Южная Осетия без выбора

Итог предстоящих выборов президента Южной Осетии не имеет особого значения: все 4 кандидата – ставленники Кремля. Важнее то, что случится потом. После позора в ноябре Москву в глазах осетин может реабилитировать только одно — быстрое выполнение обещаний по восстановлению ЮО.

Повторные выборы президента Южной Осетии назначены на 25 марта. На участие в них претендовали 22 человека, но после жесткого отсева Центральная избирательная комиссия зарегистрировала четверых кандидатов: экс-главу комитета госбезопасности Леонида Тибилова, уполномоченного по правам человека при президенте Давида Санакоева, посла ЮО в России Дмитрия Медоева и лидера коммунистической партии Станислава Кочиева.

На этот раз среди кандидатов в президенты нет ни одного оппозиционера, что неудивительно: власти учли ноябрьский опыт прошлого года, когда выборы пришлось признать недействительными из-за того, что на них победила оппозиционный политик Алла Джиоева.

Сейчас она фактически находится под арестом – дама выздоровела после ишемического приступа, но ее держат под охраной в больничной палате. А ее бывшие соратники разбегаются кто куда (пока что большей частью к Тибилову). Возможно, потому, что тот заявил о готовности работать с Джиоевой в случае его избрания.

Собственно, Москве сейчас неважно, кто из этой четверки выиграет выборы. Главной задачей текущего момента для нее является радикальный уход будущего нового президента от феодально-криминальной политики, проводимой его предшественником Эдуардом Кокойты, который, среди прочего, неизвестно куда спустил деньги, выделенные бюджетом России на восстановление Южной Осетии.

Видимость проведения нормальных выборов должен обеспечить глава Совбеза ЮО Вадим Бровцев. Пока неясно, останется ли он у власти в случае успешного выполнения своей миссии. А лоббировать Бровцев, скорее всего, будет Дмитрия Медоева, которого Кремль, как давно «своего человека», должен, по идее, привечать больше трех остальных кандидатов в президенты.

Считается, что Медоев не имеет отношения к коррупционным сделкам в Южной Осетии, и вообще он не одержим жаждой власти. Осетины держат его за человека, наделенного дипломатическими способностями и умением договариваться с оппонентами.

Сам же Медоев обещает завершить восстановительные работы в ЮО и обеспечить прозрачность бюджета. Собственно, в этом плане его предвыборные обещания мало чем отличаются от посулов других кандидатов в президенты.

А еще он занят вопросом собственной безопасности и безопасности своих близких: Медоев утверждает, что некие анонимы требуют от него убраться из Южной Осетии. «Если я не выполню требования анонимных шантажистов, то мне пообещали организовать серьезные проблемы с моими близкими, а также грозились распространять про меня сфабрикованные слухи клеветнического характера, после которых, по их выражению, я сам убегу из республики», — заявил Медоев, потребовав от местного МВД адекватного реагирования.

Посол ЮО в России, кроме того, озабочен информацией, что экс-президент Кокойты и теперь уже бывший генпрокурор республики Таймураз Хугаев «приложат все силы, чтобы не допустить моего участия в выборах».

Это придает некоторую интригу предвыборной кампании, которая в целом проходит в Южной Осетии довольно вяло. Объяснить это, с одной стороны, можно апатией избирателей, утомившихся в ноябре, когда дело чуть было не дошло до гражданского противостояния. С другой стороны, избиратели отдают себе отчет в том, что свободных и демократичных выборов в их крае не может быть по определению.

Вообще же многие в Цхинвале считают, что выборы вполне могут провалиться за неявкой избирателей. Или, наоборот, из-за высокой явки, при которой большая часть электората проголосует «против всех». Отметим, что неправительственный сектор Южной Осетии крайне скуден, но, тем не менее он, учитывая реальную перспективу провала выборов, намерен вести параллельный подсчет голосов, поскольку ЦИК чуть ли не вдвое раздул количество избирателей – не менее 50 тысяч человек.

В настоящее время наиболее активным кандидатом в президенты видится шеф компартии Кочиев: он постоянно требует от Бровцева освободить Джиоеву из-под стражи и заявляет, что в Южной Осетии имеют место политические репрессии. Первый осетинский коммунист, кроме того, считает, что Джиоева получила больше всех голосов на ноябрьских выборах, и ей следует гарантировать возможность продолжения политической деятельности.

Кочиев также был неутомим в своих требованиях уволить генпрокурора Хугаева, который почему-то оставался неприкосновенной фигурой. Впрочем, накануне он, по официальной версии, сам подал в отставку. Освобождение Джиоевой и отставка Хугаева, полагает Кочиев, «должны вселить в людей надежду на то, что ситуация действительно может измениться, и это послужит сигналом для народа Южной Осетии включиться в процесс строительства нового, справедливого и действительно народного государства».

Последний тезис, бесспорно, прекрасен и похвален, однако при четком понимании, что есть народное государство, и насколько возможно его строительство в Южной Осетии, которая в условиях иллюзорной независимости переживает один кризис за другим.

Возникает множество вопросов: чего желают в итоге южные осетины – слияния с Северной Осетией, то есть с Россией, или «суверенитета» в условиях полной политической, военной и финансовой зависимости от России? И что станет делать Южная Осетия, если Москва в ходе очередных разменов с Западом отпустит ее в свободное плавание, что сегодня представляется невероятным? Или, что еще более фантастично, продолжит содержать ЮО при полном невмешательстве в ее внутренние дела?

И еще: готова ли крошечная кавказская территория самостоятельно строить демократические институты, расстаться с клановым менталитетом, взять за правило законопослушание, а не казнокрадство, анархию и беспредел, в которых она пребывает третий десяток лет? Ведь более или менее спокойные выборы сами по себе не дают ответов на вопросы, поставленные выше.

Сегодня очевидно, что после безобразных выборов в ноябре национальное достоинство осетин ущемлено: им грубо и топорно дали понять, кто в доме хозяин, и к каким последствиям может привести ослушание. Ясно также, что в обозримом будущем горизонт южных осетин, в условиях признания республики всего четырьмя государствами, будет ограничен только Россией.

В заданных условиях Москве остается только одно: срочно заняться жилищным и социально-экономическим восстановлением Южной Осетии. чтобы хоть как-то реабилитировать себя в глазах осетин и не обратить их взоры на Грузию, а ненависть на Россию. Потому что выделить миллиарды рублей и позволить украсть их почти полностью, не построив в маленькой республике ничего, а потом еще и никого за это не наказать – такое поведение способно убить даже авторитет Господа Бога.

Андрей НИКОЛАЕВ,
«Росбалт», 22.03.2012