Дзембат ХАМИКОЕВ: «Мечтаю сыграть влюбленного – самого Сирано де Бержерака»
Ольга РЕЗНИК
У актера театра и кино Дзембата ХАМИКОЕВА яркая, запоминающаяся внешность. Запоминающаяся не только в родной Осетии и во Владикавказе. Он харизматичен. А в своих кинематографических и сценических перевоплощениях реален и правдоподобен. Если играет роль цыганского барона, то это настоящий цыганский барон, тут уж не подкопаешься. Если появляется на экране этаким интеллигентным армянином с грустными, все понимающими глазами, то не возникает никаких сомнений, что перед вами армянин, причем самый что ни на есть настоящий. И чеченец у Дзембата взаправдашний, и француз, и сказочный великан.
Говоря актерским языком, это как раз и есть то самое искусство перевоплощения, о котором писали трактаты еще древние греки. А уж они знали толк в настоящем искусстве и могли отличить истинное от фальшивого. Дзембат как раз и есть истинный, достоверный во всех своих ролях, во всех своих перевоплощениях, и это главное.
Талант, помноженный на опыт, что ни говори, дает свои результаты. Сказывается, конечно, и школа: ведь Дзембат Хамикоев – выпускник осетинской студии высшего театрального училища им. Б. Щукина при театре им. Е. Вахтангова.
Честно говоря, готовясь к встрече с артистом, я пересмотрела все фильмы с его участием и в который раз поразилась разноплановости актера. Доводилось мне видеть Дзембата и на театральных подмостках. И снова удивление: он одинаково гармонично вплетается в канву самых разных постановок, вливается в непохожие друг на друга актерские ансамбли. И неважно выходит ли он на сцену Осетинского, Дигорского государственных драматических или недавно открывшегося городского театра в Беслане.
А еще Дзембат Хамикоев великолепно держится в седле – неслучайно столько лет жизни он посвятил конному театру «Нарты», на сцене которого лошадь и человек были не что иное, как братья с единой душой. На коня, рассказывает Дзембат, он впервые сел в шестилетнем возрасте, что, впрочем, неудивительно для мальчишки, выросшего в сельской местности, где лошадь отнюдь не является диковинкой, она, скорее, средство передвижения. Удивительно другое: где, как, когда у простого сельского парня из многодетной семьи зародилась мечта о театре, которой суждено было воплотиться в жизнь? Сегодня он уверен, что театр и есть сама жизнь, а жизнь – театр. И с этим трудно спорить.
– Говорят, что тем, кому при рождении даются редкие, необычные имена, уготована и необычная судьба. Вы согласны с этим? Ощущаете на себе магию своего имени?
– Имя у меня, действительно, редкое. Встречается только у дигорцев. А назвала меня бабушка, которая где-то слышала такое имя. Я родился в горном селе Ногкау Ирафского района в многодетной семье. У меня два брата и пять сестер. По большому счету, никто не ожидал, что я стану артистом. Вот вам и магия необычного имени. С другой стороны, в моем выборе в пользу искусства просматривается и некая закономерность. Моя мама (у нее тоже необычное имя Мароза) в свое время все село учила играть на балалайке. В ее родительском доме (девичья фамилия мамы – Габаева) была единственная на все Дигорское ущелье гармошка. Мама на слух подбирала мелодии. Мой старший брат Кермен, который сейчас живет в Сибири, окончил наше училище искусств, умел играть практически на всех музыкальных инструментах. Без него в Дзинаге не проходил ни один концерт. Если бы у меня были его способности к музыке…
– Вы с детства мечтали стать артистом?
Семья Хамикоевых подарила Осетии замечательного артиста.
– Кто же в детстве об этом не мечтал, когда смотрел фильмы с Гойкой Митичем, борющемся за справедливость. Я хотел стать либо актером, либо военным. Где-то с седьмого класса начал посещать драмкружок в доме пионеров в Алагире. Благодаря Руслану Гогаеву, который впоследствии долгие годы был директором клуба в Тамиске, прямо-таки заболел театром.
