Преображение мира в творчестве скульптора Лазаря ГАДАЕВА

Творчество незабвенной памяти Лазаря Гадаева – яркое явление в осетинском и российском изобразительном искусстве. Ему удалось создать неповторимый мир скульптурных произведений, исполненных с безошибочным художественным вкусом, смелостью и свободой. Лазарь неустанно искал и находил в работе над образом самое неизбитое, неповторимое. Рождение новой формы в реалистическом искусстве – вот магия творчества, занимавшая его всю жизнь. Жизнь Мастера, которому были одинаково чужды как влияние сухого, мертвого академизма и готовые стандарты, так и расхоже-модные течения.

В 1969 году в Доме художников на Кузнецком мосту у него прошла однодневная художественная выставка, где прозвучало, что учился он в знаменитом Суриковском институте у выдающегося скульптора М. Г. Манизера и преклоняется перед творчеством своего земляка – народного мастера Сосланбека Едзиева. Так он расставил приоритеты, которыми определил свой путь в искусстве, основанный на постижении «народной души» – в труде, песне, танце и мифологии.

Многие его сюжеты внешне просты, но, воплощенные художником, они обретают глубину мысли и самобытность. Не случайно Лазарь Гадаев очень любил Осетинский театр, где он познавал через сцену характерный облик так любимой им и быстро уходившей в прошлое старой Осетии. Ему, как романтику, была особенно близка героика этого прошлого, воплотившаяся в таких «знаковых» для нашего национального театра спектаклях, как «Чермен», «Хазби», «Амран»…

Автор одной из статей о Лазаре Гадаеве, Юрий Перевезенцев, писал: «Не изображение, а преображение – принцип его творчества». В 1960-е и 1970-е годы мастер, в основном, работал с камнем и деревом. Чаще всего он применял для создания своих скульптур известняк – наверное, как наиболее податливый и знакомый с детства материал. В этом ряду стоят его работы: «Тост за погибших», «Элегия», «Валяние войлока», «Баня», «Отдыхающий» и другие.

Этим работам в камне присущи конструктивность, плотность формы и предельная обобщенность. И это чувство камня Лазарь бережно передал своему ученику из г. Гори, светлой памяти Диме Томаеву.

Лазарь Гадаев предельно напрягал форму изнутри, трансформируя и преобразовывая ее, пока не рождался «гадаевский шедевр». Помнится, работы, не обладающие подобным качеством, он называл «бесхребетными».

О произведениях этого периода другой искусствовед, Елена Суровцева, пишет: «Скульптура Гадаева напоминает глыбы острых камней на отрогах гор, округлость и крепость обкатанных валунов».

Из интереса к народному творчеству и средневековой европейской деревянной скульптуре родилось увлечение художника пластикой из крашеного дерева. В работах этого периода он использует символ, метафору, а также плоскостность и декоративную яркость цвета. Его скульптурам из дерева присущи силуэтность и заостренность образов, в которых мастер «удерживает» своей любовью и увековечивает все то, что обычно ускользает так скоротечно.

В последние два десятилетия для Лазаря Гадаева самым излюбленным материалом стала бронза. С ее помощью он обрел в творчестве еще большую независимость и свободу. Техника его стала более живой и гибкой, а фактура – подвижной и «живописной». Этими качествами в полной мере обладает и одна из его мемориальных досок, посвященная памяти поэта Георгия Малиева, которая установлена на фасаде дома на ул. Горького во Владикавказе. Эта работа – живое подтверждение строк еще одного исследователя творчества нашего земляка – Александра Рюмина: «Композиции Гадаева даже на самые земные темы одухотворены его необычной, полетной лепкой, в которой чувствуется, как трепетно извлекается из материала явленный художественный образ».

Воскресение Лазаря.

Тайная вечеря.

