Алан ДЗАГОЕВ: «Не было даже мыслей о завершении карьеры, собираюсь ещё года три поиграть»

// Легенда ЦСКА рассуждает о кризисе команды, вспоминает диалоги с Гинером и отвечает, почему так и не уехал из клуба в Европу

Алан ДЗАГОЕВ играл за ЦСКА 14 лет. С клубом он, пожалуй, прошёл через всё. Почти все болельщики были уверены, что в ЦСКА Алан и закончит карьеру, но в мае контракт с Дзагоевым был расторгнут.

На игре с «Ростовом» полузащитник красиво попрощался с болельщиками ЦСКА. Мы же встретились с Аланом и обсудили и его уход, и многое другое.

― Твой уход ― инициатива ЦСКА?

― Я не думал о том, что уйду из ЦСКА этим летом, но так случилось. Уже примерно понимал, что происходит, и был готов к этому. С моей стороны вопросов нет, мы спокойно пообщались. Сначала с Бабаевым, потом вместе зашли к Гинеру. Сказали друг другу спасибо.

― С какими эмоциями вышел после этого разговора?

― Ком в горле присутствовал. За 14 лет было много хороших моментов: три чемпионства, Кубки, победы в матчах Лиги Чемпионов и Лиги Европы. Думал, что в ЦСКА и закончу карьеру. Но сейчас нужно перелистнуть эту страницу и идти дальше. Впереди новый путь. Физически я к этому готов, мотивация играть у меня запредельная, как и всегда.

― Топ-3 лучших моментов в ЦСКА?

― Победа в матче со «Спортингом» в квалификации Лиги чемпионов, когда дома вырвали зубами 3:1. Сначала первый гол заковыряли, который Думбия вообще рукой забил, потом второй, в концовке третий. Радости было, будто Лигу чемпионов выиграли. Конечно, матч с «Рубином» запомнился, где я «золотой» гол забил. И первое чемпионство 2013 года ― мы уверенно шли к нему весь сезон.

― Лучший гол – в ворота «Манчестер Юнайтед»?

― Нет, в ворота «Волги», когда ножницами забил. Он мне больше всего нравится.

― Когда был самый сильный ЦСКА?

― Выделю две команды ― 2008 год, когда мы выдали победную серию перед уходом Газзаева, и при Слуцком, когда у нас на лавке сидели Думбия, Эльм, здоровый Гонсалес, а в атаке бегали Вагнер, я и Муса. У нас была сумасшедшая банда.

― Думбия правда тогда почти не тренировался, а только восстанавливался?

― Были такие моменты, но он выходил и делал своё дело ― вопросов нет. Сейду постоянно на массажной кушетке лежал и говорил: «Спина, спина!». А в игре выходил и бегал! Мы про его возраст постоянно шутили: «Чего ты всех обманываешь, что ты 87-го года? Посмотри на себя, ты старый».

― По чему будешь скучать больше всего?

― По атмосфере. Я ей пропитался. Когда фанаты начинают петь «Звучит наш гимн, ЦСКА непобедим!» – сразу мурашки. 14 лет это слушал, теперь будет не хватать.

― Шутки Набабкина останутся в сердечке?

― Наше общение не прекращается. Но шуток было много. Помню, они с Цауней стащили рацию у охранников и начали их гонять: «Первый, первый, я второй. Гинер приезжает!». Охранник по всей базе бегал, суетился – всем было очень смешно.

― Планируешь продолжать играть?

― Однозначно. Не было даже мыслей о завершении карьеры, собираюсь ещё года три поиграть. Отдохнул до конца мая и уже начал тренироваться.

― Сейчас все говорят про «Аланию».

― Осетия – моя родина, и в футболке «Алании» я когда-нибудь обязательно сыграю.

― Ты ушёл из ЦСКА вместе с Марио. Символично?

― Не знаю, как так получилось, что две легенды разом ушли, ха-ха. Марио ещё год назад говорил, что устал. А сейчас тем более. Хотя он до последнего нас удивлял.

― Самоотдачей?

