У кого память крепче?

Четвертая годовщина военного конфликта между Россией и Грузией в связи с вторжением грузинских войск в Южную Осетию внезапно обернулась нешуточной полемикой, которая включила и первых лиц государства. Видимо, всё дело в том, что в первый раз годовщина августовских событий 2008 года отмечается при изменившейся властной конструкции. И теперь российские президент и премьер-министр ретроспективно поясняют, кто контролировал ситуацию с введением войск в Южную Осетию, причем эти пояснения заметно различаются.

 Поводом к полемике послужил документальный фильм «Потерянный день», короткая версия которого под красноречивым названием «Трусость Медведева убила 1000 человек» выложена в открытом доступе в Интернете. В этом откровенно антимедведевском фильме, снятом неизвестными югоосетинскими авторами, бывшие высокопоставленные российские военные сетуют на то, что приказ об операции по принуждению Грузии к миру вследствие нерешительности президента и верховного главнокомандующего Дмитрия Медведева был отдан слишком поздно. Если бы российские войска вошли в Южную Осетию на день раньше, когда планы грузинского руководства по захвату Цхинвала были уже очевидны, но массированные обстрелы еще не начались, то удалось бы избежать большого числа жертв среди мирных жителей и находившихся в регионе российских миротворцев.

При этом бывший начальник Генштаба ВС России Юрий Балуевский подчеркивает, что еще президентом Путиным был утвержден разработанный военными детальный план действий российской армии на случай грузинской агрессии, и президенту Медведеву оставалась лишь отдать приказ о его реализации. Генералы, отмечая чрезмерную озабоченность Медведева международным престижем, его стремление уклониться от ответственности, подчеркивают в фильме, что решение о вводе войск в Южную Осетию было принято только под давлением премьер-министра Владимира Путина, находившегося на Олимпиаде в Пекине. Генерал Балуевский предельно доходчиво заявил, что «на самом верхнем уровне» царила нерешительность, «пока не последовал пинок в одно место от Владимира Владимировича из Пекина».

 Первым появившийся фильм прокомментировал президент Владимир Путин 7 августа. Отвечая на вопрос журналиста относительно слов Балуевского о «пинках», глава государства сказал: ««Уровень наших отношений, характер наших отношений с моими коллегами, со всеми, и уровень решений, которые мы принимаем, особенно в сфере безопасности, не позволяет нам оперировать такими категориями». Прозвучало корректно, но не очень понятно по смыслу. По поводу тезиса о запоздании с вводом войск Путин высказался более отчетливо в поддержку тогдашнего президента: «Решение о применении вооруженных сил – это очень ответственное решение, потому что это же приказ о начале боевых действий. А там стреляют, гибнут люди. Прежде чем принять такие решения, надо десять раз подумать. Это сложное и очень ответственное решение». В данном случае, по словам Путина, думали долго – дня три, поскольку обстрелы в Южной Осетии начались «где-то числа 4-5-го». При этом президент не сказал ни слова критики в адрес оценок, прозвучавших в фильме и воспроизведенных в вопросах.

 На следующий день, после встречи президентов России и Армении, тот же журналист с удивительной настойчивостью вновь задал Владимиру Путину вопросы в связи с тем же фильмом. Для начала журналист поинтересовался, неужели у России не было плана действий на случай военной агрессии Грузии. Путин ответил: «План был, это не секрет, именно в рамках этого плана российская сторона и действовала. План был подготовлен Генеральным штабом где-то в конце 2006-го или в начале 2007 года. Он был мною утвержден, согласован». Таким образом, президент, по сути, подтвердил слова Балуевского в фильме. Отвечая на вопрос о своем личном участии в событиях того времени, Путин сообщил: «Что касается звонков, да, я звонил дважды: и Дмитрию Анатольевичу и 7, и 8 числа, и министру обороны. Мы обсуждали эту проблему». Эти пояснения подразумевают, что решение о начале боевых действий против Грузии принималось членами тандема совместно. Такая трактовка событий прямо противоречила изложенной ранее версии Медведева, который утверждал, что с Путиным не советовался, поскольку в Китае у него не было спецсвязи, необходимой для обсуждения таких вопросов.

