Рамазан БЕКУЗАРОВ – государственный человек советской эпохи

Ольга РЕЗНИК

Когда кануло в Лету героическое время борцов и революционеров, похожих на Павку Корчагина, на смену им пришли строители новой жизни, энтузиасты- руководители, крепкие хозяйственники, великие труженики, любящие свою страну и преданные всей душой делу, которому служат. К плеяде  таких горящих, принципиальных и бескорыстных деятелей советской эпохи относится и Рамазан БЕКУЗАРОВ, внесший, без преувеличения сказать, огромный вклад в развитие Северной Осетии.

На протяжении многих лет он занимал ответственные государственные и общественные должности, принимал важные решения, брал на себя ответственность, отстаивал, если нужно, свою точку зрения. 20 лет руководил Рамазан Муссаевич Госпланом республики, занимал пост заместителя председателя Совета Министров Северо-Осетинской АССР, стоял у истоков многих начинаний.

То были годы бурного развития всех отраслей народного хозяйства. Именно в тот период активно развивались электронная, химическая, деревообрабатывающая промышленность, получила дальнейшее развитие цветная металлургия, легкая и электротехническая отрасли, сельское хозяйство. Только в столице Севрной Осетии вводилось ежегодно около 260 тысяч квадратных метров жилья. А сколько значимых объектов было построено при Бекузарове! Республиканская научная библиотека, Почтамт, гостиница «Интурист», АТС,  аэропорт Владикавказа.

Об аэропорте разговор особый. Потому что именно Рамазан Бекузаров сумел в свое время добиться того, чтобы расстояние от Владикавказа до Москвы сократилось до двух часов лету. Да, да строительство крупного аэропорта в Беслане не предусматривалось. В ту пору бытовали жесткие правила, порушить которые удавались далеко не каждому. Но Рамазану Муссаевичу это удалось. Несмотря на возражения московских чиновников против возведения воздушных ворот в Северной Осетии, председатель Госплана СО АССР Рамазан Бекузаров сумел настоять на том, чтобы аэропорт в Беслане все-таки построили…

В осиротевшей квартире по ул. Тхапсаева, где жил Рамазан Муссаевич, все осталось таким, как было при  нем. Вдова рыцаря отшумевшей эпохи гостеприимная Фатима Зурабовна рассказывает мне ту давнюю историю со строительством аэропорта и нет-нет  да посматривает на портрет супруга, который, кажется, вышел ненадолго и скоро вернется. Каждый предмет, каждая фотография напоминают здесь  о нем.

Фатима Зурабовна на правах хозяйки предлагает мне перелистать семейный альбом. Вот фотография  их дочери Мадины, она невропатолог, доктор медицинских наук. А вот сына Алана – он тоже врач, кандидат медицинских наук. И Мадина, и Алан, которыми родители всегда гордились, сейчас живут и трудятся в Москве. А вот на этом снимке запечатлены незабываемые и беззаботные мгновения отдыха – еще молодые Фатима и Рамазан Бекузаровы – на курорте в Пятигорске.

Когда в молодой семье все еще было впереди.

Не тая улыбки, Фатима Зурабовна начинает вспоминать, как они с Рамазаном познакомились. Это было в 1958-м, летом. Она, вчерашняя выпускница мединститута, шла тогда по главной улице Владикавказа – проспекту Мира. Нет, он не шел ей навстречу, как обычно пишут в романах. Он стоял на перекрестке и беседовал о чем-то с приятелями. После того, как парни, в числе которых были однокурсники старшей сестры Фатимы, поздоровались с ней, он, влюбившись с первого взгляда (в этом он признался ей значительно позже), спросил сначала ребят, как ее зовут, и уже потом, где она живет и чем занимается. И однажды Рамазан постучал в их коммуналку. Он как будто пришел в гости к соседке, немолодой женщине, односельчанке по Беслану, которая через короткое время позвала Фатиму и попросила измерить ей давление. Так они с Рамазаном и познакомились.

Ухаживал он красиво. Вообще с родными и близкими людьми был всегда ласковым, заботливым, добрым. Рамазан так запал в душу девушке, что она даже не заметила, что он хромает. Это была давняя история – вывих тазобедренного сустава  после того, как его в Буроне завалило в шахте. Да что там вывих? Рамазан тогда переломал ребра, «заработал» пневмоторакс. А вывих – это так, самая малость…

Рамазан Бекузаров окончил Ленинградский горный институт.

