«Во всем мне хочется дойти до самой сути…»

// Народному художнику Осетии Михаилу ДЗБОЕВУ – 75

…Он – из тех людей, которые до седых волос остаются мальчишками. В самом лучшем смысле этого слова. Неуемными, заводными, фонтанирующими и искрящимися энергией, сполна сохранившими юношескую свежесть души – и пытливые огоньки в глазах…

А еще он твердо убежден: художник просто не имеет права замыкаться от живой жизни с ее болями, тревогами и проблемами за прихотливо-ажурными стенами пресловутой «башни из слоновой кости». Потому что тогда из его творчества, шаг за шагом и капля за каплей, уходит главное – душа. Оно выхолащивается, становится бедным на краски, образы, горячие и искренние «движения сердца» – и тускнеет его волшебное «небесное зеркало», в котором, во всей своей многогранности, отражаются мир и человек…

Заслуженный художник России. Народный художник Северной Осетии. Лауреат Государственной премии имени Коста Хетагурова и Национальной премии «Яблоко Нартов». Известный в республике и на Северном Кавказе скульптор. Наставник-педагог, отдавший больше 30 лет преподавательской работе во Владикавказском художественном училище и воспитавший не один десяток одаренных учеников, многие из которых сегодня – уже сами признанные мастера. Большой друг и давний внештатный автор нашей «СО», которая регулярно публикует его статьи и очерки – всегда очень неравнодушные, остро поднимающие и анализирующие наболевшие проблемы культурной жизни Осетии. И каждая такая публикация неизменно обретает широкий читательский резонанс…

А еще он – интереснейший собеседник, общаться с которым – одно удовольствие. Эрудит. Поклонник Толстого, Достоевского и классиков родной осетинской литературы. Страстный театрал – и завзятый садовод-любитель, с увлечением посвящающий свободное от работы в мастерской время грядкам и яблоням на дачном участке…

И – человек, органически не приемлющий «по жизни» циничных установок: «Мне все равно» и «Моя хата – с краю». Человек с беспокойной душой – и деятельной гражданской позицией…

Все это – Михаил Дзбоев. Уроженец селения Карман-Синдзикау, подарившего в свое время Кавказу таких выдающихся скульпторов, как гениальный самоучка Сосланбек Едзиев и блистательный Сосланбек Тавасиев. Выпускник Московского Суриковского института, он широко известен в родной Осетии как замечательный мастер жанровой и монументальной скульптуры.

За его плечами – около полувека, отданных творчеству. И его работы давно стали «визитными карточками» республики. Памятник педагогам и студентам Северо-Осетинского госуниверситета – участникам Великой Отечественной. Монументы, возведенные в память не вернувшихся с ее фронтов сыновей Осетии в Лескене и Мизуре. Памятники Сергею Кирову на одноименной улице во Владикавказе – и изобретателям керосина, строителям первого в мире нефтеперегонного завода братьям Дубининым – в Моздоке. Полная экспрессии и мощи скульптура осетинского божества охоты и покровителя зверей Афсати, встречающая туристов в Цейском ущелье – и скульптурные барсы на Чугунном мосту… А еще – многочисленные мемориальные доски, увековечившие память о людях и знаковых событиях, оставивших в истории Осетии и России светлый и яркий след… Это – лишь очень беглый перечень самых известных его работ. О которых критики-искусствоведы отзываются, не жалея восхищения и похвал: «Они привлекают своеобразной художественной формой, трактованной решительно и смело, они всегда выразительны и эмоциональны».

13 апреля у Михаила Николаевича юбилей – ему исполняется 75 лет. И, от души присоединяясь к звучащим в его адрес поздравлениям близких, коллег, друзей, учеников, поклонников его творчества, «СО» публикует на своих страницах интервью с юбиляром. О новых замыслах, о секретах профессии, «о времени и о себе»… И о том, что значит это для Михаила ДЗБОЕВА – быть художником…

– Наверное, у каждого художника есть в творчестве свои заветные ориентиры, которые он берет себе «за образец и за мерило» – и за ту планку, высота которой его вдохновляет. Свои кумиры, свои великие учителя в искусстве. У вас, Михаил Николаевич, это кто?

– Пожалуй, три имени. Из античных скульпторов – Мирон, создатель «Дискобола». Из более поздних – француз Эмиль Бурдель, который начинал как скульптор роденовского круга, но потом их с Роденом творческие дороги разошлись. И – наш Сосланбек Тавасиев.

Бурдель – это потрясающий мастер еще и в том смысле, что он придавал очень большое значение материалу, в котором создается скульптура. Это ведь тоже крайне важно, здесь мелочей нет. Мрамор, гранит, металл, дерево – у каждого из них своя текстура, и она дает возможность образу, который ты в этом материале воплощаешь, «заиграть» во-своему… Сколы на мраморе, годовые кольца на срезах дерева – всему этому скульптор должен придавать значение. Все это, умело обыгранное, может очень ему помочь в работе. А может – и наоборот…

Ну, и Микеланджело, конечно. Это – титан, колосс, заоблачная вершина… Не прикоснувшись к наследию таких титанов, не осмыслив его и не пропустив через душу, художник сегодня вряд ли сможет состояться как художник. И, в то же время, очень важно найти в творчестве именно свою дорогу, свой голос. Найти себя. Меня, честно говоря, всегда коробит, когда я слышу, как в адрес скульптора или живописца с апломбом раздается: «Он не так видит такой-то сюжет или образ, не так его трактует…» А «так» – это как? У художника должно быть право на свою позицию, на собственное осмысление вечных сюжетов и тем, к которым он обращается. «По-своему» – это вовсе не значит «непрофессионально».

