«Исполнительная власть всегда была сильна»

// Судебное двоевластие в Ингушетии привели к общему знаменателю

Беспрецедентное для России явление — судебное двоевластие в Ингушетии — приведено к общему знаменателю. Полтора года в этой северокавказской республике одновременно действовали два совета судей и две квалификационные коллегии судей, которые попеременно отправляли в отставку своих «конкурентов».

Судьи разделились на два лагеря из-за конфликта с президентом Ингушетии Юнус-Беком Евкуровым. Судебная власть обвинила исполнительную в нарушении Конституции и принципа разделения двух этих ветвей власти. Нынешним летом в Верховном суде республики наконец воцарились мир и согласие — органы судейского сообщества переизбрали. А новый председатель суда Ибрагим Фаргиев недавно встречался с Юнус-Беком Евкуровым. Они обсуждали, как было официально заявлено, «возможные направления взаимодействия с исполнительной властью по дальнейшему улучшению условий для осуществления правосудия».

Конфликт в Ингушетии оказался если не единственным, то, пожалуй, самым скандальным и громким в российской судебной системе, когда служители Фемиды восстали против оказания на них давления со стороны исполнительной власти. Хотя считавший судебную реформу одним из своих приоритетов с самого начала президентства Дмитрий Медведев неоднократно называл проблему обеспечения независимости судей одной из самых важных. Примечательно также, что конфликт произошел в Ингушетии, где традиции и религиозные обычаи исторически имеют большое влияние.

Началось все в конце 2009 года, когда президент Ингушетии Юнус-Бек Евкуров сделал ряд резких высказываний в адрес судей. Борьба с коррупцией, говорил он в одном из интервью, неэффективна из-за «недобросовестности и нечистоплотности» некоторых судей. «Нет никаких результатов. Когда прокуратура, Следственный комитет и простые оперативники день и ночь копают и находят материалы и все подается в суд, то суды почему-то всех выпускают, — возмущался Евкуров. — Люди, которые свыше 100 млн бюджетных средств похитили, в старые советские времена подлежали расстрелу, а здесь судья их выпускает, наказывая штрафом в 50, 60, 100, 300 тыс. руб., и конечно, это трагично, это опасно».

Судьи сначала молчали, но потом решили «принять незамедлительные меры по защите судебной власти от дискредитации». Однако это привело к расколу внутри самого судейского сообщества. Председатель Совета судей Ингушетии Тамерлан Евлоев пригласил своих коллег собраться в здании администрации президента и «поговорить о наболевшем» на площадке главы республики. Но многие судьи посчитали, что это противоречит интересам судебной власти. Эти «несогласные» приняли решение о роспуске действовавшего Совета судей и формировании нового. Его возглавил заместитель председателя Верховного суда Ингушетии Магомет Даурбеков. Старый Совет судей при этом действовать не перестал.

Раскол произошел в конце января 2010 года. А в середине февраля Совет судей «имени Даурбекова» принял постановление, которое отправил в органы федеральной власти — Совет судей России, председателю Верховного суда, полномочному представителю президента в Северо-Кавказском федеральном округе и самому президенту. В этом документе судьи-«раскольники» ссылались на то, что уже имели «определенный опыт непростых взаимоотношений с прежними президентами-генералами» и знают «психологию военных, пытающихся управлять вверенной им территорией как отдельной воинской частью». Именно поэтому судейское сообщество «изначально воздерживалось от реакции на необоснованные обвинения в адрес судей вновь назначенного президента Ингушетии Евкурова, полагая, что со временем он приобретет необходимый опыт взаимодействия с различными государственными структурами, будет придерживаться принципа разделения властей, как это предусмотрено Конституцией».

«К сожалению, начав с критики отдельных судебных решений, президент Евкуров постепенно стал необоснованно обвинять всю судебную систему в коррупционности и потакании лицам, причастным к террористической деятельности, — говорилось в постановлении «раскольнического» Совета судей Ингушетии. — Из его многочисленных публичных заявлений следует, что все усилия по нормализации общественно-политической обстановки в республике ни к чему не приводят из-за якобы противодействия судебной системы. В некоторых выступлениях президент Евкуров прямо заявляет, что судьи, оправдывающие террористов, хуже десяти Хаттабов, что только в течение первой недели после совершения на него покушения судьи отпустили на свободу сотни преступников».

Покушение на Евкурова было совершено в июне 2009 года. Но и судьи несли потери. В том же месяце была убита заместитель председателя Верховного суда Ингушетии Аза Газгиреева, а годом ранее, в апреле 2008-го, убили другого зампреда — Хасана Яндиева. Кроме того, в адрес судей постоянно поступали угрозы «от боевиков с требованием прекращения деятельности по отправлению правосудия», на них совершались «вооруженные разбойные нападения». Все это привело к тому, что «судьи стали опасаться принятия принципиальных решений по уголовным делам, имеющим общественный резонанс, и самоустраняться от рассмотрения дел данной категории». Таким делом, например, было убийство в августе 2008 года главного редактора сайта «Ингушетия.ру» Магомеда Евлоева, прославившегося резкой критикой республиканских властей. Судьи один за другим отказывались рассматривать это дело, из-за череды отказов его даже хотели передать в другой регион.

