Историзм и памятники, или как переехать Крестовый перевал

21 марта 2014 г. у бульвара на пересечении улиц Кирова и Миллера в столице Северной Осетии торжественно открыли своеобразный памятник А.С.Пушкину в честь его 185-летнего пребывания на берегах Терека. Автор Владимир Соскиев, известный скульптор России, подарил, как утверждают, скульптурную композицию Владикавказу. Это второе творение Соскиева, вызвавшее неоднозначное отношение владикавказцев, несмотря на похвальное решение городской администрации украсить улицы и площади историческими памятниками.

Позволю себе как пушкинист высказать и свое личное мнение.

Откровенно говоря, за ручку браться не хотелось, и не потому, что городские власти не хотят советоваться с профессионалами и просто с краеведами и горожанами. А потому, что донимали пословицы и поговорки: «Мели, Емеля, твоя неделя» – русская народная, «Собака лает, а караван идет» – восточная, «От болтовни пользы нет» – осетинская. Некоторые наши чиновники за годы рыночных отношений научились талантливо отмалчиваться и спокойно делать свое дело.

И действительно, ну пробили двери в доме Е.В.Вахтангова, уничтожили мемориальную квартиру-музей С.М.Кирова, сняли со стены железнодорожного вокзала мемориальную доску, посвященную А.М.Горькому… Ну и ладно. Что, солнце перестало освещать Владикавказ или «Гурманы» с «Магнитами» закрылись? Нет, конечно. Как шагали, так и шагаем в светлое капиталистическое завтра!

Я вот знаю экскурсовода, который, когда закрыта облаками вершина Казбека, показывает туристам похожую другую вершину – Шаухоха. И ничего – все довольны. Не знаю, как нынче принято у скульпторов и заказчиков, но в недалеком прошлом, прежде чем изваять памятник историческому деятелю, проводили целое исследование. Оно, конечно, может скрыться за формулировкой собственного творческого видения. Но в таком случае навряд ли у знаменитого Сосланбека Тавасиева получилась бы конная скульптура Салавата Юлаева, ныне гордость Башкирии.

Обвинить в непонимании искусства можно легко. Но мне кажется, Северный Кавказ не тот регион, где можно восторгаться «Черным квадратом» или другим шедевром, родившимся в творческом воображении художника. В художественных галереях – пожалуйста, но в местах публичных, призванных, помимо мастерства, продвигать идеологию, надо заботиться о правде жизни.

Итак, рассматриваю детали нового памятника Пушкину и хочу поспорить с теми, кого не устраивает наиболее обращающая на себя внимание часть композиции – волы. А ведь именно они повлияли на передвижение поэта по Военно-Грузинской дороге. Все это хорошо известно, правда, тем, кто откроет «Путешествие в Арзрум».

До Владикавказа Александр Сергеевич ехал в своей громоздкой петербургской карете и бричке декабриста графа В.А.Мусина-Пушкина, запряженной лошадьми. В карету он сел и при выезде из Владикавказской крепости в Тифлис, хотя частенько покидал ее, передвигаясь пешком. Волов ему предложили после ночевки на посту возле осетинского аула Коби. И вот что из этого вышло.

«На другой день около 12 часов услышали мы шум, крики и увидели зрелище необыкновенное: 18 пар тощих, малорослых волов, понуждаемых толпою полунагих осетинцев, насилу тащили легкую венскую коляску приятеля моего… Это зрелище тотчас рассеяло все мои сомнения. Я решился отправить мою тяжелую петербургскую коляску обратно во Владикавказ и ехать верхом до Тифлиса» (Пушкин и Кавказ. М. 1999 г. «Менеджер», с. 202).

Конечно, для художника волы – местный колорит, для путешественников же по горной дороге – неприемлемое средство передвижения. Волы, и не два, а несколько пар, использовались лишь при подъеме с северной и южной сторон Крестового перевала для экипажей. Уже в ауле Гудаури их меняли на лошадей. И потом, арба совсем не напоминала российские дрожки, и погонщик-аробщик все время размахивал кнутом или палкой, а не сидел, завернувшись в одежду.

Далека от правдоподобия и поза пассажира, в честь которого и сооружен памятник – А.С.Пушкина. А главное, его понурый, обращенный в сторону взгляд. И здесь уже можно выразить полное несогласие с художественным воображением скульптора. Александр Сергеевич, как утверждают дневники, стихотворения, очевидцы, был необычайно воодушевлен встречей с Большим Кавказом, потому и воскликнул:

«Кавказ подо мною.

 Один в вышине

 Стою над снегами у края стремнины…»

Великий поэт поднялся на самую высокую вершину в своей жизни, откуда увидел парящего наравне с ним орла, рождение рек, грохот обвалов, Арагву в тенистых брегах, свирепое веселье Терека.

Я уверен, что люди, работающие во властных структурах Владикавказа, искренне хотят, чтобы наш город был краше и интереснее. Но мне никак не понять, почему они так противятся созданию художественно-краеведческого совета (не путать с топонимическим), некогда рекомендованного для исторических городов академиком Д.С.Лихачевым и успешно показавшим себя в Пскове, Новгороде, Суздале… Ведь после обсуждения профессионалов исторические вещи будут более продуманны и подготовлены к восприятию.

Хорошо известно, что при открытии нового памятника раздаются, и это, наверное, правильно, торжественно-церемониальные речи и отзывы. Поэтому было решено подождать и ознакомиться с большим количеством публикаций. И надо сказать, в них встретилось немало любопытного, особенно интересны попытки создать исторические картины прошлого. Вот корреспондент телевестей «Северного Кавказа» утверждает: «В своих записках Александр Сергеевич описывал и дороги в окрестностях Владикавказа, по которым он проезжал. По замечанию неизвестного современника поэта, их состояние не позволяло пользоваться обычными экипажами. Приспособленные к местным дорогам, они запрягались волами» (22.03.2014 г.).

Пушкин, конечно, никаких дорог у Владикавказской крепости не описывал, тем более их, несмотря на катастрофические природные явления, военные и рабочие-осетины содержали по тому времени в образцовом состоянии, а сложный подъем на Крестовый перевал представлял незначительную часть Военно-Грузинской дороги.

Но более всего изумило другое утверждение: оказывается, встреча с аробщиком явилась для Пушкина первым его знакомством с Кавказом! Сам же поэт считал, что «первое замечательное место есть крепость Минарет и прелестная долина», по которой продвигалась их оказия! Ныне это место известно как теснина Арджинараг, или Эльхотовские ворота…

 В общем, внимательно читайте, господа-товарищи, произведение А.С.Пушкина «Путешествие в Арзрум во время похода 1829 года»…

Генрий КУСОВ
«Северная Осетия», 04.04.2014