В девятом классе мне пришлось уйти из школы, нужно было работать, помогать семье. На работу я устроился и перешел в вечернюю школу. Но сцена, по-видимому, настолько прочно вошла в мою жизнь, что не отпускала. Вместе с Русланом и Валерой Зангиевыми мы организовали вокально-инструментальный ансамбль, солисткой которого была небезызвестная актриса, будущая моя однокурсница Лида Бесолова. Я же выступал на концертах в роли конферансье. Сам сейчас удивляюсь, как все успевал. Учился в вечерней школе, работал, занимался на шоферских курсах, еще и в концертах принимал участие.
Учась в 11-м классе, я уже возил военкома Алагирского района. Тогда же совершенно случайно попал в народный театр Алагира, художественным руководителем которого была народная артистка России Елена Степановна Туменова – замечательная актриса и удивительный педагог. До сих пор удивляюсь (я в ту пору был очень стеснительным парнем), что она сумела во мне разглядеть. Она-то и посоветовала мне попробовать поступить в осетинскую студию при Щукинском училище, объявление о наборе в которую было опубликовано в газете «Социалистическая Осетия». Шел 1975 год. Елена Степановна помогала мне готовиться, хотя из-за работы свободного времени было совсем немного.
– Как вы прошли отборочные туры?
– Прошел. Курс набирала народная артистка РСФСР, лауреат Государственной премии СССР Лариса Александровна Пашкова. Как сейчас помню, Георгий Доментьевич Хугаев спросил меня, как я собираюсь работать за 75 рублей в месяц после пяти лет учебы, когда у меня такая большая семья. Я ответил, что сестры выйдут замуж, братья женятся, а я готов работать в театре хоть бесплатно. Знаете, правильный ответ в ту пору тоже мог повлиять на оценку.
Потом меня спросили, могу ли я спеть. И я спел, несмотря на отсутствие музыкального слуха, – песню из репертуара Дана Спетару из популярного тогда кинофильма «Песни моря». Причем, с интонациями самого певца. Так я и прошел два тура.
– Чем запомнились годы учебы в Москве?
Мы едем, едем едем... в Москву, на учебу!
– Меня, простого сельского парня, скажу я вам, очень поразил размах столицы. Никогда не забуду это ни с чем несравнимое впечатление: ты стоишь на Красной площади главного города огромного государства. А мерцающая огнями вечерняя Москва, эти этажи… Одно наше новое общежитие чего стоило – Дом учащихся учебных заведений искусств. Там жили студенты «Гнесинки», Суриковского училища, Музыкального училища имени Ипполитова-Иванова, «Щуки». Известнейшая сегодня певица Надя Кадышева жила прямо над нами, этажом выше. Все мы общались, дружили, никто не знал тогда, кто кем станет.
В Москве я сразу же нашел себе работу, потому что стипендию в первом семестре не получал. Уже 9 сентября приступил к исполнению обязанностей дворника, убирал школьный двор за рестораном «Арбат». Чуть позже устроился грузчиком в гастроном на Красной Пресне. Рабочий день – с 9 вечера до 7 утра.
После первого курса поехал со стройотрядом под Смоленск. Кстати, там познакомился с Юрой Беляевым, ныне популярным актером. После второго курса – опять в стройотряд, теперь уже со своими.
А вот после третьего курса мы приехали сюда, чтобы показать, чему нас научили за три года учебы в Щукинском. Подготовили целую концертную программу, с которой выступали по селам республики. Заработали по 400 рублей, уехали отсюда богатыми. Вот тогда я впервые и познал вкус гастролей, то, без чего ни один актер не может дышать.
Осетинская студия училища им.Щукина при театре Вахтангова в Москве.
В училище у нас были прекрасные педагоги. Я уже говорил о художественном руководителе курса Ларисе Александровне Пашковой, актрисе театра им. Е. Вахтангова. Паламишев Александр Михайлович. Строгов Юрий Андреевич – он преподавал нам мастерство актера. Наш педагог по сценической речи Калинина Наталья Иосифовна. Книгу «Ирон фандыр» она знала наизусть, нас все время поправляла. А какой колоритной фигурой был наш ректор – Борис Евгеньевич Захава. Он в свое время играл Кутузова в фильме «Война и мир». Танец нам преподавал Мариус Лиепа, фехтование – легендарный Аркадий Борисович Немировский.
