Борис БЕРОЕВ: «Все слушали рассказ экскурсовода о Северной Осетии в братской семье народов СССР»
21 сентября исполняется 75 лет Борису БЕРОЕВУ – доктору географических наук, профессору СОГУ, почетному доктору Российской международной академии туризма, мастеру спорта СССР и судье Всесоюзной категории по туризму, заслуженному работнику культуры Северной Осетии.
Он исходил полстраны, поднимался на Казбек, покорял Памир, Тянь-Шань, Карпаты, Хибины. Обо всех этих красивых местах писал зарисовки, статьи и целые книги. А книг у него много: «Туда, где парят орлы», «Дорогу осилит идущий», «Если вы с горами на «ты», «Горы – наше богатство», «Терек – река дружбы», «Здравствуй, Цей», «Крутыми тропами». Все эти издания пользовались и пользуются до сих пор заслуженной популярностью читателей.
Борис Мацкоевич – человек разносторонних интересов, многое в жизни повидал, дружил со многими известными людьми. И сам пользуется большим авторитетом среди знакомых, коллег, студентов и многих горожан.
С Борисом БЕРОЕВЫМ в канун его 75-летия побеседовала корреспондент сайта «Осетия-Квайса» Залина ПЛИЕВА.
– Борис Мацкоевич, как случилось, что вы родились так далеко от Осетии – в Карелии?
– Судьба привела туда моего отца, машиниста на железной дороге. В городе Кемь, где он работал, я и родился. В те времена железнодорожники были как военные: их никто ни о чем не спрашивал, а направляли туда, куда было надо. Но в Карелии нас ждала не только отцовская работа, там наша семья полной мерой вкусила то горе, которое несли людям репрессии. Отца арестовали, долгое время нам с матерью и сестрой ничего о нем не сообщали. И лишь спустя годы я узнал, что его просто-напросто расстреляли…
– И вы вернулись в родные края?
– Да, сразу же после ареста отца. В Карелии нам уже небезопасно было оставаться. По приезду в Осетию некоторое время пожили в Беслане, у родственников мамы. Потом перебрались во Владикавказ. Я пошел в 22-ю школу, это на Курской слободке. Застал последний выпуск, когда мальчики и девочки учились отдельно. Так и писали 22-я мужская, а девочкам – 22-я женская школа.
– Сейчас такое трудно представить.
– Ну, конечно. Это был своего рода эксперимент. Правда, для чего он был нужен, мне до сих пор непонятно.
– Вы прилежным учеником были?
– Не особо. У меня была проблема с русским. Знал только одно слово: «Здравствуйте»! Из-за того что в моем окружении все говорили исключительно по-осетински.
– Надо же! А сегодня наоборот: все обеспокоены тем, что осетинский язык выходит из употребления.
– Это действительно беда. И беда большая. Детям с малых лет надо прививать любовь к родному языку.
– А как вы так «срослись» с природой?
– Когда в нашей школе появился кабинет ботаники, где было много разносортных растений и мхов, наша учительница пожаловалась, что у нее нет папоротника. А он, как оказалось, рос совсем недалеко, на Сапицкой. Принесли мы с одноклассником ей это растение, чему она сильно обрадовалась, всем хвасталась. После этого самого похода я и влюбился в горы. Мне безумно понравились эти маленькие извилистые склоны.
Вы знаете, в конце XIX века эта местность стала неотъемлемой культурной частью Владикавказа. Там проводили всевозможные мероприятия, собиралась городская молодежь, сам Коста Хетагуров на «Сапицкой будке» читал свои стихи. В 30-х годах появились первые дома отдыха, а после войны на этой живописной территории располагалась база нашей футбольной команды «Спартак».
– Получается, ваш первый турпоход произошел в 10 лет?
– Именно. Я на самом деле был восхищен горами. Но возникала проблема: отпроситься у мамы. Этот вопрос помогал решить наш сосед и мой школьный учитель географии Аркадий Иванович Айларов. Благодаря его вмешательству я все окрестности города знал назубок уже в 6-7 классах. Позже увлек и своих одноклассников, что понравилось директору школы. У меня постепенно появились единомышленники из других школ. И в 1952 году на наше счастье во Владикавказе открыли детскую туристическую школу. Находилась она на проспекте Коста. Мы ездили в другие районы республики, стремясь больше учащихся привлечь в наши ряды. Тогда увлечение туризмом приняло массовый характер. И это здорово. Ведь туризм воспитывает в человеке много хороших качеств – ответственность, собранность, расширяет кругозор, наконец, это здоровье.
– И когда совершили свой настоящий поход в горы, чтобы подобно Высоцкому воздать оду их величию и красоте?
– С Высоцким я был знаком лично. А что касается моего первого восхождения, то оно состоялось, когда я был в девятом классе. 1 июня 1954 году отправился на Казбек с военными из Суворовского училища в качестве инструктора. На тот момент я уже имел трудовую книжку и неплохой туристский опыт. За моей спиной было 20 человек, за чьи жизни отвечал, как говорится, головой.
