У Южной Осетии истекает президентский срок

// Оппозиция готовит инаугурацию Аллы ДЖИОЕВОЙ

Противостояние в Цхинвале вчера снова обострилось. Президент Южной Осетии Эдуард Кокойты назвал протест оппозиции «попыткой «оранжевой революции». А оппозиционеры дали ему два дня, чтобы покинуть республику, и стали готовиться к инаугурации Аллы Джиоевой, назначенной на 10 декабря. С подробностями из Цхинвала — спецкор «Ъ» Ольга АЛЛЕНОВА.

Накануне поздно вечером лидеры оппозиции пришли на площадь, чтобы объявить: они намерены обратиться к международной общественности с просьбой не допустить кровопролития в Южной Осетии. Лидеры были подавлены и расстроены: по словам Аллы Джиоевой, очередной раунд консультаций с кремлевским эмиссаром Сергеем Винокуровым оказался безрезультатным. И это несмотря на то, что к вечеру воскресенья они согласились отказаться от всех своих требований, кроме одного — отставки президента Кокойты.

Об этом «Ъ» сообщил соратник Аллы Джиоевой генерал Баранкевич. Однако, по его словам, Сергей Винокуров заявил: отставка президента Кокойты свидетельствовала бы о негосударственном подходе — на поводу у площади идти нельзя. Эмиссар предложил оппозиции разойтись без предварительных условий. «Он сообщил, что тех, кто покинет площадь, власти преследовать не будут»,— рассказал генерал Баранкевич.

— А за что нас преследовать? — недоумевали участники протеста.— Мы не нарушаем закона. Мы стоим тут, защищая свой выбор. Это Кокойты и его чиновники защищают себя и свои криминальные схемы, которые были созданы, чтобы пилить финансирование из Москвы.

— Вот и не надо ничего нарушать,— согласился Баранкевич.— Провокации могут быть, на них поддаваться нельзя.

По площади ходили слухи, что со дня на день власти будут разгонять акцию — до инаугурации Аллы Джиоевой, назначенной ее штабом на 10 декабря, ждать, мол, никто не будет, потому что «тогда все чиновники перейдут на ее сторону». Правда, генерал Баранкевич был убежден, что «на такую глупость» власти не пойдут: применение силы вызовет еще больший протест, а поскольку на руках много оружия, это чревато кровопролитием.

Алла Джиоева, впервые появившаяся на людях после простуды, кашляя, ходила по ночной площади, подбадривая людей. Ей жали руки и обещали, что не уйдут. За считанные дни эта женщина превратилась из протестного кандидата в лидера оппозиции. Ей рассказывали о своих горестях, задержанных родственниках, разрушенном жилье, о том, что не на что жить. «Мы живем в режиме чрезвычайной ситуации три года,— отвечала она.— У нас нет дорог, нечем дышать летом, мы замерзаем зимой. Все это вина власти, которая заботилась все эти годы только о себе. В 2001 году я помогла Эдуарду Джабеевичу прийти к власти (Джиоева была доверенным лицом Кокойты на выборах 2001 года.— «Ъ»). Я не прощу себе этого легкомыслия».

На вопрос «Ъ», готова ли она к компромиссу, лидер оппозиции ответила:

— Почему мы должны признать свое поражение и уйти, если мы выиграли эти выборы? И почему, как только мы решили отстоять свой выбор, нас стали обвинять в том, что мы прогрузинские? Я всю жизнь боролась за независимость Южной Осетии. Это все знают.

Утром, когда Эдуард Кокойты собрал «общественность республики» в актовом зале правительства, несколько человек с площади пошли в зал, чтобы послушать президента. Зал был забит силовиками и чиновниками. Многие ждали чего-то особенного, шептались, что президент уйдет в отставку.

Эдуард Кокойты опоздал на час. И пафосно заговорил о «молодой демократии», столкнувшейся с «серьезным испытанием». По его словам, происходящее на площади — «форма «оранжевой революции», «дурной пример Грузии», и этот пример «здесь не пройдет». Он объявил, что «под угрозу поставлены отношения с Россией» и что он будет «пресекать любые попытки».

Глава республики выглядел собранным, энергичным, подтянувшимся. Он говорил о том, что нельзя допустить противостояния и что по обе стороны баррикад стоят представители «одного маленького народа».

Эта речь, похоже, возымела эффект. На улице к корреспонденту «Ъ» подошли двое местных спецназовцев в масках и стали объяснять, что на площадь «к оранжевым» ходить не надо, потому что «вся эта акция устроена грузинским криминалом, который контролирует Тедеев (главный тренер сборной РФ по вольной борьбе.— «Ъ»)«, и что «патроны Тедеева и вся его шайка уже арестованы, а сам он сбежал за границу».

Эту версию упорно продвигают власти, однако фактов не приводят. В КГБ Южной Осетии «Ъ» заявили, что «друг и покровитель Тедеева Мамиашвили (президент Федерации спортивной борьбы России.— «Ъ») арестован, и вся их мафия накрыта». На вопрос «Ъ», где доказательства, что Джиоева и ее соратники имеют отношение к какой-либо мафии, следователь ответил: «Этого я сказать не могу».

Между тем вчера акция протеста на Театральной площади стала более креативной. Соратник Джиоевой Родион Сиукаев сообщил, что оппозиция перевела обращение к международной общественности на английский и французский и разослала его посольствам в Москве. Потом на сцену вышли матери погибших в начале 90-х в войне с Грузией ополченцев. Они обращались к Кокойты и стоявшим по ту сторону площади спецназовцам:

— Имейте мужество, признайте победу Аллы Джиоевой и не стреляйте в свой народ.

На сцене стояли и дети участников акции.

— Солдаты в черных масках с автоматами окружают наших родителей,— сказала девочка лет восьми. И попросила Эдуарда Кокойты, а также «Дмитрия Анатольевича и Владимира Владимировича» «признать правду и победу Аллы Джиоевой».

Цхинвалец Валик Тедеев в знак несогласия с действиями властей объявил голодовку и, закутавшись в спальный мешок, лег прямо на снег на сцену, под флагами России и Южной Осетии. Было холодно, и все понимали, что, если он не передумает, может стать первой жертвой «снежной революции».

Ближе к вечеру председатель Верховного суда Ацамаз Биченов объявил, что жалоба штаба Джиоевой на решение суда, отменившего итоги выборов, будет рассмотрена во вторник. Но надежд на то, что суд отменит свое предыдущее решение, ни у кого не было. Впрочем, это уже было не столь важно: лидеры оппозиции дали Эдуарду Кокойты два дня, чтобы собрать вещи и покинуть президентский кабинет,— 7 декабря, по их словам, конституционный срок полномочий Кокойты истекает.

«Коммерсантъ», 06.12.2011

Фото: Глеб Щелкунов /  Коммерсантъ