А какие встречи с известными мастерами сцены, такими, как Юрий Соломин, Иннокентий Смоктуновский, Михаил Ульянов, устраивала для нас Лариса Александровна. Другие курсы поражались…
– Насколько мне известно, вы начали сниматься в кино, будучи еще студентом?
– В 1978 году Рафаэль Гаспарянц, оканчивавший в ту пору высшие режиссерские курсы при ВГИКе, снимал курсовую работу – короткометражный фильм «Переход», в котором я сыграл первую свою роль в кино. Фильм был комедийный, очень хороший, добрый, музыкальный. Он рассказывал о работе разметочной бригады ГАИ, которая размечала пешеходные дорожки, о том, как над гаишниками подшутил молодой музыкант. Премьера картины состоялась осенью того же года в Доме кино, где тогда показывали 11 лучших работ выпускников высших режиссерских курсов при ВГИКе.
А в 1978 году режиссер Роберт Меркун снимал в Осетии фильм «Пишите письма». В этой кинокартине, кроме меня, из наших студийцев снимались Тамерлан Сабанов, Альберт Фидаров, Артур Дзуцев, Казбек Губиев. Да, мы начали играть в кино, еще не получив дипломы.
– Во время съемок фильма «Пишите письма» трагически ушла их жизни популярная актриса советского кино Микаэла Дроздовская, известная зрителям по кинокартинам «Добровольцы», «Семь нянек», «Бег», «Дайте жалобную книгу», «Мартин Иден», «Мимино».
Микаэла Дроздовская и Артем Карапетянц на съемках фильма "Пишите письма".
– Да, трагедия случилась, когда съемки для нас, студентов, уже окончились, мы уехали в Москву. Для Микаэлы съемки еще продолжались. На октябрьские праздники она осталась в домике киношников на стадионе БМК в Беслане. Так как уже было прохладно, попросила плитку у Амаяка Акопяна, который играл одну из главных ролей в этом фильме. У него была хорошая плитка. Вечером, ложась спать, она поставила ее рядом с диваном. Ночью одеяло сползло на раскаленную плитку и загорелось…Спасти Микаэлу Дроздовскую врачам не удалось.
Она осталась в памяти как человек очень доброжелательный, общительный, веселый, эрудированный. Актриса Дома кино, она строила планы относительно нашей студии. Увы, им не суждено было сбыться.
– А сниматься в кино, между тем, вы продолжали?
– Не только сниматься. На четвертом курсе мы проходили практику в театре им. Евгения Вахтангова. Играли матросов-черноморцев в спектакле «Гибель эскадры». Представляете, на одной сцене с Михаилом Ульяновым, Николаем Гриценко, Василием Лановым, Вячеславом Шалевичем, Юлией Борисовой в роли комиссара, Юрием Волынцевым, известным телезрителям в качестве исполнителя роли пана Спортсмена в «Кабачке 13 стульев»?
Дзембат Хамикоев в фильме "Возьми меня с собой".
После четвертого курса я снимался в массовке в фильме «Эскадрон гусар летучих», где заглавную роль играл Андрей Ростоцкий. Я же изображал французского солдата, который скакал на лошади, участвовал в бое на саблях. Постановку боев осуществлял наш Бибо Кумаллагов, он нам потом преподавал фехтование.
Потом я еще играл разбойника в сказке «Возьми меня с собой». Тем, кто умел держаться в седле, нетрудно было найти себе работу. Один съемочный день приносил доход – 10 рублей. По советским меркам очень даже неплохие деньги. Подрабатывать во время учебы приходилось постоянно. Ведь на 40 рублей стипендии прожить было невозможно.
– Вы говорите, что уже в студенческие годы умели держаться в седле. Но ведь это совсем даже непросто. Где научились?
– На лошадь я сел впервые в шесть лет, когда отец работал в колхозе бригадиром. Даже без седла скакал на нашем Органе (так звали лошадь). Так что с этим проблем не было…
В дипломном спектакле "Последняя жертва".