– В Советском Союзе восхождения на Казбек совершались регулярно. И вы в своей книге «Крутыми тропами» очень подробно рассказываете об одном из них, весьма примечательном…
– В 1967 году исполнялось 50 лет Советской власти. И наш Северо-Осетинский обком партии во главе с Кабалоевым затеял массовое восхождение на Казбек. Последний такой поход проводили в 1960 году, связав его с юбилеем Кирова. Тогда поднялось 1187 человек. Вот Кабалоев и дал приказ, что необходимо провести Альпиниаду, а меня назначили ее начальником. Передо мной стояла серьезная задача – поднять 1500 человек. Для каждого пришлось доставать штормовой костюм, окованные ботинки, веревку, питание, палатки. Я объехал все хозяйства Северного Кавказа и собрал амуницию лишь на 500 человек. А Кабалоев ставил задачу задействовать даже 2000.
В один из дней прихожу домой, мать сообщает, что Билар Емазаевич меня ищет. Быстро собрался и поспешил к нему, это было 8.30 вечера. «Тебя Исса Александрович ждет завтра у себя в 8 часов утра в Ростове», – сказал мне первый секретарь, давая понять, что с генералом армии Плиевым, командовавшим тогда Северо-Кавказским военным округом, уже обо всем договорился. Я был в шоке, но деваться некуда – надо ехать. Быстро собрались и на «РАФике» с Сергеем Туаевым, который был за рулем, отправились в Ростов-на-Дону. Приехали мы даже на полчаса раньше назначенного срока.
– Зачем же генерал Плиев вас вызывал?
– Он обещал обеспечить нас походными кухнями, военными вертолетами, обмундированием. Но ждать всего этого пришлось три дня, так как вся техника находилась в Астраханской области, там учения проводили.
В итоге нам дали два вертолета, пять машин с рациями и пять машин с кухнями. Исса Александрович исключительно обязательным был, но того же требовал и от своих подчиненных.
Так, благодаря нашему знаменитому земляку, и состоялось массовое восхождение.
– А когда последний раз вы поднимались так высоко в горы?
– Наверно, еще со студентами. А так действующим мастером спорта я был до сорока лет, первым из осетин получив это спортивное звание – 15 декабря 1960-го года.
– Вы придаете значение званиям?
– В СССР они имели почти всегда точную значимость. Это сейчас, к примеру, норму мастера спорта можно, не выезжая за пределы республики, получить.
– Вы и поездили, и рисковали. А там, где риск, всегда много запоминающегося. Можете вспомнить какой-то рискованный эпизод из вашей практики?
– Таковых было уйма. Чтобы, например, выполнить эту самую норму мастера спорта, необходимо было совершить лыжный поход на Крайнем Севере. Просто не вообразить, какой там жуткий холод и мороз. И вот отправились мы, четыре парня и две девушки в Архангельскую область, на берег Белого моря. Наши рюкзаки весили по 46 кг. А тут во время остановки на обед руководитель нам кричит: «Обед. Всем по два куска сахара». И больше ни-ни.
– Сахар?
– Он восстанавливает работу сердца. А после с нами и приключилась беда – мы заблудились. На карте была обозначена избушка, где по идее мы должны были остаться на ночлег. Но дул ужасный ветер, мы задержались в дороге, стало темнеть. Начальник экспедиции говорит: «Давайте делать холодную ночевку». Что означало, переночевать прямо на снегу. Я возразил, так как это верная смерть. Вообще, когда попадаешь в такую сложную ситуацию, мозг особенно сильно работает. Короче говоря, мы разделись по двое и, в конце концов, нашли эту хижину. Это сейчас я с улыбкой вспоминаю этот случая, воспринимаю его как приключение, а в тот момент нам было не до смеха.
– Люди из спортивного мира всегда живут им. Вы бываете в курсе спортивных событий?
– А как же! Вот за наших борцов болел, которые в Стамбуле выступали. Но что-то в этот раз они не смогли показать всего, что могли и чего мы от них ждали. Думаю, на Олимпиаде наши ребята обязательно выступят лучше и порадуют нас, болельщиков. Также слежу за футболистами, легкоатлетами, альпинистами, фехтовальщиками, среди которых особую симпатию у меня вызывает Майя Гучмазова. На мой взгляд, она далеко пойдет – очень талантливая девочка.
Вообще в настоящее время, в Осетии наблюдаю спортивный бум. И это здорово! Но беспокоит другое – в селах-то особо нет залов, секций. Вот на это стоит обратить внимание.
У нас и в музыке есть таланты, и в искусстве, и в науке, но это небольшая часть молодежи, эту прослойку надо все время расширять, создавать для этого условия. И это не только государственная задача. Нужны меценаты-патриоты, те, кто способен сработать на будущее. К сожалению, здесь у нас большой дефицит. Все лакомые куски земли и недвижимости в Осетии распродали, везде, куда ни повернись, рестораны и увеселительные заведения, а их строят еще и еще… Это печально.
