«Если вы не идете к Кавказу, то Кавказ идет к вам»

Нонна ДЗИВАЕВА

Когда моя соседка – русская женщина говорит, что на все лето повезет сына к своим родителям в Дагестан, откуда она сама родом, я ее не понимаю. Не понимаю, потому что знаю, что в Дагестане небезопасно, там стреляют и взрывают. Там гибнут люди и еще люди пропадают. И страшно ехать туда, уж лучше куда-нибудь на Урал, если  хочется непременно в горы. Хотя и Кавказ, и Урал – все одна страна. Россия.

Только Кавказ для остальной России, для российского общества – совсем не то, что Урал. Новости с Кавказа нередко – как новости из другой страны. Сводки происшествий об обстрелах, подрывах, терактах воспринимаются уже как сводки из Ирана или Сирии. Последний громкий теракт близ Махачкалы 3 мая, в котором погибли 10 человек и около ста были ранены, прошел почти незамеченным в российских СМИ: о нем сообщили, рассказали подробности и на следующий день забыли. И мало кто знает, что ранения в том теракте были серьезными, у некоторых пострадавших оторваны конечности: руки, ступни. Были раненые дети.

Журналисты из кавказских республик признают, что чувствуют отношение к Кавказу своих московских коллег как к территории уже нероссийской. И когда те попадают в Махачкалу, например, то очень удивляются тому, что люди здесь живут обычной жизнью, живут по российским законам, а не по шариату, женщины ходят в обычной светской одежде, некоторые – в хиджабах. Но ведь и в Москве женщина в хиджабе давно не редкость.

Заведующий отделением социологии Института истории, археологии и этнографии дагестанского научного центра РАН Заид Абдулагатов согласен  с тем, что россияне часто просто не знают истинного положения вещей на Кавказе: “О Дагестане судят по этим взрывам. Сложилось впечатление, что здесь чуть ли не все дагестанцы хотят уйти из российского пространства, государственного, правового. Но ничего такого здесь нет. Основная масса дагестанцев , больше 90 процентов, хотят остаться в России. Против лишь несколько процентов людей. Тех, кто слишком увлекся религией”.

Хотя он согласен и с тем, что есть тенденция отстранения самого Кавказа от России. И как раз религия стала играть в этом вопросе большую роль: “Сейчас социализация идет в основном по религиозному пути. И это не очень хорошо. Я думаю, что надо усилить светскую траекторию, которая раньше была в школьном образовании, в вузовском образовании и воспитании”, считает социолог.

Социологи говорят об утомлении российского общества темой Кавказа. Хотя это не единственная причина того, что многим Кавказ представляется нероссийским и чужеродным.  Источник в правительстве Осетии, согласившийся побеседовать с PublicPost на условиях анонимности,  уверен, что сейчас массово тиражируется тезис о Северном Кавказе как об обузе, которую нужно отделить. По его мнению, это обыденная усталость, которая была и при Советском Союзе. Только она не была вправлена в такие массовые процессы, и она не была поддержана на уровне информационно-политической элиты.

“Почему сейчас элита поддерживает эти настроения? Во-первых, это удобная форма, куда можно канализировать какие-то политические и социальные проблемы. То есть, возникает некая политическая неурядица или проблема не этнического характера, а политической неразвитости; у либерально – настроенной части общества возникает ощущение, что страна идет в политическом смысле не туда, куда она могла бы идти по степени готовности среднего класса. В это время и возникает очень удобная форма направить раздражение, которое существует в среднем классе, в другую сторону и преподнести какую-то тему, которая связана с этническими проблемами”.

Вторая проблема, по мнению источника, это то, что на Северном Кавказе не удается купировать вялотекущую партизанщину, и никто не знает, как эффективно ей противостоять. Ну и третья – это отсутствие на региональном уровне эффективных административных режимов. В том числе на северокавказском уровне. “Региональные политические элиты коррумпированы, пронизаны кланами”, – говорит политолог. Но здесь он настаивает, что это уже не этническая проблема, а политическая – “проблема неадекватности избирательных процедур, проблема гражданского общества”.

То есть феномен Северного Кавказа, который предстает как особая и сторонняя провинция, связанная с депрессией, затянувшейся войной, какой-то безысходностью, объясняют не столько этнические, сколько политические и региональные категории. И это, по мнению ученых, надо четко разделять.

“Северный Кавказ, это ведь даже не Алжир. Можно его трактовать как российский Алжир, но между Россией и Северным Кавказом – как российским Алжиром нет даже Средиземного моря, – объясняет собеседник PublicPost, – то есть отделение, про которое орут националисты, очень проблематично, невозможно. Ну и кроме того, Северный Кавказ неоднороден. Он же разный Кавказ. Там же существует, например, исламская угроза. В Дагестане, в Чечне существует. И на передовой противостояния с этой угрозой находятся сами дагестанцы и чеченцы. Или, например, в Кабарде подполье появилось. Кто прежде всего борется с этим подпольем? Они сами и борются. В декабре 2010 года там погиб профессор Ципинов, этнограф. Он воспринимал себя российским гражданином и, в принципе, он и погиб как российский гражданин. Он ведь боролся против радикального исламизма”.

Старший научный сотрудник Российского института стратегических исследований Артур Атаев объясняет взаимную отстраненность Кавказа и России формированием новой идентичности и ментальности.

“В Советском Союзе они формировались центрально по вертикали власти. И они были связаны с таким понятием как советский человек. Вот это понятие советский человек, советская общность, она включала все. Но в 90 и 91-ом году они были разрушены. И им на смену пришла другая идентичность и ментальность. На Кавказе эта новая идентичность и ментальность – мусульманин. И она не входит в ту целостность, которая существует на сегодняшний день в России. С этого и началось все, и в первую очередь неприятие друг друга в плане культурном. В последнее время идет неприятие друг друга и в плане политическом. Потому что мусульманство как таковое не допускает в принципе верховенства светской власти”, – считает Атаев.

В целом, многие ученые и эксперты сходятся в одном – мало кто понимает и знает, что сейчас происходит на Северном Кавказе. Представления среднестатистического россиянина о Северном Кавказе стереотипны и поверхностны. А набирающий в последнее время популярность лозунг “Хватит кормить Кавказ” отстраняет Кавказ от России все дальше и сильно принижает значение этого региона.

“Надо всегда помнить, что Кавказ – это геополитический узел. А что такое геополитический узел? Это зона интересов держав, сверхдержав и многих стран. И те процессы, которые там идут, в том числе деструктивные, они ведь внешними силами изучаются под микроскопом. И даже провоцируются ими”, считает Артур Атаев.

“Проблема будет сохраняться довольно долго, – прогнозирует эксперт из правительства Осетии, – И я думаю, что и политически и технически вряд ли возможно отделение Северного Кавказа. Именно потому что это приведет к ухудшению по всем параметрам тех проблем, которые вызывают эту усталость, о которой мы говорили раньше. И люди, которые говорят, пусть Кавказ отделяется и идет лесом, конечно не правы. Дело в том, что лес тогда может придти к ним”.

PublicPost, 6.06.2012