На пятом курсе все мы были заняты в грандиозном проекте – дипломном спектакле-мюзикле «Вестсайдская история», который в СССР ставился впервые. Текст мы произносили на осетинском языке, а песни пели на русском, потому что перевести их было невозможно. В Москве показали этот спектакль в Государственном академическом театре имени Евгения Вахтангова. На него хорошо ходили. Потом привезли мюзикл сюда. Вот он понаделал шума. Только театральной студии, где все одного возраста, где лад и взаимопонимание, по силам было поставить такой спектакль. Постановку осуществил режиссер Гарри Маркович Черняховский.
В 1980 году из-за Олимпиады мы выпустились чуть раньше. Уже в марте приехали домой. Встречал нас сам первый секретарь обкома КПСС Кабалоев. Показали свои дипломные спектакли – «Вестсайдская история», «Последняя жертва», «Азау и Таймураз». Нас сразу зачислили в штат театра. Выделили всем на выбор по комнате в общежитиях.
– Все вернулись в родные пенаты?
– Почти все. Веру Зангиеву по окончании училища пригласили в театр «Ромэн». Она сейчас живет в Париже, вышла замуж за первую джаз-скрипку Франции. Ее дочь Зарифа – известная певица. Валентина Смольникова была приглашена в Еврейский театр, где работает до сих пор. Олег Албегов работал в Театре Советской армии. Остальные вернулись домой.
Нас вводили в спектакли «Гамлет», «Тартюф», «На дне», «Отверженный ангел» по Шамилю Джикаеву, «Орлиная гора» по Давиду Темиряеву. «Вестсайдская история» была включена в репертуар театра. В 80-м наш Осетинский театр защищал звание академического. Уже в сентябре мы поехали на гастроли в Москву. Впечатления незабываемые. В МХАТе в тысячном зале зрители стояли в проходах.
– И в том же 80-м году вы вновь снимались в кино?
– Да, в художественном фильме Рафаэля Гаспарянца «Кольцо старого шейха». Картина снималась по книге Алима Кешокова. В ее основу были положены действительные события, происходившие на Северном Кавказе. И бриллиант такой реально существовал. Работать было очень интересно. На съемках я впервые увидел Давида Габараева, Дагуна Омаева, Руслана Фирова – сейчас он министр культуры Кабардино-Балкарии. И роль цыганского барона Паромона мне пришлась по душе.
– Характерная роль. Говорят, создавать такие образы интереснее, чем образы положительных персонажей. Их ведь вы тоже играли?
– Да, играл. В 1981 году Нарик Бурнацев снимал фильм «Бурный Терек» о революционных событиях на Северном Кавказе, где я снялся в роли кермениста-революционера.
В том же году принял участие в съемках еще одного фильма – «Мужское самолюбие» Бабле Дзгоева. Там я сыграл роль участкового милиционера Сослана – брата главной героини Роксаны, в роли которой снялась Белла Басиева. Нашего отца играл несравненный Исак Гогичев, мать – Орзета Бекузарова. Интересное было время. Нас, актеров, тогда хорошо занимали в кино.
В 1982 году меня призвали в армию. Отслужил полтора года. В 1985-м по семейным обстоятельствам я ушел из театра. Четыре года работал в Сибири, зарабатывал деньги. Думал с искусством покончено навсегда.
– Как случилось, что вы вернулись в театр?
– Вернулся в 1993 году по настоянию Анатолия Дзиваева, тогдашнего художественного руководителя конного театра «Нарты». Об этом уникальном театре, который был открыт в 1989 году, я был наслышан еще в Сибири. Анатолий Дзиваев пригласил меня заведующим труппой. Принимал я участие и во всех шоу-программах. В сказках кого только ни играл. В «Путешествии с Гулливером» (этот спектакль поставили Евгения Труш и Валерий Попов) я был Гулливером, в «Гамлете», поставленном Дзиваевым, – Могильщиком, в «Волшебной шкатулке», которую поставил Вячеслав Вершинин, – великаном.