Выйти за Рамазана замуж Фатима согласилась, не раздумывая. Шестое чувство подсказывало: это ее человек. Сближало еще и то обстоятельство, что и у жениха, и у невесты было одно на двоих горькое клеймо – дети врагов народа. По этой самой причине старшую сестру Фатимы не приняли в конце сороковых в мединститут, а Рамазана, который с детства грезил морем, не взяли в мореходку. Окончив школу в родном Беслане, потом Владикавказский техникум железнодорожного транспорта и несколько курсов Северо-Кавказского горно-металлургического института, он и в Ленинград-то перевелся потому, что страстно хотел стать моряком. Но этой мечте так и не суждено было сбыться. Рамазан Бекузаров окончил Ленинградский горный институт. А работать по его окончании он устроился в Садонское рудоуправление.

С дипломом инженера начинал рабочим Буронского рудника (нужно было познать весь производственный процесс «от» и «до»). Через полгода стал горным мастером, потом начальником участка, главным инженером. Через три года Бекузаров – уже начальник рудника. Поработав в Буроне и на Холстинском руднике, он в 1961 году стал директором Садонского комбината.

Руку на пульсе цветной металлургии держали в Москве.

Это случилось, вспоминает Фатима Зурабовна, сразу же после того, как их первенцу – дочери Мадине – исполнился год. Прежнего директора Михаила Цагараева, дружбу с которым Рамазан Бекузаров пронес через всю жизнь, перевели в Фиагдон. А на его место назначили Рамазана Муссаевича, которому в ту пору было всего-то 30 с небольшим (таких молодых директоров, как Бекузаров, не было во всей системе Министерства цветной металлургии страны). И ответственность легла на его плечи огромная: 7 тысяч работников, сложнейший технологический процесс, серьезнейшие требования по технике безопасности и огромные проблемы по социальному обустройству горняков.

Но Бекузаров справился. Имевшиеся проблемы  успешно разрешал. Для горняков строилось жилье. Создавались новые инфраструктуры. Имелся даже собственный совхоз, который снабжал шахтеров продуктами питания.

Все, кто соприкасался в те годы с Рамазаном Муссаевичем, отмечали его доброту, бескорыстность и одновременно требовательность, умение принимать точные решения, брать на себя ответственность.

А случалось и в ту пору всякое, в том числе и природные катаклизмы. Фатима Зурабовна вспоминает, как разливалась речка Садонка, как весь нижний Садон оказывался во власти ее стихии, как пострадали от сели финские домики, в которых жили горняки. Людей нужно было срочно куда-то расселять, последствия стихийного бедствия ликвидировать. Рамазан Муссаевич денно и нощно пропадал на работе. Потом, вспоминает Фатима Зурабовна,  еще и оползень сошел, дорогу разрушил. На какое-то время прервалось сообщен6ие между городом и Садоном.

Слева направо: Председатель Госплана РСФСР Николай Масленников, директор завода «Победит» Александр Крохин и Рамазан Бекузаров. Владикавказ.

Сегодня, когда подобные сообщения передают в новостях, кровь в жилах от страха стынет. А тогда… Люди настолько рассчитывали на поддержку государства, так верили в светлое будущее и в то, что человеку труда по плечу все трудности, что не было ни паники, ни страха. И работали они тогда не за страх, а за совесть, не ради длинного рубля, а для людей, для детей и внуков, которым, думали, посчастливится жить при  коммунизме. А коммунизм строила вся страна. Пусть это сегодня покажется кому-то наивным, но то поколение в отличие от нынешнего, неплохо знающего, как нужно жить, знало ответ на куда более важный вопрос: во имя чего жить, зачем ты пришел на эту землю. И идеалы у людей были настоящие, не из глянцевых журналов. И мальчишки – будущее великой страны –  мечтали покорять воздушные просторы и бороздить океаны, мечтали стать геологами и космонавтами, а не олигархами и бизнесменами.

Масленников, Бекузаров и Цагараев во Владикавказе.

Мы говорим обо всем этом с Фатимой Зурабовной, и она вдруг неожиданно произносит: «Знаете, лучшие годы жизни я провела там. Скалы с двух сторон. Тяжелая работа. Речка-буянка. Но те непростые восемь лет, прожитые в Мизуре, я вспоминаю всегда только по-хорошему».