― Да. Вроде только был с разбитым носом, а в следующем матче уже играет. Врач на скамейке кричал: «Куда летишь!?». У Марио страх отсутствует, летит во все единоборства. Причём не только в играх, но и на тренировках. Если мяч в воздухе и Марио рядом, то лучше даже не вступать в борьбу, потому что Фернандес всех растолкает. Просто бесстрашный тигр. Марио – профессионал с большой буквы: одним из первых выходил на тренировку, последний – с неё. Ни разу не бразилец.

― Его гол Хорватии ― самый памятный момент в карьере?

― Исходя из масштаба и уровня турнира, да. Я тогда не побежал праздновать со всеми – наоборот, были мысли, что успеем третий забить. Но, видимо, настрой у всех уже был на пенальти, ха-ха. Ребята по 120 минут отыграли.

― Ты с Марио отрабатывал тот штрафной?

― Нет, я вообще должен был катить Игнашевичу под удар. Но там Модрич стоял и чухал этот прострел. Мог быть обрез, а это один из последних штрафных. Я сделал ложное движение, и Модрич действительно побежал читать. Думаю: «Подам уже в штрафную, а там будь что будет». Классно получилось. По игре мы хорватам не уступили, моменты были, первыми забили. По ощущениям, если бы выиграли по пенальти, то мы бы и Англию прошли. Правда, потом отхватили бы от Франции, но они были на голову сильнее любой команды на чемпионате мира.

― Матч с Хорватией – последний за сборную на данный момент. Красивая точка?

― Я не собирался завершать карьеру в сборной. Так случилось, что была череда травм. Но осенью я набрал хорошую форму и ещё рассчитывал сыграть за сборную. Я и сейчас не говорю, что это точка.

― Правда, что была встреча с Карпиным?

― Да, ещё перед первым сбором, когда его назначили. В общих чертах посыл такой: «Если вызову, не удивляйся».

― После вашего с Марио ухода в ЦСКА из столпов остаются Акинфеев, Набабкин и Щенников. Когда они уйдут, эпоха закончится?

― Все приходят, все уходят. Когда-то и Акинфеев уйдёт, нельзя же играть вечно. Надеюсь, новое поколение будет поддерживать традиции и держать ЦСКА в топе.

― Сколько ещё будет играть Игорь?

― Он вратарь, Буффон вот до сих пор не закончил. Просто пожелаю Игорю здоровья. Пусть играет, сколько сможет, и это приносит ему удовольствие. С возрастом Акинфеев становится только лучше. Я даже не представляю, что будет происходить на стадионе, когда он закончит.

― Что должно случиться, чтобы он задумался об уходе?

― На тренировках он продолжает получать кайф. Всё зависит от результатов. Если будут победы, то Игорь ещё долго будет в ЦСКА. Если нет, то это уже другая история. Акинфеев близко к сердцу принимает поражения. Крики, пихач – это нормально, рабочая обстановка. Хуже, когда никто не говорит: значит, всем по барабану. Гробовая тишина в раздевалке никому не нужна. Помню, в Химках обыграли «Локомотив», я вышел на замену. Мне Понтус напихал за неточную передачу Мусе так, что я после матча попросил нашего переводчика Макса сказать Вернблуму: «Ещё раз он так скажет, я его нахрен сожру». А мы этот матч выиграли! Все были за результат – в этом отличие того победного ЦСКА.

― Как ты для себя оценишь этот сезон?

― Осенью я был здоров, стабильно играл. Весной тоже, только перед «Ахматом» получил повреждение и пропустил концовку сезона. Все остальные матчи я не играл по решению тренерского штаба, хотя был готов. И в целом мне давали меньше времени.

― Игрок твоего уровня продолжает расстраиваться, когда постоянно не попадает в состав?

― Меня это не радовало. Хотя с какими-то вещами смирился. Помню, осенью вышел на «Зенит» в основе – перед игрой сказал Березуцкому, что готов. А после матча он говорит: «Ты был нужен нам во втором тайме, на последние 30 минут, чтобы усилить игру». Окей, значит, буду выходить на 20-30 минут в конце матча. Я принял, что теперь это моя роль. Но когда я полностью пропустил «Спартак» и «Динамо», внутри меня началось кипение.

― Как гасить в себе кипение?