– Играть не просто в театре, а в конном театре совсем даже непросто. Знаю, что там не было, да и не могло быть случайных людей. А актеры должны были уметь и умели делать очень многое – профессионально держаться в седле, мастерски исполнять трюки, танцевать, петь и даже ухаживать за животными. Ведь и лошади, по большому счету, тоже становились героями спектаклей?
– Я бы сказал так: в спектаклях конного театра «Нарты» лошадь и человек – это братья с единой душой. Ни в коем случае нельзя было дразнить, а тем более бить лошадей, что делают иногда некоторые наездники. Ведь удар для лошади, как, впрочем, и для человека, – это оскорбление. И в то же время лошадь не должна чувствовать, что ты слабее нее. Иначе понесет.
– В общем, это целая наука. Вы пришли в театр «Нарты» в период его расцвета. В 2002 году театр «Нарты» даже принял участие в III Всемирной театральной Олимпиаде в Москве. Расскажите, пожалуйста, об этом.
– То был невероятный по полету фантазии проект, превративший Москву в подиум без границ, где произошла встреча именитых мастеров и молодых талантов из разных стран, где зрители получили прекрасную возможность увидеть лучшее из того, что было на тот момент в мировом театре.
– Насколько мне известно, в Олимпиаде принимали участие два конных театра?
– Их всего в мире два – французский «Зингаро» и наш «Нарты». Парижский «Зингаро» – это даже не совсем театр, а что-то среднее между цирком и балетом. В центре театральных постановок там лошади. Сюжет, как таковой, отсутствует. В театре «Зингаро» не звучит слово.
– Конечно, совсем иное дело наш конный театр. Из газетных публикаций помню, что после выступления «Нартов» на московской сцене зрители были просто в шоковом состоянии.
– Мы повезли в Москву «Гамлета». Великолепная постановка спектакля, конные трюки, сценические бои, проникновенная тревожная музыка Ацамаза Макоева сделали свое дело. Зрители с удовольствием шли на наше представление, несмотря на отсутствие рекламы. Они постоянно задавались вопросами: что это за коллектив, откуда он взялся, почему о нем раньше ничего не было слышно?
– Знаю, что, работая в «Нартах», вы продолжали сниматься в кино.
– В 2001 году я снялся в сериале «Убойная сила». Режиссер – Сергей Олегович Снежкин. Играл роль чеченца – хромого Исмаила, торговца оружием. Параллельно репетировал в «Гамлете». В 2002 году мы работали над спектаклем «Я был Тарпаном». Тарпаны – это дикие лошади. Интересная постановка. В ней я играл Смерть, выискивающую жертвы. Философский спектакль. Удивительные, мистические совпадения: все, кто в спектакле по сюжету погиб, погибли и в реальной жизни при сходе ледника Колка.
Дзембат Хамикоев с детьми Виктора Засеева.
Сергей Бодров пришел в восторг от наших ребят еще во время съемок балабановской «Войны». Кстати, свое мастерство они продемонстрировали и в сериале «Убойная сила». Настоящими артистами, мастерами, профессионалами были Виктор Засеев, в прошлом рекордсмен СССР по десятиборью, снявшийся в 13 кинокартинах (фильм Бодрова «Связной» должен был стать четырнадцатым), Заза Багаев, Сослан Сланов, Марина Газанова, Таузбек Канатов, Руслан Тохтиев, в прошлом один из лучших наездников в труппе Ирбека Кантемирова. Бодров видел их в работе, фотографировал, восторгался. Помню, я вышел из кабинета, а он мне говорит: «Видел вас в «Убойной силе». Хорошая характерная роль. Но у меня для вас ничего нет пока».
Сейчас, перебирая в памяти прошлое, мы часто говорим: «Если бы…». И все-таки, наверное, это судьба. Огромную, невосполнимую потерю понесли наша республика, страна, а в первую очередь, конечно, театр «Нарты», лишившийся сразу семерых своих артистов. В память о погибших была сделана программа «Посвящение семерым». Она никого не оставила равнодушным. Режиссер-постановщик – Тимур Сикоев.
