут, легко можно определить, есть у них база или они учились за папины деньги. Но у нас сегодня вся учебная система так выстроена: деньги есть – учись… А хорошие выпускники вузов – это ведь штучный товар.

– На мой взгляд, хорошим адвокатом может стать поистине талантливый человек, ведь он должен руководствоваться не просто знанием законов и правил. Его кругозор должен быть гораздо шире, чем у других представителей той же юридической специальности. И психологом надо быть, и артистом, и оратором…

– Совершенно верно. Представляете, сколько надо знать адвокату, чтобы грамотно построить свою защиту? То, что ты в деле прочитал общие фразы, сухие цифры, никому неинтересно. Нужно найти интригу. Классический пример – фильм «Мимино»…Я всегда на занятиях говорю: если вы хотите, чтобы вас слушали, нужна интрига, что-то завлекающее. Поэтому в нашем деле очень много нужно знать. Но, самое главное, нужен опыт адвокатской работы. От начинающего нет смысла сразу требовать больших успехов.

Однако среди моих коллег есть такие специалисты, которые, казалось бы, на пустом месте выстраивают очень качественную защиту. У нас много хороших, состоявшихся адвокатов. Это Бендер Чехоев, Михаил Васильев, Валентина Абациева, Владимир Хайманов, Зоя Хубулова, Сусанна Макарова, Зара Черняева, Людмила Бекоева. Порой даже трудно бывает кого-то порекомендовать, – их много и они равнодостойные.

– А что вам сегодня мешает работать?

– У нас сложилась судебная система с обвинительным уклоном. По официальной статистике, во времена так называемых сталинских репрессий в 30-х гг. прошлого века количество оправдательных приговоров колебалось от 10 до 17 %. Сегодня по всей России не набирается 1%. Это говорит о том, что судебный процесс – продолжение обвинительного заключения. Хотя в законе четко прописано, что он должен носить состязательный характер.

Расскажу одну историю. Как-то в Москву в командировку приехал американский судья. Побыл, познакомился с нашей системой, ему понравилось, но вскоре собрался домой. Ему говорят: «Куда вы спешите? Останьтесь». Он ответил, что с удовольствием бы остался еще на недельку, но ему дали на рассмотрение дело и надо послезавтра быть уже на работе. А коллеги его и спрашивают: «А как вы начнете процесс, если не ознакомились с делом?» Тут у него округлились глаза: «А я разве должен читать дело до того как начался процесс?! Ведь так у меня сложится предварительное мнение, которое может не совпадать с тем, что я услышу в ходе состязательного процесса. Пусть прокурор и адвокат посоревнуются и докажут мне, кто виноват, а кто – нет…»

Вот так и должно быть, а у нас инквизиционный процесс – как решит прокурор, с тем судья и согласится. Поэтому трудно адвокату защищать, поэтому и люди бывают недовольны. Спрашивают: «Почему не добился справедливости? Значит, ты слабый, ты не на своем месте». А как пробить «бетонную стену»? Ты обращаешь внимание на нюансы, а все твои ходатайства остаются без ответа, не решаются. И эти чужие ошибки отражаются на престиже, имидже, авторитете адвоката.

И есть еще одна проблема. Нарушаются права не только граждан, но и самих адвокатов. В чем это проявляется? Часто бывает так: адвокат подписывает заключение представлять чьи-то интересы, выписывает ордер, получает квитанцию о том, что принял деньги и дальше согласно полученной информации идет к задержанному, чьи интересы должен защищать. А на месте ему говорят: «Такого нет». Спрашиваешь: «В каком ОВД находится?» «Не знаем», – отвечают. Словом, человека прячут, чтобы адвокат к нему вовремя не попал. За это время, день-два, соответствующие органы могут «выбить» те показания, которые им нужны, их устраивают. Спустя несколько дней его допускают, но часто бывает поздно. А в законе сказано, что с момента, когда есть ордер, предъявлено удостоверение, никто не имеет права препятствовать защитнику.

– Совсем как в кино: «Без адвоката говорить не буду»?

– Так и должно быть, потому что без адвоката ты не уловишь, какие тебе приготовили подножки и ловушки. Согласно Конституции каждый человек имеет право не свидетельствовать против себя и родственников. Это защищает людей от того, чтобы они не говорили то, что потом может обернуться против них. Ведь есть презумпция невиновности, которая гласит: «Обвиняемый невиновен, пока не доказано обратное». Вот часто и создаются препоны, чтобы мои коллеги не встречались вовремя со своими подзащитными. Или начинают отправлять нас по разным инстанциям за разрешением. А на самом деле ордер и удостоверение – это мой пропуск к любому человеку. Год от года проблема не решается…

– Каких изменений в законодательстве вы ждете?

– В уголовном судопроизводстве монополия адвокатуры бесспорна. При рассмотрении с момента возбуждения уголовного дела до принятия решения судом участие адвокатов однозначно. Другие лица к защите интересов людей не допускаются. Чего не скажешь о гражданском процессе. Все, кому не лень, даже не юристы по образованию, могут быть представителями. Но дело в том что они нигде и ни перед кем не отвечают. Адвокат, если нарушит кодекс этики, будет привлечен квалификационной комиссией к ответственности и наказан вплоть до прекращения действия статуса. А они ни перед кем не отвечают.

И эти перемены в гражданском законодательстве сегодня нужны. Два года они обсуждаются в правительстве, и наконец-то принят проект закона «О юстиции», который и обяжет работать во всех судах только адвокатов. Вольным юристам, как было до сих пор, будет запрещено представлять интересы граждан. И это позитивный момент: возрастет спрос, а значит, и ответственность.

– Ну и, наконец, скажите, год был удачным для вас?

– После подведения итогов на прошедшей VII конференции адвокатов могу сказать, что работа Адвокатской палаты РСО–А за 2013 год была признана удовлетворительной.

Ежегодно мы получаем на всех адвокатов республики около 40 жалоб. За этот же период 400 действующих адвокатов принимают участие в судебных рассмотрениях около 2 тысяч уголовных дел плюс уголовные дела у мировых судей и около 6 тысяч гражданских. Так вот, из 8 тысяч дел «вытекают» 40 жалоб. Я могу с уверенностью сказать, что 95 % адвокатов пользуются доверием у населения, хотя, безусловно, есть и недобросовестные, но с ними мы быстро расстаемся. Достаточно одного сигнала – и адвокат лишается статуса. Нам нужны такие, которые дорожат профессиональной честью и интересами своего доверителя. Это и есть главные критерии оценки работы адвоката…

Н.ГОГАЕВА
«Северная Осетия», 29.01.2014