Уже после раскола в судейском сообществе, 2 апреля 2010 года, Совет судей «имени Даурбекова» принял второе постановление. В нем во вмешательстве в дела судебной власти обвинялся главный федеральный инспектор по Ингушетии Владимир Трубицын. В документе говорилось, что инспектор вызвал к себе одного из судей, «предложил ему отказаться от своего заявления о выходе из Совета судей («имени Тамерлана Евлоева». — «МН»)» и напомнил, что «материалы о переназначении на должность судьи на неограниченный срок должны поступить к нему (Трубицыну. — «МН») для согласования» и что его (Трубицына) мнение в отношении этого судьи «будет иметь определяющее значение». Отмечалось также, что Трубицын «и ранее проявлял несвойственную главному федеральному инспектору инициативу при формировании судейского сообщества, настойчиво предлагая конкретные кандидатуры».

Летом прошлого года Совет судей РФ рекомендовал своим коллегам в Ингушетии провести внеочередную конференцию и переизбрать органы судейского сообщества. Но из этого ничего не вышло из-за существовавших в республике разногласий. А в начале 2011 года Совет судей «имени Евлоева» обратился в «свою» квалификационную коллегию с представлением о досрочном лишении полномочий Магомета Даурбекова. Решение было принято в феврале, и обвинения в отношении судьи были подтверждены. Заключались они в следующем. «С января 2010 года Даурбеков с группой других судей пытался присвоить полномочия органа судейского сообщества Республики Ингушетия — Совета судей — путем создания нелигитимных объединений судей, что выразилось в организации и проведении собраний судей, внеочередных конференций судей, избрании органов судейского сообщества, а также подписании постановлений и писем от имени Совета судей», — говорилось в решении квалифколлегии. Кроме того, Даурбекову вменялось в вину, что он дал согласие на этапирование из специальной колонии в Ставрополье больного туберкулезом и ВИЧ-инфекцией заключенного Адама Плиева в СИЗО Пятигорска, где тот вскоре скончался.

Дисциплинарное судебное присутствие в Москве, куда пожаловался Даурбеков, посчитало, что в действиях ингушского судьи ничего незаконного и предосудительного не было. Как выяснилось, перевод заключенного Плиева был разрешен судьей по ходатайству его самого и его адвоката, так как Плиев хотел лично присутствовать на заседании суда по своему делу.

Но все же главным стал вопрос, насколько правомерным было создание Даурбековым «альтернативного» Совета судей. Федеральный закон «Об органах судейского сообщества» регламентирует формирование советов судей и квалификационных коллегий, но при этом нигде не говорится о том, что таких органов должно быть по одному в каждом регионе. Поэтому участие Даурбекова в создании еще одного Совета судей, по оценке Дисциплинарного присутствия, «само по себе не образует состава дисциплинарного проступка». «В неоднозначной ситуации, когда на территории Ингушетии параллельно образованы и существуют две системы органов судейского сообщества, принятие каких-либо из этих органов решений, влекущих лишение судьи полномочий, противоречит принципу правовой определенности и является недопустимым», — решили судьи Дисциплинарного присутствия. Действительно, иначе два совета судей и две квалификационные коллегии могли бы тогда лишать полномочий всех судей из «вражеского» стана. Таким образом, судьям Ингушетии дали понять, какими будут последующие решения Дисциплинарного присутствия, если к ним будут поступать аналогичные жалобы.

Верховный суд Ингушетии почти год прожил без председателя. Прошлой зимой, в разгар всех этих скандалов, глава суда Михаил Задворнов добровольно оставил свой пост. Президент Юнус-Бек Евкуров требовал тогда прислать из Москвы комиссию. В феврале 2011 года был назначен новый председатель — Ибрагим Фаргиев, уроженец Чечено-Ингушской АССР. Таким образом, было выполнено главное условие Евкурова — чтобы председатель суда был «из местных». Эксперты считают его лояльным руководству региона. По крайней мере когда Евкуров посетил в марте республиканский Верховный суд, Фаргиев заверил главу Ингушетии в том, что «в тесном взаимодействии с судьями приложит все усилия к тому, чтобы судебная власть действовала только в порядке существующего российского законодательства, и окажет помощь в рамках своей компетенции руководству республики в решении актуальных проблем». Именно такая цитата была помещена в отчете о встрече на официальном сайте Ингушетии. Недавно Фаргиев нанес ответный визит президенту республики. А Задворнов теперь работает судьей Верховного суда России.

Магомет Даурбеков в беседе с «Московскими новостями» выразил удовлетворение тем, что в июне в республике был сформирован единый Совет судей и одна квалификационная коллегия. «Что скрывать, исполнительная власть всегда была сильна, — признал он. — Мы в любом случае ничего плохого не желали и никакой конфронтации в принципе не хотели. Хотели, чтобы законы выполнялись так, как они написаны. Никто ни на кого не ополчался. Но всем надо придерживаться требований закона, всем ветвям власти. И каждой следует заниматься своими вопросами в рамках действующего законодательства. На этом мы стояли и, надеюсь, будем стоять дальше. Новый председатель суда решил начать все с чистого листа и забыть о старых спорах. Это действительно хороший выход из сложившейся ситуации».

Екатерина БУТОРИНА,
«Московские новости», 18.08.2011