 8 августа, находясь в Цхинвале, свои комментарии к появившемуся в Интернете фильму дал и Дмитрий Медведев. Нынешний премьер начал с того, что видел только фрагменты фильма, не знает, кто его автор и кто заказчик. Выдав довольно уничижительную характеристику бывшему начальнику Генштаба генералу Балуевскому, Медведев перешел к прозвучавшим в фильме упрекам. Он решительно заявил: «Все решения, которые были необходимы, были приняты ровно тогда, когда это было необходимо сделать. Я исхожу из того, что эти решения касались на тот момент иностранного государства – государства, которое до 26 августа мы признавали Грузией. Да, у нас были свои отношения и с Южной Осетией, и с Абхазией, но тем не менее мы выступали за восстановление территориального единства, хотя и понимали, что это практически невозможно. Так вот эти решения могли быть приняты только в случае начала прямой агрессии против граждан России и российских миротворцев. Это произошло в ночь с 7-го на 8-е число. Могу вам сказать буквально, что я свои решения принял спустя 2,5 часа после того, как грузинская армия начала активные действия. Не раньше – потому что это было бы неправильно: это решение о применении Вооруженных сил России на иностранной территории! Но и не позже».

 Далее из уст Медведева прозвучало любопытное заявление: «Я был удивлен некоторыми комментариями по поводу того, сколько тянулось принятие решения. Всё это враньё. Решение о том, чтобы нанести ракетный удар, было принято мной в 4 часа утра, а тот, кто говорит что-то другое, либо не знает реальных событий, либо сознательно их искажает». Конечно, эти слова можно трактовать как отповедь генералам из фильма, но ведь Путин накануне тоже говорил, что о решении думали «дня три». Наконец, разошелся бывший президент с нынешним и в освещении роли последнего в ходе событий 7-8 августа. Медведев еще раз твердо повторил: «Решения такого рода принимает только один человек, и этим человеком в тот момент был я как верховный главнокомандующий и как президент страны. Никакие другие консультации на эту тему вестись не могут и не велись. Если говорить о моих разговорах с Владимиром Владимировичем, то первый раз с ним я поговорил 8-го вечером, он находился в Пекине, там была Олимпиада, и мы с ним в первый раз связались по закрытой связи 8-го числа». Неоднозначным оказалось и заключительное замечание Медведева: «Вот таков мой комментарий на этот продукт. Мне очень жаль, что у людей такая короткая память, я имею в виду тех людей, которые в тот момент находились на тех или иных должностях». Заметим, глава правительства в этом контексте прямо не упомянул о генералах, а Владимир Путин тоже находился «на должности».

 По всему тону Медведева было ясно, что фильм его сильно задел. И понятно – почему. Он прекрасно осознает: это не самодеятельность неведомых югоосетинских документалистов. Собственно, сам Медведев в начале упомянул, что у фильма есть заказчик. И, наверняка, этот московский заказчик обладает большим влиянием, иначе высокопоставленные российские военные, пусть и бывшие, не стали бы откровенничать неизвестно с кем. А это значит, что приход Дмитрия Медведева на пост премьер-министра, о котором участники бывшего тандема договорились в начале прошлой осени, устраивает в правящей элите далеко не всех. Выход фильма можно рассматривать и как сигнал Медведеву об этом, и как попытку еще больше ослабить его позиции в глазах общественного мнения. Некоторые нюансы в комментариях и Путина, и Медведева свидетельствуют о том, что отношения между ними также не безоблачны. А по мере ожидаемого обострения общей общественно-политической ситуации в стране можно ожидать и дальнейшего нарастания внутриэлитных противоречий.

Александр ИВАХНИК,
«Политком.RU», 09.08.2012