Давид САНАКОЕВ: «Я не ставленник прежней власти»

Давид САНАКОЕВ, набравший 24,58% голосов, рассказал Ольге АЛЛЕНОВОЙ, как он видит бывшую и будущую власть.

Многие связывают вас с командой бывшего президента Эдуарда Кокойты. И только по этой причине не хотят за вас голосовать. Вы не хотите дистанцироваться от этой команды?

Я бы мог, но поднимать свой рейтинг за счет унижения кого-то мне кажется неправильным. Если такие вопросы мне задают, я отвечаю, что не являюсь ставленником тех, против кого пошли люди. Я не ставленник прежней власти. И по итогам моей кампании в первом туре все могут убедиться — у нас не очень большие ресурсы, и админресурс нам не помогал так, как другим кандидатам.

За время работы на посту омбудсмена я не приобрел никаких благ, у меня нет личного и служебного транспорта, нет большого кабинета, мы работаем в спартанских условиях. И я, конечно, мог уйти с этой должности, проявив свое несогласие с политикой властей, но думаю, что люди, которым мы помогли, считают иначе.

То есть вы прежнюю команду во власть не вернете, если станете президентом?

Ну сами посудите: человек, который станет президентом, вдруг приводит во власть людей, против которых восстал народ. Как только народ увидит, что я их обманул, он меня возненавидит. А если это произойдет, меня возненавидит мой отец, я опозорю свою фамилию. Я этого делать не хочу. Меня воспитывали по-другому.

Сейчас парламентское большинство — сторонники бывшего президента. Сможете вы что-то сделать, имея такой парламент?

Когда мы меняли свою политическую систему и вводили вместо мажоритарно-пропорциональной системы чисто пропорциональную, мы думали, что это принесет пользу. Сегодня многие убедились в том, что это не работает. Наши партии работают только во время выборов. Поэтому необходимо вернуться к мажоритарным выборам. У нас такая специфика: выбирают не партию, а человека. Знают человека, его достоинства — выбирают. И никак не связывают его и партию. И все в один голос говорят, что эту систему необходимо вернуть.

Значит, надо ждать новых выборов в парламент? Или могут быть досрочные?

Мы можем, конечно, распустить парламент. Но у нас зарегистрировано четыре или пять партий. То есть фактически те же люди пойдут в новый парламент. В чем тогда смысл? Продлить их деятельность еще на четыре года? А этого делать я не хочу.

И как вы думаете провести перемены в этом органе власти?

Эти депутаты работают до конца, а мы вносим изменения в закон о парламенте. Предлагаем мажоритарно-пропорциональную систему. И второе: я не думаю, что надо блокировать другие партии, надо разрешить их регистрацию. У нас есть Социал-демократическая партия, которая хотела зарегистрироваться. И другим партиям надо дать такую возможность. И тогда, я думаю, у народа будет выбор. Захотят голосовать за «Единство» — пусть голосуют, а захотят за социал-демократов — выберут их.

Да, сейчас есть такой посыл — все рубить с плеча. Но всегда надо думать о последствиях. Конечно, есть в полномочиях президента роспуск парламента, но что это нам даст?

То есть вы не с теми, кто рубит с плеча? Вы за компромисс?

Нет, не компромисс. Все, кто воровал, нарушал закон, должны нести ответственность. Но по закону. Сейчас многие люди хотят, чтобы всех чиновников из старой власти посадили на 20 лет строгого режима и без права на апелляцию.

А я думаю, что надо действовать строго по закону. Если мы для того, чтобы ублажить народ, посадим всех, кто людям не нравится, мы сами нарушим закон. И тогда где гарантия, что в следующий раз мы не сделаем это уже в своих личных целях?

Я вам приведу пример. У нас несколько лет назад одного таксиста убили четверо парней. Сели в машину и убили, чтобы забрать машину. Это было резонансное дело, и президент тогда сказал — максимально всех наказать. И всем участникам убийства дали по 20 лет, независимо от степени вины. Я понимаю, что все тогда хотели такого наказания. Но среди этих преступников был один несовершеннолетний. И максимум, что можно было ему присудить,— это 10 лет. И мы обратились в суд, что не исполнены такие-то нормы УПК. И суд вынужден был это признать, и срок снизили. Многие тогда возмущались, но потом пришли к пониманию, что это правильно.

У нашего народа в крови желание справедливости. Это видно по настроению общества. Поэтому когда мы видим, что одному можно больше, чем другому, начинаются конфликты.

Возможно ли расследование по факту нецелевого использования средств и срыва восстановительных работ?