– А у меня вызывает тревогу и здоровье людей. По данным всероссийской общественной организации «Зеленый патруль» наша республика – худший по экологии субъект на Северном Кавказе. Вы как специалист что на это скажете?
– На самом деле, не все так катастрофично. Но проблема, безусловно, есть и ее надо решать общими усилиями: от простого горожанина до главы республики.
– Вернемся к советским временам и к тем, кто встречался на вашем жизненном пути. Что по прошествии лет вспоминается?
– Многое. Жизнь предстает как мозаика встреч, эпизодов. В 1958 году я был на Печоре в водно-туристском походе и возвращался домой на поезде «Москва-Владикавказ». И тут прошла молва, что с нами едет Михаил Шолохов, естественно, в купе, а не в общем вагоне, как мы, студенты. На одной из остановок я выскочил за газетами и вдруг увидел, что все смотрят в мою сторону. Повернулся, а рядом – Шолохов. Недолго думая, спрашиваю: «А вы настоящий Шолохов»? Он, в ответ, улыбаясь: «А что? Бывают ненастоящие?» Затем взял меня под руку, пригласил к себе и стал расспрашивать, откуда и чем занимаюсь. Узнав, что я из Осетии, назвал несколько наших писателей, с которыми был знаком.
– В советские годы поэты и писатели пользовались особым уважением. Почему, на ваш взгляд, сейчас совсем не так? Только ли из-за того, что приоритете в обществе поменялись?
– Прежде всего, потому, что мелкие произведения нынче публикуют. И режиссеры, и те же писатели чаще занимаются халтурой. Я от этих современных «произведений» оторван, предпочитаю исключительно классику. Советское поколение писателей я хорошо знал – Максима и Гиго Цагараевых, Василия Цаголова, с которым дружил, Сергея Базоева, Михаила Цирихова. Многих из них задействовал в своей работе. Тогда в Осетию приезжало огромное количество туристов, и вот для них наши писатели и поэты рассказывали о нашей культуре, традициях и обычаях, читали им свои произведения. А сегодня и туристов нет, и писателей я, по крайней мере, не вижу.
– Все-таки – быть ли туризму в Осетии?
– Если б меня спросили, то я раньше сельского хозяйства, промышленности, строительства дорог, развивал бы здесь туристско-курортную сферу. Так как это живой доход, живая пропаганда культуры, нации, обычаев, нравов. В мою бытность первая беседа на всех турбазах была на тему: «Северная Осетия в братской семье народов СССР». Беседа длилась, как минимум, полчаса и, вы не представляете, с каким интересом все слушали экскурсовода. Через туризм мы показывали, нашу республику, и нам было что демонстрировать. Ведь у нас богатейшая история.
– А есть ли будущее у горнолыжного туризма?
– Да, если им основательно займутся. Самое главное, что у нас есть – это районы, где этот вид спорта привлекательно можно развивать – Мамисон, Горная Дигория, Цей, к которому я питаю особые чувства.
– Цею вы посвятили не одну книгу…
– С первых минут знакомства с этим поистине райским уголком нашей Осетии я в него без памяти влюбился.
– Про Цей вы уже все написали. А над чем сейчас работаете? Что в ваших творческих, педагогических планах?
– В основном занят работой в университете. Вот после юбилея собираюсь уйти с должности заведующего кафедрой, буду простым преподавателем. Считаю, молодым нужно давать дорогу.
– В 75 лет у человека на сердце больше тревоги или оптимизма?
– У меня лично второе. Я во всем и во всех стараюсь увидеть только хорошее.
– Во всех? Неужели вас никогда не предавали?
– Даже сегодня предали. И, тем не менее, я – оптимист.
– Не могу не спросить о вашем знаменитом на всю страну однофамильце, актере Егоре Бероеве. Знакомы с ним?
– Не только с ним. Я его деда, Вадима Бероева, не менее известного актера, еще лучше знал. Мы с ним в Москве познакомились. Жил он по улице Живописная, 25. Это рядом с Моссоветом, где Вадим работал. Кстати, с Высоцким я у него же в квартире и познакомился.
Егор с его младшим братом Дмитрием тоже мне по мере возможности уделяют внимание. Когда приезжают во Владикавказ, всякий раз меня находят, навещают.
– На юбилей не порадуют своим присутствием?
– А я его не буду справлять. У меня дочь год назад умерла. Отмечу по-научному, в честь меня в университете организуют научную конференцию, где выступят мои коллеги, друзья. Вот и получится научный праздник.
– Позвольте и коллективу нашего сайта «Осетия-Квайса» от души поздравить вас с юбилеем, пожелать здоровья, долгих лет творческой жизни и новых успехов!