Моя собеседница вновь начинает рассказывать, каким великим  тружеником был ее супруг. Вспоминает, как чуть свет он уходил на работу – проводить роаскомандировку, то есть направлять шахтеров и горных мастеров на объекты. «Как врачи мы обязаны были спускаться в шахту. Вы не представляете, какая это тяжелая работа», – делится впечатлениями Фатима Зурабовна. И тут же подмечает: «И все же, какой трудовой энтузиазм был присущ людям в наше время!».

Потом ее воспоминания начинают кружить вокруг мизурских друзей супруга – горноспасателя Геннадия Овсянникова, горняка Сергея Гулунова. Они вместе с женами и детьми любили захаживать к Бекузаровым в гости. Частенько вместе отмечали праздники. На столе – отварная картошка, селедка да соленья, а как было радостно, как весело… Доброе было время, люди работали от души и веселились тоже о души. Сейчас так уже не умеют…

Мы перелистываем с Фатимой Зурабовной семейный фотоальбом, словно страницы жизни листаем. Вот Зураб Муссаевич в Болгарии. Садонский комбинат дружил с предприятиями Кырджалийскогго округа братской социалистической Болгарии, и труженики Осетии были там частыми гостями.

А это уже столица нашей республики, куда через восемь лет переехала из Мизура семья Бекузаровых. Редкостные деловые качества Рамазана Муссаевича не остались незамеченными. В 1967 году ему поручили возглавить Госснаб Северной Осетии, где он за короткое время навел полный порядок. Чуть позже Бекузаров возглавил «Севкавцветметразведку». И снова оказался на своем месте. Геологоразведочные работы, в том числе и для развития рудной базы Садонского комбината, в те годы достигли своей результативной фазы. И это во многом благодаря тому, что у штурвала стоял человек, которого называли опытным командиром производства.

...и даже принмали в почетные пионеры.

Его знания, его энергия, его энтузиазм опять же не остались незамеченными. Спустя два года Рамазан Бекузаров был назначен председателем Госплана Северной Осетии. И в этой должности он проработал, шутка ли сказать, долгих два десятка лет!

Рамазан Муссаевич был человеком твердым и надежным. Он умело руководил производством, хотя характер проявлял лишь в крайних случаях. Однако в этом, как правило, не было надобности: требовательность Бекузарова была и так известна всем, как было известно и то, что равнодушия к делу он не потерпит. Нет, неслучайно Бекузарова и его друзей – председателя Совета Министров Северной Осетии Михаила Цагараева и секретаря обкома КПСС Хаджиумара Чельдиева – называли не иначе, как «железный кулак». Народная молва гласила: эти люди знают толк в работе и отдают ей всю душу.

«Честнейшие люди, – вспоминает их сегодня Фатима Зурабовнна. – Они по-настоящему болели за дело, за республику».

Самым тяжелым потрясением для Рамазана Бекузарова был развал страны. Той, которая дала путевку в жизнь, которая ценила человека труда. Да, именно ценила. За свой бескорыстный самоотверженный труд Рамазан Муссаевич был удостоен многих наград, в том числе орденов Трудового Красного Знамени и Дружбы народов. Получая эти награды, мог ли он предположить, что скоро все начнет стремительно рушиться прямо на глазах.

Не было ничего более обязывающего, чем ответственность перед людьми.

«Рамазан с горечью наблюдал за тем, как деградирует наше общество, как молодежь равняется далеко не на лучших, как происходит стремительное падение нравов», –  рассказывает Фатима Зурабовна. Последней каплей в этой бочке дегтя стала трагедия 2004 года в его родном Беслане. Моя собеседница вспоминает, что, будучи уже тяжело больным, Рамазан Муссаевич не уставал повторять, что, если бы сил чуть побольше, то он непременно пошел бы на переговоры к бандитам. За всю свою долгую, полную трудовых свершений жизнь он привык брать ответственность на себя.

Увы, времена меняются. И мы, как утверждали древние, тоже меняемся вместе с ними. И все же так хочется, чтобы, несмотря ни на какие перемены, нас продолжал согревал огонь, зажженный старшими поколениями, и чтобы мы сами были, пусть не лучше, но хотя бы не хуже тех, кто жил на этой земле до нас.