― Только работой. Начнёшь искать виноватых ― всё. Надо молча тренироваться. Будет лучше для тебя же самого.

― Березуцкий после «Спартака» сказал: «Любой игрок должен давать большой объём. Помогать и в обороне, и в атаке Алану тяжело». Такие слова бьют?

― Кто-то берёт за счёт объёма, а кто-то за счёт мысли. Второй вариант ― мой. Я сейчас играю больше с помощью головы. Да, проводить на поле все 90 минут мне было бы тяжело, но 30, 45, 60, 70 минут я готов был играть без проблем – столько, сколько нужно команде. Здесь со словами Березуцкого можно поспорить, но это его решение.

― Ещё в январе он говорил, что ЦСКА очень тяжело далась потеря лидеров. Сейчас ушли и вы с Марио. Без лидеров построить новую команду реально?

― Появятся новые, но нужно время. Я очень верю в Ваню Облякова. Передаю ему свою «десяточку», ха-ха. Для Вани нет разницы между тренировкой и игрой, он везде в хорошем смысле рубится одинаково. Желание есть, талант есть – осталось это закрепить. Знаю, что его очень много критикуют. Вообще не по делу! В каждой игре он пробегает по 13 километров на приличной скорости, с головой всё в порядке, на мяче хорош.

― В Дивееве многие видят будущего капитана.

― Чем старше он становится, тем сильнее. Возраст пока играет свою роль. Если в опорной зоне или в нападении ты можешь ошибиться, то в защите каждая ошибка – ключевая. Судя по тому, как Дивей относится к себе и футболу, у него хорошее будущее. Вот они с Обляковым и должны создавать новый костяк ЦСКА.

― Почему весной всё развалилось после паузы на сборные?

― У меня нет этому объяснения. Только что команда играла, а потом нет. Языджи сразу рекорд по голам поставил, но потом что-то не пошло. Вроде новички пришли, первые пять матчей мы выиграли, а после паузы на сборную всё изменилось. Я вообще тогда думал, что мы будем за чемпионство бороться.

― Не рано Березуцкий взялся за роль главного тренера?

― Лучше раньше, чем вообще не попробовать. Братья со Слуцким в Европе поработали, чему-то научились. Значит, руководство посчитало, что он готов. Вроде Березуцкий всё делал правильно, местами что-то у нас получалось, но счёт на табло. Если посмотреть на таблицу – результата нет.

― С тобой он советовался по тактике?

― Бывало. Но больше осенью. Весной такого не было.

― А перед разговором с Бабаевым беседовал с Березуцким?

― Да. За день до похода к Бабаеву он мне сказал на тренировке: «Ты же понимаешь, какой разговор будет?». Я ответил: «Да». Всё стало ясно.

― Пятое место ЦСКА ― провал?

― Результат говорит сам за себя. Не то, чего мы ждём от ЦСКА. Все привыкли к тому, что мы всегда первые-вторые. В уме так, а на самом деле – пятые. Но такие моменты тоже случаются. «Барселона» сколько лет доминировала? Я сейчас не сравниваю, но у каждой команды бывают хорошие периоды, а бывают вот такие.

― ЦСКА болтает последние пару лет. В какой момент что-то надломилось?

― Да, в прошлом сезоне тоже пятыми стали. Игроки меняются, тренеры меняются. Плохо, что последние два года это происходит так часто. Чехарда никогда не приводит ни к чему хорошему. Будет костяк ― будет результат. Надеюсь, что уже в следующем сезоне ЦСКА снова будет первым-вторым.

― Всё начало ломаться при Гончаренко. Есть причина? Ведь и «Лион» выносили, на равных с «Арсеналом» играли.

― В тот период был костяк, потом пришла молодёжь, но мы всё равно играли хорошо: «Зенит» обыгрывали, шли на первом месте. Гончаренко не добился того максимума с ЦСКА, которого мог. Он не всё дал команде.

― Отъезд после «Зенита» в Беларусь повлиял на контакт с командой?

― Для меня ничего не изменилось. Даже после этого был момент, когда мы несколько туров шли на первом месте. Помню, выиграли тогда у «Ротора» на выезде в ноябре 2020-го. Я до сих пор с ним на связи. К Михалычу очень хорошо отношусь, люблю его как человека и тренера. Когда его убирали, мы тоже шли не так далеко от второго места. Может, у руководства появилось какое-то недоверие к нему или ещё что-то – не знаю.