Особняком стоят в творчестве Л. Гадаева его работы на евангельские темы: «Несение креста», «Молитва Христа», «Воскресение Лазаря», «Бегство в Египет», «Тайная вечеря». Оставаясь в русле истинно «гадаевской» осетинской скульптуры, они проникнуты страстным стремлением осмыслить духовную сущность бытия Бога и человека.

В 2007 году в столице России, в Манеже, состоялась юбилейная художественная выставка, посвященная 70-летию Союза художников Москвы, на которой была представлена большая работа из бронзы Лазаря Гадаева «Мальчик со свирелью». Организаторы выставки составили экспозицию таким образом, что именно эта работа стала доминантой скульптурного раздела. «Мальчик со свирелью», как нарт Ацамаз, «взлетел» высоко, заполнив своей задушевной музыкой пространство громадного выставочного зала.

Памятник Пушкину.

Скульптор Николай Никогосян пишет, что «зрелые произведения Лазаря приобретают «гадаевское лицо», которое не спутаешь ни с каким другим. Они цветут самостоятельно в «гадаевском саду». Я видел много скульптурных изображений Пушкина, но для меня один из лучших – гадаевский памятник Пушкину, установленный в саду редакции журнала «Наше наследие». Он не приукрасил поэта, не придал скульптуре ложного пафоса». Этот памятник Пушкину выполнен в бронзе и стоит на небольшом постаменте в виде холмика. Великий поэт приближен к зрителю, он с ним взаимно доверителен… Трепетная лепка лица сообщает нам теплоту, живость мысли и одухотворенность поэта.

Памятник Малиеву.

В целом по характеру своего творчества (и по звучавшему из его собственных уст признанию) Лазарь Гадаев – станковист. Но сама жизнь показала, насколько талантливо и мощно он проявил себя и в монументальной скульптуре. Еще один пример этого – его неповторимый бронзовый памятник классику дигорской поэзии Георгию Малиеву в сквере Республиканского Дворца творчества детей и юношества. Фигура, закутанная в бурку, увековечила в себе боль и скорбь утрат, обрушившихся на осетинскую интеллигенцию в годы репрессий 1930-х годов. Но несгибаемое мужество Георгия Малиева, воплощенное в этом памятнике, призывает человека к свободе. Особенно выразительны руки, стремящиеся разорвать путы, а также голова, вылепленная плотно и монументально. Скульптура хорошо гармонирует с деревьями вокруг и активно «работает» во всех пространственных измерениях: от плоскостности до многомерности. Это один из самых оригинальных памятников столицы Северной Осетии.

Десять лет назад в мастерской Лазаря мы видели памятник из бронзы классику дигорской поэзии Блашка Гуржибекову. Мы были единодушны в том, что памятник удался. Убеждают в этом силуэт, узнаваемость фигуры, неповторимая «гадаевская лепка» и замедленный темп движения времени, зримо чувствующийся в каждой линии этой работы. Время как бы остановилось, оно – категория вечная. Перед нами образ поэта, углубленного в мир раздумий о судьбах своего народа. И то, что Блашка Гуржибеков – рыцарь духа и истинный патриот своей родной Осетии и России, ясно прочитывается в этом произведении.

Скульптура, при всей живости лепки, в меру обобщена и, безусловно, монументальна. Лазарь Гадаев смог создать живой и незабываемый образ Блашка Гуржибекова, и этот памятник достойно украсил бы любой из городов нашей республики. Тем более что хотя Лазарь Гадаев как художник получил в Москве яркое и заслуженное признание, для него самого было еще дороже снискать признание на малой родине, в Осетии. И, осуществив мечту Лазаря установлением этого его памятника классику осетинской поэзии в г. Дигоре, общественность Осетии отдаст тем самым дань памяти сразу двум выдающимся деятелям нашей культуры.

Таймураз АЙЛАРОВ, Валан ХАРЕБОВ, Владимир КИСИЕВ,
заслуженные художники РСО-Алания.
Газета «Северная Осетия»