Грузия обогатит свою военную доктрину уроками конфликта с Россией

// Тбилиси больше не будет вести наступательных операций, а вслед за военными экспертами изучением войны в Южной Осетии займутся следователи

Экспертная комиссия при грузинском генштабе завершила изучение материалов, связанных с грузино-российским вооруженным конфликтом 2008 года вокруг Южной Осетии. Часть данных, не признанных секретными, будет представлена общественности этой весной, заявили «Известиям» в минобороны Грузии.

Работа комиссии была инициирована министром обороны Ираклием Аласания более года назад. «Не надо бояться признавать ошибки, надо на них учиться», — заявил глава военного ведомства. На основании аналитических выкладок экспертов будет «обогащена военная доктрина», сообщил Аласания.

При ее «обогащении» особое место планируется уделить деполитизации вооруженных сил. Кроме того, по словам министра обороны, грузинская армия не намерена впредь осуществлять наступательные операции, в том числе для восстановления территориальной целостности. Вооруженные силы будут играть сдерживающую роль по отношению к потенциальным противникам.

Что касается материалов по конфликту в Южной Осетии, то, по данным источников «Известий», при изучении материалов особое место отводилось выяснению причин неисполнения приказов и необходимых процедур, просчетов в эвакуации гражданского населения из зоны конфликта, а также провалов в мобилизационной работе и в подготовке резерва.

Но главное, о чем говорят военные, — это то, насколько активно прежнее политическое руководство Грузии участвовало в принятии оперативных решений в 2008 году. Есть подозрения, что не только верховный главнокомандующий, но и всё руководство правящей партии вмешивались в командование войсками в Южной Осетии. Среди тех, кто влиял на решения военных, называют тогдашнего мэра Тбилиси Георгия Угулаву, а также нескольких наиболее авторитетных депутатов-«националов». Среди них, кстати, и разыскиваемый сейчас Россией в связи с «болотным делом» Гиви Таргамадзе.

Точкой отсчета конфликта вокруг Южной Осетии принято считать заявление командующего грузинскими миротворцами в этом регионе Мамуки Курашвили о «начале восстановления конституционного порядка и законности». Профессиональные военные уверены, что без распоряжения политического руководства генерал отдать такого приказа не мог.

Кроме того, нынешние власти Грузии намерены выяснить, насколько эффективно были потрачены ассигнования на военные нужды, которые выделял бюджет после «революции роз» 2003 года и до конфликта 2008 года, а это более $3 млрд, что для Грузии очень много.

— Главным уроком изучения обстоятельств той войны как раз и должен стать запрет для политиков вмешиваться в дела военных, — считает экс-министр обороны Грузии Давид Тевзадзе. — Начало операции в 2008 году явно было политическим решением, и стоило бы привлечь прежнее руководство страны к ответственности за это.

В Грузии хорошо помнят, что в те августовские дни в зоне конфликта рядом с военными были лидеры партии экс-президента Михаила Саакашвили «Единое национальное движение». Сам находящийся сейчас за пределами родины экс-руководитель Грузии был вызван на допрос в главную прокуратуру на 27 марта в качестве свидетеля по 10 резонансным расследованиям. И хотя среди них нет дела о вооруженном конфликте 2008 года, премьер-министр Грузии Ираклий Гарибашвили заявил в понедельник, что «необходимо начать расследование обстоятельств августовской войны — как велись военные действия, кто в ответе за приказы». Председатель правительства Грузии допускает, что в тот период было «очень много преступлений, нарушений, и должны быть даны ответы на все вопросы».

До событий 2008 года военная доктрина Грузии не рассматривала Россию как угрозу своей безопасности. Потом в документ уже вносили коррективы прежние власти, которые заново оценили фактор северного соседа.

Спустя несколько месяцев после войны 2008 года парламентская комиссия стала изучать обстоятельства конфликта. Однако работа депутатов была больше похожа на пропагандистскую акцию. По ее итогам грузинские чиновники, подвергшиеся критике, только поменяли места службы: тогдашний секретарь Совета национальной безопасности стал постпредом при ООН, а начальник генштаба — руководителем пограничной полиции.

Михаил ВИГНАНСКИЙ
«Известия», 25.03.2014