― Чем Гончаренко крут?

― Честный, открытый. Одно из главных его качеств ― умеет признавать свои ошибки. А тренеру это тяжело даётся. Мог напихать при всех, а потом извиниться. У него была эта вспыльчивость, но потом он отходил с игроком в сторонку и извинялся. Однако было и такое, что лёд кидал в раздевалке. В тот момент все попрятались, ха-ха.

― Период Олича ― понял, что это было?

― Повторюсь, чехарда не приводит к хорошему. Олич ― хороший человек и тренер. Он профессионально подходил к своему делу, пытался добиться результата, но у него было всего три месяца. Мне с Ивицей было комфортно. Мы с ним сработались, он рассчитывал на меня. Когда его уволили, я позвонил и поблагодарил за работу.

― Читал его интервью после ухода?

― Да. Я всегда за то, чтобы расходиться по-хорошему. Без плохих слов – эмоции уйдут, а память останется.

― Газзаев недавно рассказывал, что за тобой следил «Реал» и был готов купить. Что ты знаешь про эту историю?

― Это было в 2008 году после игры с «Депортиво». Насколько я знаю, они меня смотрели, да. Но когда нет конкретики, о чём говорить? Конкретика была только дважды. В 2009 звонил Жирков: «Роман Аркадьевич просит поговорить с тобой по поводу перехода в «Челси». И в 2010 году был вариант со «Штутгартом», который тогда плотно сотрудничал с тем же «Челси». Но оба раза не сложилось.

― А после Евро-2012 ничего не было?

― Вообще ничего! Много говорили, но ни одного предложения. Хотя я тогда был готов к Европе. Агенты говорили: «На тебя слишком большая цена». Я отвечал: «При чëм тут цена? Принесите предложение, я пойду с ним к Евгению Ленноровичу и попрошу меня отпустить».

― Ты бы там заиграл?

― Да. Если бы вернуть время назад, я бы уже в 2009-м сорвался в Европу. Я и в 2016 году в чемпионский сезон чувствовал, что готов уехать. Форма была хорошая, 29 матчей без замен, и тут эта травма в чемпионской игре с «Рубином». Концовка матча, 86-я минута, лечу в подкате ― бам, перелом. Боль сразу почувствовал – ну и что, оставалось пять минут играть. После матча попросил доктора проверить, он постучал, говорит: «Больно? Вроде всё нормально, кости целы». На следующий день ― раз и перелом нашли, ха-ха. Кто-то думает, что я в танце в самолете сломал – это как нужно танцевать, чтобы сломать палец? Ту травму я очень тяжело переживал. Мы тогда с Денисовым в сборной играли в центре поля. Получается, я выпал, Денисов выпал – минус два основных игрока перед Евро.

― За последние пару лет насколько сильно изменился твой образ жизни, чтобы снизить количество травм?

― Питание поменял, режим сна, пилатес каждый день. Всё это в совокупности работает – последние два года у меня не было серьёзных травм. Помню, как в отпуске перед сборами решил отказаться от мяса. Рыбу ел, мясо нет. Чувствовал себя легче, на сборах всё было отлично. Но на тебе, кресты. Игнашевич позвонил и сказал, что это могла быть одна из причин. Доктор говорит мне съедать 2400 калорий в день, вечером обязательно мясо и углеводы. Например, печёную картошку. «Ты с Кавказа, если привык к мясу – значит, надо продолжать». Никакого фастфуда – это понятно. Сон тоже важен – во время сезона каждый вечер ложился спать не позже десяти.

― Когда был молодым, всё было не так?

― Мог поздно уснуть, рано встать ― ничего страшного, пошёл дальше наворачивать круги по полю. В молодости сил вагон. Мы о здоровье начинаем думать, когда нас петух клюнет.

― Ты для себя определил причину всех своих травм?