Это делать необходимо, но параллельно с теми процессами, которые будут способствовать нашему продвижению вперед. Люди, которые нарушили закон, должны быть наказаны. Штраф — значит, штраф, конфискация по суду — значит, конфискация, тюрьма — значит, тюрьма. Но люди должны видеть, что воровать нельзя, иначе посадят.

Если бы вы пообещали конфискацию и тюрьму всем, вас бы сразу выбрали.

Я знаю. Я знаю, что надо говорить, чтобы людям понравиться. Но я не хочу давать обещания, которые я не буду выполнять. Я знаю, что кому-то нужен дом, а кому-то земля, но если делать, то согласно закону, а если нет, то получится то же самое, только будет уже не Кокойты, а Санакоев. Система тогда не изменится. А мы хотим вот эту порочную систему сломать.

Ваш соперник — опытный человек, и его избиратели считают вас слишком молодым для роли президента. А для вас возраст важен?

Когда в 2004 году я в первый раз взял оружие, меня никто не спросил, умею ли я с ним обращаться. Когда надо было пленных вызволять, никто не спрашивал, могу ли я это делать. Сейчас я участвую в женевских дискуссиях, опыт политического общения у меня есть. А еще я общаюсь с социально незащищенными слоями, мы их консультируем по вопросам получения социальной помощи, так что и опыт общения с народом у меня есть. У меня экономическое образование, и я доволен тем, как мне преподавали в институте. Я думаю, у меня есть необходимый базовый потенциал, чтобы достичь своей цели. Но кроме моих личных качеств важны качества людей, которые окружают. А команду свою я буду формировать не только из своих сторонников, но из разных людей, имеющих подготовку.

Аллу Джиоеву видите в своей команде?

Она многие вопросы сама должна решить, но я не хочу сейчас использовать ее имя. Я с уважением к ней отношусь, она многое сделала для страны, мы небезучастны к ее судьбе и к судьбе ее сторонников, задержанных 9 февраля, но пиариться на этом я не хочу.

С чего надо начинать новому президенту, чтобы за пять лет добиться какого-то результата?

С кадров, конечно. А вообще планы большие. Мы все достойны нормальной жизни. Мы не должны никуда уезжать, как это делают многие наши граждане, чтобы устроить жизнь своих детей. Я это говорю все время: мы не должны уезжать, мы должны построить достойную жизнь здесь. У нас есть программы развития жилья, это жилье нужно предоставлять молодым семьям, беженцам, социально незащищенным слоям. Дальше надо развивать национальную экономику, и на этой основе предоставлять людям рабочие места. Мы ведь сегодня не используем свое сырье. Вот у нас идет строительство объектов, и это будет продолжаться, а мы завозим стройматериалы на 90% из России. Наши ресурсы не используются. Мы хотим, используя современные технологии, на нашем сырье производить стройматериалы. Хотим использовать наши минеральные источники — воду, мы можем ее реализовывать в России, уже есть необходимая для этого документация. Хотим развивать туризм, у нас ведь очень красивые места, хороший горный климат, можно развивать санаторный комплекс. Но это долгосрочные вложения, они требуют и времени, и денег. Зато мы решаем сразу два вопроса — мы экономику поднимем, и вернем людей в села, которые расположены в этих регионах.

Но там надо построить сначала дороги, школы и детсады.

Да, вопросы инфраструктуры первоочередные. Об этом я и говорю, это долгосрочный проект.

Откуда на все это брать деньги?

Сегодня у нас даже не закончены проекты целевого финансирования из РФ. Потому что мы не готовы освоить эти средства. Необходимо деньги, выделяемые на эти социально-экономические проекты Россией, использовать по назначению.

Сегодня у нас даже правовая база не готова: мы не выполняем конституции. Когда межправительственная комиссия разрабатывает программу финансирования и утверждает ее, тогда мы, Южная Осетия и Россия, должны эту программу обсудить в своих парламентах. Тогда общество будет знать, какие программы принимаются, что и где будет строиться и кто за это отвечает. Тогда будет прозрачность. Мы же этого не делаем.

Кроме российской помощи есть еще наши граждане, живущие в России и других странах, заработавшие капитал и желающие вложить его в развитие Южной Осетии. Но для привлечения инвесторов нам нужно продумать программы, которые будут этих инвесторов защищать — и в правовом отношении тоже. Принося пользу себе, они также приносят пользу и государству, они дают налоги и создают рабочие места.

Журнал «Коммерсантъ Власть», 02.04.2012