Конец выборной эпопеи

Сергей МАРКЕДОНОВ
политолог, кандидат исторических наук

История с избранием нового президента Южной Осетии, похоже, завершается. 8 апреля состоялся второй тур повторных выборов, который принес победу Леониду Тибилову. Он получил 56,12 % голосов. Его соперник Давид Санакоев набрал 42,65 % голосов избирателей.

В отличие от ноябрьской кампании прошлого года главный оппонент победителя президентской гонки не стал оспаривать ее итоги. Санакоев признал свое поражение по результатам голосования и заявил о том, что видит свое будущее, как политика, в создании новой партии. По его мнению, получение 42,65 % на выборах не является поражением, это свидетельство запроса общества на перемены. И именно с этим запросом серебряный призер повторных выборов собирается работать в будущем.

Добавим к этому еще одно признание, сделанное по итогам первого тура Дмитрием Медоевым. Посол Южной Осетии в Москве также согласился с тем выбором, который сделали избиратели, хотя многие наблюдатели до голосования в первом туре рассматривали его, как фаворита и «человека Кремля».

Таким образом, за последние две недели дважды были продемонстрированы образцы цивилизованного и корректного поведения участников кампании при определении победителя на выборах. Думается, что это хороший задел на будущее.

Что же касается настоящего, то с подведением итогов голосования обозначается несколько интересных сюжетов. Тибилов принимает крайне непростое наследство. В последние годы ситуация в республике претерпела серьезные изменения. Южная Осетия перестала бороться за физическое выживание, находясь под постоянной угрозой со стороны Грузии. На первом месте сегодня не гарантии безопасности (Россия в августе 2008 года их дала), а завершение восстановительного периода и переход к развитию. Между тем, сам процесс восстановления еще далек от завершения. Для того, чтобы сдвинуть эту проблему с «мертвой точки» новому президенту Южной Осетии потребуется решить нескольких сложнейших задач.

Во-первых, кадровый вопрос. Новый президент прекрасно понимает тот факт, что в республике есть огромное недовольство его предшественником. Иначе не появилась бы здесь Алла Джиоева, и не пережила бы республика сложный внутриполитический кризис. И сама победа Тибилова на выборах только во втором туре прошла вовсе не с центральноазиатским результатом. Поэтому сама логика событий будет толкать третьего президента Южной Осетии на дистанцирование от Кокойты и на политику, нацеленную на социально-экономическое и политическое обновление.

Очевидно, что Тибилов, как выходец из спецслужб, прекрасно осведомлен о том, кто и как превращал дело восстановления республики в свой собственный выгодный административный бизнес. Но в этом вопросе одного знания мало. И даже политической воли для выкорчевывания коррупции недостаточно. Нужно желание Москвы помочь в расчистке завалов, образовавшихся в республике за период с августа 2008 года. Тибилову потребуются новые чиновники, не связанные с «надежными схемами» прежних лет. Или, как минимум, готовые к игре по новым правилам.

Однако формирование новой команды будет невозможно без того, чтобы войти в противоречие с соратниками прежнего главы республики, которых условно можно назвать «коллективным Кокойты». После ухода в отставку бывшего президента этот «коллективный Кокойты» сохранил свои позиции и ресурсы. И вряд ли он захочет отдать их кому бы то ни было. У соратников бывшего президента, между тем, есть отлаженные связи и покровители в Москве.

Непраздный вопрос – как сможет Тибилов урегулировать эту ситуацию?

По своему складу он не «революционер». У него большой политический опыт, накопленный за годы работы по разрешению грузино-осетинского конфликта. Между тем, в распутывании «восстановительных узлов» дипломатические навыки и опыт «кризисного менеджера» могут пригодиться. Как бы то ни было, успех Тибилова во многом будет зависеть от Москвы. И Кремль может помочь в этом, выбрав стратегию превращения республики в «город-сад» под российским патронажем. А может оставить его лицом к лицу с «коллективным Кокойты», ошибочно опасаясь роста самостоятельности и «неуправляемости» югоосетинского политика.

Во-вторых, интересными представляются перспективы выстраивания отношений между победителем президентской гонки и главным возмутителем спокойствия в Южной Осетии – Аллой Джиоевой. Еще до первого тура голосования Тибилов заявлял о том, что потенциал главного югоосетинского оппозиционера должен быть востребован. Время покажет, готов ли победитель выборов к тому, чтобы его слова не расходились с практикой. Понятно, что Джиоева за последние месяцы нажила себе немало недоброжелателей и в самой республике, и в Москве. Использование ее потенциала далеко не все сочтут благом. Ее дальнейшая судьба покажет, насколько волевым и последовательным лидером является Тибилов.

В-третьих, немалое значение приобретает проблема взаимоотношений власти и оппозиции. При Кокойты власть делала все для того, чтобы ее оппоненты имели меньше возможностей для выражения своей позиции. В ходе выборов Тибилов говорил о том, что результатом такого подхода стало нарушение обратной связи между властью и обществом. Но одно дело риторика, а другое практика. Готов ли новый президент Южной Осетии пойти по абхазскому пути и допустить существование в республике политической конкуренции? Судя по его заявлениям, он понимает пагубность разделения избирателей на «своих» и «чужих». Так, подводя итоги выборов новый президент заявил: «Народ голосовал не только за Леонида Тибилова, но и за Давида Санакоева… Я и в своей предвыборной программе говорил, что не буду делить народ на тех, кто голосовал против меня, и тех, кто за меня. Я буду работать на объединение и сплочение народа Южной Осетии». Между тем, такая работа предполагает следование принципу «единство в многообразии», а значит и существование оппозиции. Иначе прошлогодняя ситуация может повториться.

В-четвертых, несмотря на снижение значимости «грузинского фактора», его нельзя сбрасывать со счетов. В особенности, если учитывать роль Лениногорского (Ахалгорского) района с грузинским населением. Фактор этот имеет двоякое значение. С одной стороны, речь идет об интеграции грузинского населения в югоосетинский социум. С другой, важно поверх неразрешенных статусных вопросов наладить гуманитарные контакты между пограничными территориями частично признанной республики и Грузией. Это позволило бы деидеологизировать конфликт, что в конечном итоге пошло бы только на благо Южной Осетии. И на этом направлении у Тибилова есть определенная фора, учитывая его опыт работы в формате Смешанной контрольной комиссии и по предотвращению пограничных инцидентов.

Таким образом, выборы (а с ними и внутриполитический кризис) закончились. Открывается новая страница в политической истории Южной Осетии. И она совершенно точно не будет проще предыдущих. Здесь возможны и новые кризисы, и жесткая борьба. Главное, чтобы уроки прошлого оказались надлежащим образом усвоены.

«Новая политика», 10.04.2012