Вот тот же образ Коста, хотя бы, взять. Для художников Осетии это – святыня.

И тем не менее он настолько многогранен, что каждый мастер, прикасающийся к этому образу, открывает нам его по-новому…

– Тема Коста – она ведь и вам, как скульптору, всегда была очень близка и дорога. Наравне с пушкинской темой…

– Я часто думаю: за 37 лет, скупо отмеренных судьбой, сделать столько, сколько сделал Пушкин – это невероятно. Это и впрямь под силу только гению. Как был гениален и Коста, сгоревший в 46 лет – и такое грандиозное и светлое наследие оставивший своему народу… Несмотря на то, что жизнь его была такой нелегкой, что его окружали цензурные рогатки, что ему «ставили палки в колеса» власть имущие. И что он ушел, так и не испытав личного счастья…

У меня была работа, где я попытался это выразить: сидящий Коста – и проплывающая мимо блестящая красавица Анна Цаликова. С веером, шуршащая шелками… Помните Мартина Идена и Руфь у Джека Лондона? Та же трагедия, та же невозможность счастья: он духовно намного перерос ее, и оказалось, что они – совсем разные, далекие друг от друга люди…

И на пушкинскую тему я композиций тоже делал много – это же неисчерпаемая сокровищница сюжетов! С просто огромным удовольствием работал в свое время и над мемориальной доской, посвященной пребыванию Пушкина в крепости Владикавказ…

– Кстати, мемориальные доски – это ведь вообще отдельная интереснейшая страница в вашем творчестве. Благодаря которой столько сделано, чтобы не угасал в Осетии огонь живой памяти о людях, ставших ее гордостью… Сколько их, мемориальных досок вашей работы, уже установлено в республике, Михаил Николаевич?

– Ох, вы знаете, я недавно взялся считать – и сам себе не поверил: оказалось, что больше 50-ти! И сейчас ждут открытия еще три новых. Одна, например, посвящена памяти Владимира Дегоева, директора 38-й владикавказской школы, чье имя эта школа сегодня носит. Еще одна, большая, метр на метр тридцать – памяти известного нашего спортсмена Сергея Андиева: ее открытие состоится на стадионе его имени во время празднования 90-летнего юбилея общества «Динамо»…

Мемориальные доски – это, как общеизвестно, монументальная скульптура малой формы. Здесь надо быть предельно лаконичным – и, в то же время, суметь дать живой, яркий, сразу узнаваемый образ конкретного человека. Не скатившись к трафарету, к шаблону… Это непросто, но эта задача меня всегда, еще со студенческих лет, очень привлекала.

– И тут мы плавно переходим сразу к двум традиционным для юбилейных интервью вопросам: о новых творческих замыслах – и о том, какие из ваших работ лично вам, как автору, больше всего дороги…

– Когда работаешь над чем-то, то, наверное, именно это произведение, именно этот замысел в данный конкретный момент – и есть для тебя самые дорогие, любимые, важные и выстраданные… Потом появляются другие идеи, другие задумки. А жизнь сама, в итоге, расставляет по местам: что у тебя – более значительное и удачное, что – менее…

Вот недавно мне позвонил один искусствовед из Петербурга, который побывал в Моздоке – и увидел там мою стелу, посвященную братьям Дубининым. Не скрою: было лестно услышать от него восторженные комплименты, поздравления с творческой удачей – и даже откровенное признание: «Эта работа настолько пронизана концентрированным «русским духом» – я даже не поверил, что ее делал кавказец»… Теперь у этого искусствоведа возникла идея: было бы замечательно поставить аналогичный памятник Дубининым и на их родине, в Ярославской области. Так что не исключено, что буду участвовать в работе над этим проектом, если он получит «зеленый свет».

Очень дороги мне и такие из моих новых работ, как памятник Суворову во дворе владикавказского Суворовского училища, как мемориальная доска памяти Сергея Андиева, о которой я уже говорил… Ну, и «Афсати» в Цее, вроде бы, народу тоже полюбился…

– Скульпторы Дзбоевы – это ведь в Осетии уже династия. Ваш сын Арсен тоже пошел по отцовским стопам – учился у вас в ВХУ, окончил «Суриковку» и сейчас уже хорошо известен в республике как молодой талантливый мастер, подающий большие надежды…

– Хвалить собственного сына вот так, публично – это для отца как-то неудобно и, наверное, некорректно. Но я очень рад, что Арсен занимается тем, что ему нравится – и, кажется, достаточно плодотворно. Что он нашел в скульптуре себя, сложился как творческая личность. Мемориальная доска его работы установлена в станице Архонской – она посвящена памяти нашего земляка, архимандрита Матфея Мормыля. В Кобанском ущелье появилась недавно его же каменная скульптура с изображением Уастырджи…

А во Владикавказском художественном училище я преподавал со дня его основания. И это было очень здорово – работать с молодежью. Талантливой, думающей, с искорками в глазах… Я ни в коем случае не считаю время, отданное преподавательской работе, потерянным для творчества – такое общение всегда взаимно обогащает и студента, и педагога… А молодежь сегодня в искусство Осетии приходит очень хорошая. И я убежден: мы, старшие, можем не бояться за его будущее!

Беседовала Е.ТОЛОКОННИКОВА
«Северная Осетия», 13.04.2013