― Одной здесь нет. Где-то восстанавливался не до конца, где-то рецидивы – в том числе из-за того, что раньше времени выходил на поле. Такое было часто. Конечно, это грустно. Сейчас я уже спокойнее к каким-то небольшим повреждениям отношусь. Ситуация есть – ничего не поделаешь. Просто продолжаю работать. В голове ты себя можешь сильнее уничтожить, чем физически. В 2016 году так и было. Ушёл в себя, ничего не хотелось.

― Слёзы в ЦСКА бывали?

― Дома в стороночке мог всплакнуть из-за травм. После ухода из ЦСКА тоже ком стоял в горле, но держимся.

― Правда, что два твоих последних контракта были жёстко привязаны к игровому времени, а фиксированная зарплата была очень маленькая?

― Плюс-минус всё зависело от времени на поле, да.

― Справедливо?

― Я бы не хотел это обсуждать. Я провёл в ЦСКА столько лет, что у меня нет ничего, кроме слов благодарности. ЦСКА – клуб, который дал мне путь в большой футбол, я здесь поднялся. От охранников и врачей до руководства – всем, кто принимал участие в тренировках, восстановлении, организационных процессах, я говорю спасибо. В последнем туре попрощался на стадионе с болельщиками. Они всегда были рядом и поддерживали меня.

― Что изменилось в клубе при Орешкине?

― Всё то же самое. Он заходит в раздевалку, иногда встречается с командой. Так же, как и Евгений Леннорович. Я ни разу с Орешкиным не общался.

― Какой твой самый памятный разговор с Гинером?

― Когда у нас был моментик со Слуцким после игры с «Аланией». О самом разговоре я не расскажу, но в память он врезался. Общение было серьёзным, на повышенных тонах.

― Ты чувствовал, что он относится к тебе по-отечески?

― Во время последнего разговора Евгений Леннорович сказал: «Если что, всегда ждём тебя обратно в семью».

Акинфеев, Гинер и Дзагоев

― Березуцкий говорил, что Гинер дал ему очень ценный совет по части бизнеса. У тебя такое было?

― Да, я хотел приобрести складские помещения. Мне сказали, что Гинер знает хозяина. Я пошёл к Евгению Ленноровичу, чтобы выбить какую-то скидку. В итоге его знакомый отношения к тем помещениям не имел, но Гинер мне сказал: «Эти не надо приобретать. Если так хочешь купить склад, то вот тебе адрес ― купи мой со скидкой». Я его не послушал, купил. В итоге всё получилось так, как он сказал.

― Кем ты себя видишь после футбола?

― Сейчас ещё рано об этом говорить, но в будущем хочу попробовать себя в тренерской деятельности. Некоторые моменты можно прочувствовать только в шкуре тренера. Начать хочу с помощника, к которому будут прислушиваться. Нужно учиться, быть психологически готовым, находить к каждому футболисту подход. Мы с Васиным, Набабкиным и Щенниковым в этом году подали документы в тренерскую школу.

― А Акинфеев?

― Насколько знаю, он не собирается быть тренером. Но у нас будет тандем с Набабкиным, ха-ха. А там ещё и Цауню третьим возьмём.

― Что будет с нашим футболом в нынешней ситуации?

― Футбол будет, как и всё остальное. Для молодёжи открываются новые двери, иностранцев будет меньше. Другое дело, что конкуренция всё равно нужна, чем она выше – тем лучше.

― Ты полностью доволен своей карьерой в ЦСКА?

― Могло быть лучше. Должно было быть лучше. Понятно, что мне хотелось поиграть в Европе. По ощущениям, если бы не травмы, я бы играл там. В Лиге чемпионов со всеми встречался: с «Сити», «Реалом», «Манчестер Юнайтед». Один матч проходит, и в следующем ты уже привыкаешь к этим скоростям. Правда, потом возвращаешься в чемпионат России и думаешь, как всё медленно, ха-ха. Хотя оно и так медленно, но после Лиги чемпионов в три раза сильнее. Но случилось так, как случилось – я ни о чём не жалею. Я отдавал ЦСКА всего себя. Помню, Михалыч сказал, что ни на одну тренировку, ни на одну игру я не вышел немотивированным. Сейчас ничего не изменилось. И я готов к новому вызову.

 Андрей ПАНКОВ
«Чемпионат», 6 июня 2022 г.