В шаге от пылающего Цхинвала

Игорь ДЗАНТИЕВ

12 августа 2008 года Президент Российской Федерации Дмитрий Медведев принял решение о завершении операции по принуждению Грузии к миру. «Безопасность российских миротворческих сил и гражданского населения восстановлена, вооруженные силы агрессора дезорганизованы», – заявил глава государства.

Так официально была подведена черта под отражением военного вторжения Грузии в Южную Осетию. Три года после августа 2008-го пробежали, как три дня. И чем дальше уходит последняя война в Южной Осетии, получившая название «пятидневной», тем меньше деталей остается в памяти. Ведь память – не компьютер. И даже не сердце, которое хранит пережитое во всех эмоциональных оттенках до тех пор, пока бьется.

Но современные технические средства, пусть и бесстрастны, но вместительны, как сердце. Перебирая в своем ноутбуке материалы тех страшных августовских дней, мне попалась на глаза диктофонная запись, сделанная три года назад. Разговор с самим собой тогда помог снять хотя бы часть напряжения от  изнурительного ожидания неизвестности. А теперь получилось, что несколько минут, записанных на диктофон, стали еще одним маленьким свидетельством того, что происходило в Южной Осетии в августе 2008-го.

«9 августа 22.15. Тяжелейший день. Я стою на перекрестке Гуфтинского моста. Только что мимо нас на Зарскую дорогу проехала еще одна колонна тяжелой техники Российской Армии. Впереди меня – всполохи. Видимо, что-то бомбят. После всполохов раздается гул отдаленных, видимо, мощных взрывов. Тяжело даже думать, что там, в Цхинвале.

Мы выехали в Южную Осетию из Владикавказа в 15 часов. Добирались долго, медленно. По всей трассе от Алагира до Джавы и вплоть до Гуфтинского моста – вереницы российской военной техники. И, конечно, во многих местах возникали пробки.

На пограничном пункте в Зарамаге было очень много машин с людьми, которые направлялись в сторону Южной Осетии, а не из Южной Осетии. Были открыты дополнительные пропускные линии. Но это не всегда помогало. Люди были взвинчены. На наших глазах, а мы простояли там минут сорок, едва не возник конфликт между теми, кто рвался на подмогу Южной Осетии, и теми, кто обеспечивал пропускной режим – необходимый для недопущения хаоса.

В нескольких местах на протяжении всей трассы были пробки. Многие участки были переполнены движущимся транспортом. А крупная военная техника занимала порой более половины ширины Транкавказской магистрали.

…Ого! Только что в отдалении прогремел мощный, очень сильный взрыв и очень сильный удар. Какой? Артиллерийский? Воздушный? И крупный всполох на горизонте. Что это точно – сложно понять.

В Джаве – вселенское столпотворение. От Джавы до Гуфтинского моста – всего несколько километров. На этом отрезке – огромная пробка. В обе стороны – длинные колонны. Много машин из Цхинвала и близлежащих сел. По Зарской дороге по направлению к Джаве везут раненых, эвакуируют женщин, детей.

Пока колонны застыли в неподвижности, мы спросили одного из защитников Цхинвала, Гассиева, который на стареньком «Москвиче» вывозил из города жену и двух маленьких детей. Он рассказал, что там происходило в эти ночи и дни. Город, как он выразился, или разрушен, или сожжен. Зарская дорога вся разбита. По ней выехать невозможно. Единственный путь – через Квернет. Видимо, Гассиев часа два-три добирался оттуда, и по состоянию на то время можно сказать, что городом не владеет никто. Инициатива переходит из рук в руки. Грузинские танки и бронетехника по-прежнему ездят по его улицам. По его словам, всего подбито восемь грузинских танков. Но положение очень тяжелое, нужна срочная помощь.

Он сказал также, что грузины окружили российский миротворческий батальон в районе вертолетного полка и просто расстреливали, уничтожали его. И Гассиев задал вопрос: «Ну, например, мы, осетины, не нужны. Мы – пушечное мясо. Но неужели за своих военнослужащих Россия не может вступиться? Нужны самолеты, нужно отбросить их от города, чтобы дать ему немножко вздохнуть и привести в порядок его оборону».

Вот такие невеселые новости и тяжелые после них размышления. Ситуация на данный момент совсем неясная, прежде всего в том, куда в итоге все повернется».

Фото – Игорь ДЗАНТИЕВ/«Осетия-Квайса»