Вечный танец
Нехорошо, наверное, начинать с собственных строк, но — начну: «Когда-то дни плелись, как извозчик, сейчас — несутся на бешеной скорости…» Можно ли поверить, что сегодня минуло уже 20 лет со дня кончины Альбины Баевой? Тогда не очень модно было слово «звезда» по отношению к известным деятелям искусства, но она была звездой не надуманной восторженными писаками, не слепленной славолюбивыми продюсерами, а настоящей, истинной звездой не только Ансамбля песни и танца, потом «Алана», но и всего осетинского, российского танцевального искусства.
Никогда, даже если буду очень стараться, не напишу, да и никто уже не напишет об этой удивительной женщине так, как это сделал светлой памяти Герман Гудиев в своих «Вершинах» (кстати, кто не брал в руки эту книгу — возьмите!): его перо словно не писало — плыло вместе с Альбиной в «Плавном танце», кружилось в вихре азербайджанского, сдержанно скользило в «Картули»… Он говорил о ней той поэтической прозой, которая, к сожалению, мало кому доступна. Говорил так, что мы видели ее, ощущали, аплодировали вместе с восхищенным залом. Но, не пытаясь повторить или превзойти бесконечно талантливого Германа, скажу несколько слов о СВОЕЙ Альбине. И не только о ней.
1957-й… Впервые собрался ансамбль за рубеж — на гастроли в Германию. Мой отец, бывший тогда его художественным руководителем, еще и еще раз репетировал, «прогонял» программу. В полупустом зале — секретарь обкома партии Билар Кабалоев (да-да, не удивляйтесь, так бывало. И часто). Вдруг он спросил: «А это кто? Новая? Сильно молодая какая-то, да и фигура, извини, приземистая…» Папа возмутился: «Это Баева Альбина, она замечательная, она еще всем покажет!..» — «Ну, как знаешь, тебе видней», — согласился Билар Емазаевич. Я уже писала как-то, что все время, до своей смерти в 67-м, папа называл Альбину второй дочкой. И не потому, что не любил, не ценил других солисток — просто увидел он в этой вдохновенной, полетной полудевочке что-то такое родное, близкое, столь необходимое, как потом оказалось, не только ансамблю, но народу, Осетии, России…
Заслуженно много раз награжденная, обласканная зрителем и властью, народная артистка Российской Федерации и Северной Осетии… Она никогда не гналась сама за титулами. Просто танцевала. Казбек Тотоев, ее великолепный партнер, помню, говорил, что в «Плавном» ему хотелось взлететь, покружить над ней орлом и вновь опуститься на землю, настолько ее нежные летящие движения его завораживали.
Конечно, сегодня, вспоминая Альбину, можно подробно рассказать и о работе в созданном ею ансамбле «Арт», и о зарубежных гастролях, о ее прекрасной семье, о том, как непобедимая болезнь оборвала такую яркую жизнь. Но об этом много сказано, писано, показано. Сухие факты биографии вряд ли что добавят к образу той, что, одна из немногих, подняла осетинский танец на такую высоту. И мучит меня вопрос, на который, увы, нет пока ответа: где былая слава «Алана» (да простят меня все, кто пытается держать марку, делает успехи, готовится к знаковому ансамблевскому юбилею!)? Где все-таки звезды, подобные Альбине, Диляре, Пигу, Сопоеву, Сланову, Нодару, Кесаевой, Гониевой, Дзерановой?.. Куда вообще девались великие личности в нашем искусстве? Талантов много, не спорю, но таких, чтобы, затаив дыхание, замирал зал, а потом, расходившись, несли в глазах и сердцах увиденный образ, — таких нет. Если есть — поправьте меня.
Может, мы не умеем разглядеть их среди всеобщей политизации, озабоченности, деньгомании, среди теле- и интернет-потоков, местами пофигистского отношения к тем, кто рядом? Может, волной безудержных культмероприятий смываются, не поднимаются на поверхность те, о ком можно было бы сказать: вот будущий Тхапсаев, будущая Альбина… Не знаю… Осетинское искусство, куда же несешься ты, дай ответ! Не дает ответа, как и Русь у Гоголя. Правда, у классика все весьма оптимистично, чего я и нам желаю.
Теперь прошу, читатель, вернись к эпиграфу, а потом все же вспомни или прочитай как откровение слова Германа Гудиева: «Любая нация содержательна не апломбом и спесью, а наличием таких людей, как Альбина». Ну как? По-моему, конгениально. То есть один в один…
Ирина ГУРЖИБЕКОВА
«Пульс Осетии», 23.07.2013
Читать также:
* * *
«…У Альбины была замечательная мать. Все матери замечательны, но «баба Лиза», как звали ее все, кроме самых близких, была особенна своим демократизмом, который располагал к ней, но и одновременно взывал к ответственности, потому что человеколюбие этой седой малоразговорчивой женщины с правильными крупными чертами лица, ее неподдельное гостеприимство и непоказная щедрость таили в себе требовательность мудрой души, за плечами которой тяжкий опыт очень непростой и не поддающейся простому объяснению жизни…
У Альбины были прекрасные близкие. Они и есть, и среди них самое дорогое дочь Дзера, студентка, еще неокрепший цветок. Друг жизни Слава Гулуев, блестящий кинематографист, в день похорон его лицо было пепельно-серым, словно только что сам восстал из праха…
Дождь, оплакивающий потерю… Кавалькада машин… На могиле гирлянды цветов, за которыми не видно земли… Слезы и плач… Сегодня, когда людей убивают и выкупают, как скот, когда — в какой уже раз — происходит исторически-тектонический излом в судьбах народов и народностей, разъединенных и спаянных общей судьбой, вспомним, что в глубине ее полуопущенного взгляда угадывалась страсть, идущая от полноты мироощущения. И на сцене, и в жизни это мироощущение устраивало пир, и все в ней заражало, и она сама заражалась своим бьющим через край жизнелюбием! Ничто, казалось, не могло остановить ее, и, как порыв ветра или султан огня, она была вездесуща, и ей было под силу невозможное!
Смерть Альбины Баевой потрясла всех, кто знал ее хоть немного, в силу нашей веры в бессмертие великих. А она была великой всеми гранями своей единственной и неповторимой жизни.
В одном из фильмов Антониони в ответ на сердитое замечание старика по поводу спиленного дерева рубщики заявили, что посадят новое. На это старик с усталой горечью изрек: «Но оно не будет похоже на это».
Да, Альбину нам никто не вернет и не заменит. Этот праздник не повторится, никакое время для всех нас не залечит незаживающую рану этой сокрушительной потери.
Альбину хоронила вся Осетия, потому что она стала национальной символикой алан и их потомков. Любая нация содержательна не апломбом и спесью, а наличием таких людей, как Альбина. В любой точке земного шара она вызывала только чувство восхищения, поэтому, и, оплакивая ее, все мы были горды от сознания, что в нашей исторической общности сверкала и будет сверкать драгоценность, граненная мечтой, волей и сердцем народа!
Из книги Германа ГУДИЕВА «Вершины» (Владикавказ, 2003)