– От той потери театр «Нарты» судя по всему, так и не оправился до сих пор… В 2006 году в Доме кино состоялась премьера художественного фильма «Думай о вечности, или ужин владикавказских холостяков», ставшего событием. Ведь художественные киноленты в последнее время у нас снимаются крайне редко. И снова зрители увидели на экране Дзембата Хамикоева в роли музыканта-армянина Лориса, который все на свете успевает: играет и в оркестре, и на похоронах, и на свадьбах. Такой жизненный персонаж…
– Честно говоря, мне и играть-то особо ничего не пришлось. Режиссер фильма Марат Мерденов (картина снята по сценарию Владимира Гутнова) сказал мне о моем герое: «Он, как ты. Помогает сестрам, родственникам, вечно опаздывает, все хочет успеть». Получается, что я играл самого себя.
– Думаю, это даже интересно – сыграть самого себя. Почему бы и нет? Ведь вам приходилось всю жизнь играть такие разноплановые роли. Вот сейчас, например, в каких спектаклях вы заняты?
– В Осетинском театре – в комедии «Муж моей жены», в притче-сказке «Черная бурка», где играю Кико. Кстати, очень люблю эту роль.
– Спектакль вообще выдающийся. Интересная постановка, интересные актерские работы. Недаром «Черная бурка» была признана лучшим спектаклем прошлого года у нас в республике.
– В Дигорском театре я играю хромого Тимурлана в спектакле «Аланти нана», купца Восьмибратова в драме Островского «Лес», Стародума в «Недоросле» Фонвизина, Крылова в «Сердце матери» Сергея Кайтова, Камболата в «Двух сестрах» Бритаева (очень люблю эту роль), местного пьяницу в «Что скажут люди?» Лазарова. Мне интересно создавать самые разные образы.
– А есть мечта, которая еще не осуществилась? Есть роль, которую вы хотели бы сыграть, но пока еще не сыграли?
– Вопрос непростой. Все свои роли и в сказках, и в русской, зарубежной и национальной драматургии я очень люблю. А вот влюбленного играю, пожалуй, только в одном спектакле – «Сатти и Батти» по пьесе Георгия Хугаева на сцене Бесланского городского театра.
– Да, кстати, премьера этого спектакля состоялась совсем недавно. Собственно, это первая постановка в Бесланском городском театре.
– Мне очень приятно, что театр в Беслане при помощи мэра города Маирбека Хубаева был открыт моим однокурсником Валерием Цариевым. Он и художественный руководитель театра, и режиссер-постановщик спектакля.
Такая студенческая дружба не стареет. Д.Хамикоев и В.Цариев.
Выбор на эту комедию Хугаева пал неслучайно. Для бесланцев после всего, что они пережили, хотелось поставить добрый, лирический спектакль. Вот мы и остановились на «Сатти и Баттти». С одной стороны, ставить эту пьесу было очень ответственно. Объясню, почему. Когда мы только пришли в Осетинский театр, нам посчастливилось застать там таких корифеев национальной сцены, как Владимир Тхапсаев, Маирбек Икаев, Федор Каллагов, Исак Гогичев, Урузмаг Хурумов, Николай Саламов, Константин Сланов, Бибо Ватаев, Константин Бирагов. Мы, молодые актеры, на них равнялись. Так вот, в первой постановке «Сатти и Батти» главные роли играли Константин Сланов и Исак Гогичев (на них ходила вся республика), во второй – Николай Саламов и Константин Бирагов (и снова спектакль имел ошеломляющий успех). Понятно, что очень ответственно было открывать занавес бесланского театра этой комедией. Но мы осмелились. Два премьерных спектакля прошли нормально. Были отдельные технические неполадки. Но, думаю, все у нас получится.
Так вот. В «Сатти и Батти» я играю роль уже немолодого влюбленного. А мечтаю сыграть самого Сирано де Бержерака. Вы, наверное, думаете: кто об этом не мечтает? Кстати, есть у меня с Сирано и внешнее сходство. От этого еще больше хочется сыграть роль этого тонко чувствующего влюбленного. Вот такая вот у меня мечта.
– Хочется пожелать вам, чтобы она сбылась. Говорят, если очень сильно чего-то захотеть, то это что-то непременно сбудется.
